Чтение 23–й страницы книги ~Анастасия~

- Абсолютно уверен. Я за ними долго наблюдал. Совсем ничего похожего.

•
- Поверим... Как с ней толковать?
- Как обычно.
Все снова заржали. Один протянул ей железную гребенку, и Анастасия не
удержалась, взяла. Долго расчесывала спутавшиеся волосы, дергаясь от боли и
тихонечко ругаясь под нос. Потом швырнула гребенку под ноги хозяину.
- Ого!
- Да уж это не про нашу честь. Закон Законом, а Хранители Кнута и Лопаты...
Все разом примолкли. Казалось, им хочется оглянуться друг на друга, но они
боятся.
- Вы, скоты, что все это значит? - спросила Анастасия.
- Еще лучше. Говорит по-человечески. Меньше возни.
Ну, так! Анастасия покрепче уперлась левой ногой в землю, прикинула расстояние,
оценила и вырвала.
И метнулась. Крутнулась. Влепила.
И почти тут же ей досталось меж шеей и плечом чем-то твердым, да так, что она
кубарем полетела в песок. Сразу же навалились, вывернули руки, скрутили их
ремнем за спиной, спутали ноги. Грубо подняли и держали за локти.
Главный, которому она угодила босой пяткой под массивную пряжку пояса, еще
сидел, схватившись за ушибленное место, со свистом втягивал воздух сквозь
стиснутые зубы, охал и шипел, как лесной ящер. Его люди, когда он на них не
смотрел, косились на него скорее злорадно. Наконец он встал, разогнулся,
проковылял к Анастасии и влепил ей оглушительную пощечину.
- Ну, стерва! - выдохнул он.- Я ж тебя не доведу, не посмотрю на Хранителей...
Анастасия облизнула нижнюю губу - нет, не разбил, но все равно больно.
- Развяжи руки и дай меч,- сказала она,- А там посмотрим, скотина такая.
- Я тебе сейчас такой меч дам...
- Хранители,- небрежно так, равнодушно так обронил самый неприметный из его
людей, и главарь тут же сник. Выругался, сплюнул: - Ладно, пошли.
Анастасию повели к холмам. Идти трудно, путы на ногах короткие, она то и дело
спотыкалась. Ее тут же подхватывали, но при этом старались как бы нечаянно
лапать, тайком от неприметного, но грубо и нахально, и она старалась идти
осторожнее, крохотными шажками, медленно. Черных это раздражало, и в конце
концов после короткой перебранки ей разрезали веревку на ногах, "Что-то не
похоже, чтобы женщины тут были сильным полом",- подумала Анастасия, ежась от
тоскливой безнадежности. И впервые пожалела, что пустилась в путешествие.
Чем ближе они подходили к холмам, тем диковиннее и явственнее становились
долетавшие оттуда звуки - мощное шипенье и гул, пыхтенье и многоголосые выкрики.
Вроде бы шум большого города - так бывает, если слушать его с высокой башни.
Они оказались на вершине холма, и Анастасия попятилась.
Внизу кипела невообразимая суета, казавшаяся непривычному глазу сплошной
мешаниной людей, животных, повозок, железа и дерева, канатов и лестниц.
Справа тянулась от самого горизонта гигантская канава, шириной и глубиной не
уступавшая той высохшей реке у Серого Моста, даже превосходившая ее. Но это
русло было вырыто человеческими руками - идеально прямое, с отлогими краями,
высоченным юлом выброшенной земли на том берегу. Какие-то исполинские железные
звери, членистые, дымящие жирным черньм дымом, свистящие, то и дело выпускавшие
клубы густого белого пара, слепленные, казалось, кое-как из бочкообразных,
кругловертящихся, криво-растопыренных, косо-дырчатых кусков, полос и частей.
Звери вгрызались гигантскими зазубренными ковшами на длинных шеях в отвесную
стену земли, куда утыкалось русло. Дергались, скребли, рыли, отхватывая комья и
глыбы. Ковши мотались, словно головы чудовищ на перебитых шеях, вываливали землю
вбок, и ее утаскивали наверх в сотнях бадей на канатах, на тысячах тачек по
бегущим вверх по стенам зигзагами узким настилам. Многие тысячи людей копошились
в русле, выравнивая его дно, увозя наверх землю и сваливая ее в бесконечный вал,
уходивший за горизонт обок русла; другие распоряжались, вопили, хлестали бичами
нерадивых, суетились на площадках железных зверей, спуская вниз какие-то бочки,
связки дров; и поминутно раздавались истошные вопли придавленных и пораненных,
на которые, казалось, никто не обращал внимания - только взблескивало там, где
Раздавался крик, словно бы мечи сверкали, и тогда крик зачихал. Марево пыли
стояло над исполинским руслом. Казалось, это горе повисло невесомым облаком.
Жуткое зрелище. Анастасии показалось даже, что это она умерла и попал в
потусторонний мир, на зловещую Свалку Истории, которой пугали грешников жрецы.
Они, правда, уверяли, что там царят холод и сумрак, но все равно это похоже на
загробную жизнь для грешников...
Правда, Анастасия знала, что люди способны сделать этот мир еще более неласковым
- для невинных... Куда там загробному для грешников!
- Что это?- спросила она, чувствуя себя крохотной пылинкой посреди смерча.
- Великий Канал! - ответил кто-то.- Творение Божественного Жука!
- А... зачем все это? - спросила Анастасия недоуменно. Как раз из-за
грандиозности Канала не верилось, что здесь скрыта естественная, разумная,
человеческая цель. Людей здесь собрано многие тысячи, но все, что они делали,
было нечеловеческим.
В ответ - удар по спине:
- Заткнись, дикарка!
Анастасия посмотрела влево - там и в самом деле стоял целый город. Город на
колесах. Крытые грубой тканью огромные повозки и настоящие домики - но на
высоких колесах, с оглоблями и дышлами, уткнувшимися в землю, с окнами и
дверями, крылечками и латаными жестяными трубами. Тысячи повозок, тысячи
домиков, образовавших неисчислимые улицы и тупики жуткого лабиринта. Там дымили
печи, взлетали снопы искр над крышами кузниц, бегали дети, ревел скот, под
навесами в стойлах из жердей стояли кони, висело на веревках белье. В любой
момент этот город мог сняться с места и тронуться в путь. И над городом на
высоченном столбе, обитом жарко блестевшими золотыми бляхами, на белом
человеческом черепе (слишком большом, чтобы быть делом рук природы), вцепившись
в него шестью растопыренными лапами, восседал гигантский золотой паук с черными
матовыми глазами. А чуть пониже развевались по ветру то ли длиннющие лошадиные
хвосты, то ли пучки черных веревок.
Один из пленивших Анастасию поскакал в город - видимо, известить кого-то.
Мелькнул на улицах, направляясь к столбу с пауком (или жуком?) и исчез в суетне
таких же черных.
Анастасию грубо схватили за плечо и повернули, толкнули в спину костистым
кулаком:
-Пошла!
- Я... не умерла? - спросила она неуверенно. Тычок кулаком в поясницу:
- Скоро убедишься, что тут живые...
Они вошли в город, зашагали меж повозок и домиков. Анастасия поразилась, что
никто не обращает на них внимания. Взглядывают мельком и тут же равнодушно
отводят глаза, уступают дорогу без страха, без любопытства, без единого
человеческого чувства. Только у детей, и то совсем крохотных, Анастасия увидела
в глазах живой блеск. Те, что постарше, уже пугали насквозь пустыми глазами.
Они подошли к столбу с черепом и жуком. Вблизи оказалось, что столб воистину
громаден. Черные веревки сухо шелестели в налетевшем ветерке. Дом под столбом
был больше и наряднее остальных - но и он, понятно, на колесах.
Захватчики переменились на глазах. Теперь они приняли вид раболепный и
предупредительный, хотя пока что не видно никого, перед кем следует эти чувства
проявлять. Они стояли в ряд, смирнехонько, вытянув руки по швам.
Скрипнула дверь, и сверху позвали:
- Входите!
Старший толкнул Анастасию в спину, и она пошла вверх по приставному крыльцу с
перилами. Следом на цыпочках взбирался старший. Казалось, он и не дышит.
Прихожая, где застыли двое воинов в черном, с секирами. Дверь медленно
распахнулась. Старший уже не толкал - упер в спину Анастасии палец и направил в
проем, бесшумно ступая следом. Дверь бесшумно же захлопнулась за ней.
- Подойди ближе,- произнес лишенный человеческих чувств мужской голос - словно
сам воздух, насыщенный запахами железа и песка, складывался в слова под ударами
невидимого кнута.
Анастасия сделала два шага вперед.
- Развяжите руки.
Шаги за спиной. Руки Анастасии оказались свободны. Она встряхнула ими, разгоняя
кровь по жилам и жилочкам, огляделась.
В черном высоком кресле сидел человек в черном. Узкое Длинное лицо, крючковатый
нос, острый подбородок. Совершенно голый череп перехвачен над глазами обручем с
золотым жуком. Казалось, жук впился ему в лоб всеми шестью лапами и застыл,
подобно третьему глазу. Такой же жук, только побольше, восседал на спинке кресла
над его голоси, и из жука рос золотой семисвечник. По обе стороны кресла стояли
такие же люди в черном, только у этих жуки висели на груди на золотых цепочках.
- Убирайся.
- Великий Мастер, она строптива, и я опасаюсь...- прошелестел из-за спины
Анастасии старший над схватившими ее.
- Великие истины усмиряют самых строптивых,- сказал человек в черном.- Убирайся.
Дверь мягко затворилась. Полтора десятка взглядов скрестились на Анастасии. Она
стояла, гордо подняв голову, притворяясь, будто не замечает этих взглядов -
шарящих, холодных. И совершенно пустых.
- Ну что же,- сказал тот, кою назвали Великим Мастером.- Она слишком красива,
чтобы продолжать род рабочего быдда, а следовательно, достойна продолжать род
кого-то из вас, Хранители Кнута и Лопаты.
- Сначала следовало бы меня спросить, согласна ли я продолжать чей-то там род,-
сказала Анастасия.- И стоит ли его вообще продолжать?
На нее уставились даже не возмущенно - с безмерным удивлением.
- Участь женщины - неустанно продолжать род,- сказал Великий Мастер.- А участь
рожденных женщиной - вести вперед Великий Канал. Ты, должно быть, издалека, и
разум твой темен, если ты не знаешь очевидных вещей.
- Я - княжна Анастасия из рода Вторых Секретарей, рыцарь Счастливой Империи.
- Придуманные дикарями звания нелепы перед Великим Каналом.
- Прекрасно,- сказала Анастасия.- Похоже, меня собираются сделать чьей-то женой,
не спрашивая, как я к этому отношусь?
- Какое это имеет значение - твое отношение к делу? сказал Великий Мастер.-
Хранители, как ни удивительно, эта дикарка способна связно выражать свои мысли,