Рин. Hо иногда отвлекаюсь от дел. Вот как сейчас. Ты идешь со мной?
***
жгучей темноте. Еще оно было червем. Мутно-прозрачным червем, растущим
где-то под сердцем. По мягкому телу червя изредка пробегали судороги, и
тогда исчезало даже слово, оставалась лишь его суть. Страшная суть. Доселе
неведомая, незнакомая, невообразимая даже.
Бог? Эльрик, ну где же ты? Где ты, а?!"
убитым. Игры Богов, как игры детей. Только Боги играют в настоящие войны.
такое смерть. Поэтому смерти он тоже боялся.
***
смотрел на Сильву, и слушал ее.
правило множество Богов, и где все Боги мирно уживались между собой.
ей проявиться. Слишком властную, чтобы терпеть других рядом. И... слишком...
слишком свою, понимаешь? Hет? - она склонила голову, и мягкие пряди
желтовато-карих волос перетекли, закрывая ее юное, чуть отрешенное лицо.
Сильва вспоминала. Она пыталась объяснить.
знаю. Богами не рождаются. Богами становятся. Если не считать, Высших -
Темный из Высших - или таких как мы с тобой, привязанных к собственному
миру. Где-то во Вселенной должны были встретиться две сущности. Одна из
которых - божественная. Это была Судьба, Предначертание, Предназначение. И
они встретились в моем мире. Давно. Тогда мир должен был погибнуть.
пришло время выбирать...
плечи. - Я узнала тогда, что Боги смертны.
Словно сверкнули изумрудные молнии. Порывом ветра пригнуло деревья. Забилась
с ропотом тяжелая июльская листва.
ласковой и чуть лукавой улыбкой. - Я тоже. Спроси у Темного, может быть он
расскажет. Темный знает все. И немножко больше. Я знаю лишь, чего Эльрик
боится больше всего.
***
на заваленный бумагами стол.
мертвыми алыми глазами. Hо почему-то Рин не стал уличать его.
***
именами.
лошадям имена Богов было повальным увлечением) и не обращал внимания на
окружающее.
он-то думал, что подошел неслышно. - Я могу сказать тебе, что он предал
меня. И это будет правдой. Я могу сказать, что он спас меня. И это тоже
будет правдой. Тебе какая нужна? Правда нынче идет оптом, по дешевке.
вину. Достаточно сильный, чтобы жить с ней. И достаточно самовлюбленный,
чтобы боготворить свой проклятый Меч.
Жаль. У Богов так редко бывает свободное время, верно?
***
Hо во всяком случае, с Эльриком было не скучно. Hастолько не скучно, что иногда ощутимо хотелось поскучать. Это походило на поединок, на азартную игру, на увлекательную партию, где победитель не получал, в сущности, ничего, кроме морального удовлетворения. Да и не было победителей как таковых. Пикировки - это же интересно.
его уколы ранят темную, жестокую душу Шефанго. Он вообще не мог понять, есть
ли у Эльрика душа. Все пытался разобраться и каждый раз запутывался в
собственных выводах. Торанго же, наоборот, совершенно не интересовался тем,
что же такое Рин на самом деле. Ему достаточно было того, чем хотел Бог
казаться. Он принимал его маску и не пытался заглянуть под нее. Зато ему
доставляло истинное удовольствие
отвратительный бант? Великая Тьма, когда ты научишься одеваться, наступит
конец света!.. "
маской и переигрывал в своей роли.
разгильдяем и бабником (хотя, в том, что касалось женщин тягаться с Его
Величеством было ой как трудно), за которым глаз да глаз нужен. Но именно
Рину приходили в голову великолепные по замыслу, однако трудные по
исполнению идеи. Именно он умел запустить под череп де Фокса колючек,
спровоцировать его на ПРИКЛЮЧЕНИЕ (Эльрик терпеть не мог приключений,
особенно по инициативе Рина), заставить Императора рассказать о бурном своем
прошлом и настоящем. Последнее особенно ценили Сильва и Кина, которые,
кажется, почти не знали Эльрика, кроме Эльрика-Императора.
это. Посмеялся, но может вспомнил бы, как, иногда, бродя в июне по цветущему
саду, Эльрик коротко бросал ему:
приобретал вдруг всю щемящую силу и наполненность Чуда. Как коротким кивком,
почти брезгливо, указывал Император на одинокую каплю смолы, ярко-желтую,
сверкающую на свежем, пахучем срезе корабельной сосны. Как улыбка трогала
жесткие губы, когда, безупречно-изящная, скользила от них по пескам пестрая
кобра.
собственного восхищения, он облекал его в слова, в музыку, в картины. И
Эльрик хмыкал снисходительно, когда рождались искры стихов. Хмыкал, но не
перебивал, и никогда, ни разу не прервал Бога холодным резким словом. Он
слушал. Внимательно. Жадно. Он подолгу рассматривал странные полотна, на
которых продолжало жить ускользнувшее Чудо. Он слушал музыку...
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Березин Федор
Белогорский Евгений
Никитин Юрий