исчез?
хотела взять тебя с собой - неприлично девушке ходить в одиночку по таким
компаниям.
одно-ой, - протянула она. - Пить зело вино-о, - она начала расстегивать
кофту. - В общем, рюмка за рюмкой. И не заметила, два часа грянуло. А потом
ко мне начал вязаться какой-то слюнявый тип. Я послала их к черту. И
вспомнила, что до Валдаева рукой подать. Взяла такси - и вот здесь. Скажешь,
я не права?
Она погладила его по лысине.
вспоминала. Такая зануда... И вообще - я люблю вечеринки! Почему бы мне не
любить вечеринки?
студенческих времен. Они были ему в тягость. За столом нужно показывать
себя, острить, и ему все время казалось, что и показывает он себя, и острит
не так, невпопад. Особенно терялся, когда вдруг говорил что-то и вер
смотрели на него, - тогда он боялся провалиться и, как правило, брякал
что-то не то. Вечеринки и в университете и позже становились тягостной
обязанностью, не посещать их было непристойно, чтобы не прослыть человеком
со странностями. На них обычно все надирались, плясали до упаду. Он плясал
плохо, хоть и старательно. Потом молодежь разбивалась на пары, разбредалась
по комнатам и темным углам, слышались чмоканья, женский хохот. Он же чаще
оставался один. А когда притаскивали пару и ему, он надувался и, вместо того
чтобы тащить даму в угол, начинал долго и нудно говорить на умные темы.
Девушки ему уныло поддакивали, кивали, соглашались с его мудрыми мыслями и
при первом случае улизывали в неизвестном направлении.
дурные мысли если и не ушли, то немного подвинулись. Притаились. Никуда эти
мысли поганые не денутся. Набросятся очень скоро с новой силой. Но теперь
рядом Элла. Она умеет отгонять дурные думы.
отодвинула его.
опьянения. Мне нужно умыться. Смыть грим. И обдумать свое поведение на
свежую голову, - она засмеялась, встала, слегка качнулась и отправилась в
ванную
вода в той ванной, в которой лежало несколько часов назад обнаженное тело с
перерезанным горлом.
И он как наяву ощутил тот же легкий, но назойливый, туманящий сознание
запах, как и на квартиры Наташи.
Стоп, надо брать себя в руки. Слишком близко сейчас он от бездны безумия.
Ничего, рядом Элла. Он уцепится за нее, как утопающий за спасательный
круг... Или за соломинку?
был длинный махровый халат, оставшийся еще от Лены.
Правильно?
люстра в свои пять ярких ламп.
И увидел, что Элла озадаченно смотрит на него.
квартиру и дачу в пирамиду МММ.
прилепили гирю.
приказала:
не перебивая. Наконец он выдохся, замолчал.
можешь теперь, кроме глупостей?
усилий... Так что ничего не делай. Помнишь, что Карлсон говорил?
помогу. Она обняла его.
ее плеч. Это было гораздо безумнее, чем раньше. Сейчас ему в затылок дышал
страх, кралась по его следам погибель, и он хотел получить то, на что ему,
может быть, отведен толщ миг в его жизни. И он был на вершине
сладостно-болезненного блаженства. И Элла отвечала ему тем же.
и сильнее.
дышала. Потом потрогала горло.
сильнее... Нет, не мог. В нем слишком ярь. звучит колокольчик опасности...
Но он не осознавал в то момент себя. В этой страсти вырвалась наружу вторая,
темная составляющая его Я, о которой долдонят ему все уже неделю... Как
далеко он может зайти?
него. Он приподнялся на локте. В ее взоре была какая-то затуманенность. А
еще - напряженное ожидание. Понимание. И страх.
знает он сам. Но как такое может быть? Бред! У него просто заходят шарики за
ролики от переживаний. Это все жрущие его поедом назойливые страхи...
***
синего "Форда" что-то высматривали. Бычешеий наткнулся на него взором и
подался вперед. Валдаев затравленно оглянулся, присматривая пути отступления
- проще говоря, куда смыться.
тот, кто помельче, с чубом до глаз, - помнится, напарник величал его Крысом.
квартиры с доплатой. Хорошие деньги, взамен предоставляем практически такую
же жилплощадь.
не прочь звездануть клиенту сразу в ухо. - Хоть бы об условиях спросил.
сердце у Валдаева холодной ледышкой скользнуло куда-то в пятки. - Пошли,
Крыс, нам еще в два флэта.
фоне прочих неприятностей уже третьи по счету за последние дни разговор с
этими головорезами и казался чем-то второстепенным. Но нервировали его эти
типы сильно.
Лукин Евгений
Акунин Борис
Орлов Алекс
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Смит Кордвейнер