подумал? Она примчалась потому, что ей не терпелось тебя увидеть? Дурак, ну,
дурак! Между прочим, ты даже не знаешь, замужем она или нет. Кольца не
носит, но это ни о чем не говорит. И вообще, опомнись, посмотри на себя со
стороны. Старый, толстый, нелепый, замшелый какой-то. Это просто смешно".
сигареты, закурила. Она еще не видела его, и ему вдруг захотелось
остановиться и немного полюбоваться ее плавным профилем, длинной шеей,
гладкими светло-русыми волосами, подстриженными не очень коротко, идеально
ровно. Передние пряди загибались внутрь, от этого ее лицо было как бы
заключено в круглые скобки.
лака. Она много работает и думает исключительно о работе. Отличный
специалист. Говорят, лучший в подростковой психиатрии. Она, разумеется,
замужем, - беспощадно сообщил себе Илья Никитич, - одинокие женщины в ее
возрасте ведут себя иначе. Взгляд у них либо жадный, либо обиженный, а чаще
и то и другое. Они демонстративно ярко красятся, взбивают волосы, как безе,
либо вообще не следят за собой, впрочем, тоже демонстративно. Одинокие
женщины после сорока предпочитают крайности и теряют чувство гармонии, как и
одинокие мужчины, как я, например. А в ней нет никаких крайностей, стало
быть, она все-таки замужем. Нет, хватит, это действительно смешно. Я ведь не
на свидание пришел, и вообще, она курит, а я не выношу табачного дыма".
это и смешно, не такой уж он старый, не такой толстый, а сигареты у нее
совсем мягкие, и дым пахнет даже приятно, и вообще, изумительная погода,
самое любимое его время дня, сумерки, и самое любимое время года, лето, а
доктор Руденко не просто красивая дама, а очень красивая, к тому же умная, и
голос у нее глубокий, тихий, и волосы она не красит, и глаза не подводит.
Строгое лицо и строгая прическа говорят прежде всего о хорошем вкусе, об уме
и здравом смысле, а вовсе не о том, что она замужем. В конце концов, какое
это имеет значение? Он ведь разумный человек, трезво оценивает себя и
отлично понимает, что красавица никогда не обратит внимание на такое
замшелое чудовище, как старший следователь Бородин..
левую, потому, что в правой была сигарета, хотел поцеловать, но не решился,
получилось торжественное рукопожатие, и он покраснел, в который раз за
сегодняшний вечер назвав себя старым идиотом.
приглашая его сесть рядом.
семье, - произнес он, кашлянув, - а тут я со своей настырностью. Не мог
дождаться завтрашнего утра и приехать к вам в институт.
и покачала головой, - у сына сессия, он переселился к приятелю, они там
занимаются большой компанией, говорят, так получается продуктивней. Я
пытаюсь верить. А настырность вашу я отлично понимаю. То, что случилось с
Люсей прошлой ночью косвенно подтверждает, что ею кто-то манипулировал и мы
имеем дело с самооговором.
он учится, но не решился.
назвала "один человек", действительно существует. И Люся влюблена в него.
слабоумная, отстает в развитии, у нее психология пятилетнего ребенка. Ее
просто могли изнасиловать, и к убийству это не имеет отношения.
Михайловна нервно усмехнулась и заговорила быстро, возбужденно: - Слабоумие
и детскость - совершенно разные вещи, но дело даже не в этом. Уголовной
ответственности она нести не может в любом случае. Важно другое. Подростки
такого психического склада, как эта девочка, чрезвычайно внушаемы,
привязанность их безгранична, предмет любви становится для них сверхценной
идеей, богом, творцом вселенной, которому они поклоняются страстно, слепо.
Если у Люси имелся такой божок и если он приказал ей взять на себя зверское
убийство, то дело у нас вами обстоит совсем скверно. Приказать такое мог
только сам убийца, реальный автор восемнадцати ножевых ранений. - Она хотела
сказать что-то еще, но замолчала, несколько секунд сидела неподвижно, потом
резко поднялась, взглянула на него сверху вниз, глубоко вздохнула,
улыбнулась и произнесла совсем другим голосом, спокойным и мягким: - Илья
Никитич, знаете, я очень есть хочу, день был сумасшедший, я даже пообедать
не успела. Здесь неплохое кафе, совсем недалеко, в двух кварталах. Давайте я
вас приглашу поужинать.
взял ее под руку.
приятно взять под руку такую элегантную даму. Илья Никитич с благодарностью
отметил про себя, что она надела босоножки на плоской подошве. Он был ниже
ее на полголовы, и если бы она встала на каблуки, разница в росте слишком уж
бросалась бы в глаза.
подтвердился? - спросил Бородин серьезным, деловитым тоном.
деловитость и серьезность слетела, как тополиный пух от порыва ветра, он
растерянно хлопнул глазами и произнес довольно громко: - Вы считаете,
девочка психически здорова?
ясно улыбнулась, - добросовестный врач вряд ли возьмется провести четкую
границу между здоровой глупостью, грубой педагогической запущенностью и
патологической умственной отсталостью. Дебильность отчасти и есть эта
граница, а вернее, черная яма, куда можно с чистой совестью скидывать любые
неясные формы врожденных интеллектуальных, эмоциональных и нравственных
уродств.
совершенно ненормальная.
Представьте себе жизнь детдомовского ребенка и сравните ее с собственным
детством. Просто на секунду выведите за скобки все хорошее, что было у вас,
маленького, слабенького, трехлетнего, семилетнего, и оставьте только самое
плохое. А потом возведите в квадрат.
хотелось. Он опять взял Евгению Михайловну под руку, они пошли дальше, молча
перешли улицу, наконец Бородин произнес, уже вполне спокойно и
рассудительно:
результат шока? Или вообще симуляция? Или все вместе?
Евгения Михайловна. - А что касается шока, то его довольно скоро придется
пережить нам с вами, и не только нам. И вы, Илья Никитич, это чувствуете,
так же, как я. Вы нервничаете из-за этого убийства, из-за того, что нет пока
никакой определенной информации, а есть четкое и мерзкое ощущение опасности.
Я тоже нервничаю, нам обоим надо немного успокоиться и подумать. Больна Люся
с рождения или нет, не важно. Она не убивала, вот в чем дело. Все, мы уже
пришли. Хотите войти внутрь или останемся на улице?
за невысокой оградой стояло два столика, и оба были свободны. Евгения
Михайловна заказала себе свиную отбивную с жареной картошкой, чем немало
удивила Бородина, ему казалось, что такая фигура бывает только при
строжайшей диете. Сам он ограничился овощным салатом и окрошкой, причем
попросил не класть сметаны.
смотрит на Евгению Михайловну в упор, бесцеремонно разглядывает ее лицо и не
может наглядеться. На миг он представил себе эту женщину у себя дома, утром,
за завтраком, а рядом свою маму, и такая ясная, такая радостная картинка
встала у него перед глазами, что он даже покраснел. Ему показалось, Евгения
Михайловна хмурится, как будто она могла по его лицу прочитать, что он там
себе навоображал. Ему вдруг совершенно расхотелось обсуждать с ней Люсю
Коломеец и все, что связано с убийством. Он устал разгадывать логику хитрого
ублюдка. Такое с ним было впервые за многие годы. Обычно, если выпадало
запутанное дело, он мог думать и говорить только о нем. А сейчас на кончике
языка крутился совершенно неуместный вопрос: "Евгения Михайловна, вы
замужем?"
расслабленно откинувшись на спинку пластмассового неудобного стула, смотрела
сквозь Бородина, и он понял, чтв доктор Руденко просто отдыхает.
изматываюсь так, что еле доползаю до дома.
общем, он прав. Я думаю, из него получится неплохой стоматолог. Правда,
конкуренция огромная, но его это только подстегивает.
класса.
Бородин, - себя я отлично помню двадцатилетним, и мне кажется, между моим
поколением и нынешним такая бездна, словно не тридцать лет прошло, а три
тысячи.
иллюзий. А так - все то же. Илья Никитич, неужели вам пятьдесят?
Посняков Андрей
Дальский Алекс
Пехов Алексей
Русанов Владислав
Якубенко Николай
Шилова Юлия