осторожно отдирать доски.
было сейфа, просто сверху лежала тяжелая металлическая пластина. Он вынул
ее, недоумевая, для чего она здесь, и начал разгребать какую-то стекловату,
не понимая, почему Сириец так упаковал свои сокровища. И обнаружил...
остальные доски, освобождая содержимое ящика от пластин, окружавших груз со
всех сторон, от специфически скользкой бумаги, которая неприятно шуршала и
искрилась, от стекловаты, разбрасывая ее в разные стороны. И только потом
обреченно сел на свою кровать. Он даже не заметил, как начать тихонько
подвывать, словно раненый зверь. Сухарев сидел на кровати и трясся, глядя на
стоявший перед ним предмет. Это было какое-то непонятное сооружение, похожее
на мотор со сложным внутренним устройством и пультом управления с правой
стороны. Оно стояло перед ним на полу, и он продолжать выть, еще не понимая,
как могла произойти такая глупость. "Мотор" ему был не нужен. Он даже не
знал, для чего он предназначается и зачем так необходим иностранцам,
работавшим с Сирийцем. Сухарев сидел на кровати и трясся всем телом. Он
затрясся бы еще сильнее или давно выскочил бы из комнаты, если бы догадался
хоть на мгновение, что стоявшее перед ним устройство радиоактивно. Он
облучался, еще не сознавая степени поражения своего организма. Но он
продолжал сидеть и выть, даже не пытаясь продумать дальнейшую линию своего
поведения.
себя. Как он мог даже предположить, что Сириец доверит свои собственные
сокровища иностранцам, отправив с ними Сухарева? Как ему могла прийти в
голову эта странная мысль о сокровищах? Почему он сломал свою, в общем-то,
уже устоявшуюся жизнь? И что ему делать с этим непонятным устройством,
которое наверняка представляет какую-то ценность, но которое абсолютно
никому не нужно в этом маленьком финском городке. Он продолжал выть, пока не
услышал громкий стук в стену, это возмущались постояльцы из соседнего
номера.
Поэтому он ударил ногой по прибору, который так переломил его жизнь, и вышел
из комнаты, хлопнув дверью. Свежий воздух немного отрезвил его. Он
чувствовал себя почти пьяным от безысходности, в которую сам загнал себя
своей дурацкой выходкой. Он ходил по улицам города, засунув руки в карманы
брюк и проклиная все на свете. Прохожие в испуге шарахались от него. У него
были всклокоченные волосы, безумный взгляд; он что-то все время шептал. Он
ругал прежде всего самого себя. Только себя. И чем больше он ходил, тем
больше понимал, что прибор нужно возвращать. И это единственный шанс
спастись. Правда, очень небольшой шанс. Сириец все равно не простит никогда
Сухареву его воровство, но, может, он хотя бы перестанет его преследовать.
Сирийцу. Но звонить не хотелось. Он боялся. Он понимал, что все равно
подобные вещи не прощаются. Вор не имеет права красть у другого вора. Тем
более не имеет права красть доверенную ему вещь обычный урка у такого
авторитета, как Сириец. Даже если Сухарев вернет этот проклятый прибор, то и
тогда он не гарантирует собственной безопасности. Для сохранения своего
престижа Сириец просто обязан найти и прирезать своего бывшего работника,
хотя бы в назидание другим. Это был строгий и неумолимый закон, и о нем
Сухарев знал. Позвонив Сирийцу, он подписывал себе смертный приговор с очень
небольшим шансом на помилование. Вернее, шанса на помилование не было.
Оставался лишь шанс на выживание, если он сумеет сбежать раньше, чем его
найдут боевики Сирийца.
квартиру, вещи, все имущество и убегала в Киев. В доме, наверно, уже успели
похозяйничать боевики Сирийца. Из-за своего дурацкого порыва Сухарев потерял
практически все. Теперь ему снова придется начинать с нуля. На секунду
потеряв равновесие от злости, он едва не упал и взревел так страшно, что
шедший следом за ним прохожий испуганно перебежал на другую сторону улицы.
из этого городка, спрятаться, убежать. И только потом, позвонив Сирийцу,
выдать ему этот проклятый груз. Сухарев повернул к мотелю. Нужно будет
забрать оттуда вещи, подумал он. И записать точный адрес мотеля. Все равно
уже все потеряно. Может, Сириец поймет кураж своего бывшего сокамерника.
Может быть... Хотя все равно страшно. Сухарев помотал головой, словно
отгоняя наваждение. Будь оно все проклято, с отчаянием подумал он.
Москва. 8 августа
четко, почти по-военному, но было слышно, как он волновался, иногда глотая
окончания слов. В течение трех дней работы его комиссия установила, что два
ядерных заряда из хранилища похищены. Комиссия считает, что заряды похитили
еще в июне, точнее - девятого июня, накануне гибели молодых ученых. Комиссия
считает, что погибшие были в сговоре с водителем Мукашевичем, который
бесследно исчез, очевидно, как-то причастный к их гибели. Выводы были
неутешительными. Зарядов найти не смогли, хищение произошло почти два месяца
назад.
перебивал своего заместителя. И только когда тот кончил, спросил у Земскова:
свидетельству академика Архипова, в мае этого года трагически погиб один из
сотрудников его института, занимавшийся проблемой обеспечения безопасности
зарядов при их транспортировке. Я проверил - все совпадает. Очевидно, мы
можем объединить эти убийства и хищение в одно дело. Хищение готовилось в
Москве, - закончил генерал, - мы в этом убеждены. Предлагаем выделить все
происшедшее в Чогунаше и в Москве в единое дело и назначить новую комиссию
для розыска исчезнувших зарядов.
спросил директор.
проверка проводилась как раз перед самым хищением. Компьютерная сеть
наблюдения была отключена, а похитители оказались сотрудниками Центра. У них
был доступ в хранилище. Система охраны задействована таким образом, чтобы не
пропустить в хранилище никого постороннего. Но никто не предполагал, что
похитителями окажутся сами сотрудники Центра. Плюс замена нашего офицера
Степанова. Он ушел в отставку, а пока ему подбирали замену, прошло некоторое
время. По правилам самого Центра они не обязаны каждый раз вскрывать
контейнеры. Никому и в голову не могло прийти, что при такой радиоактивности
можно похитить ЯЗОРДы.
случившемся Президенту. Если тот будет не в настроении, можно ждать
немедленной отставки.
расследованием. Нужно принимать все меры к обнаружению исчезнувших зарядов.
Мы соберем коллегию и постараемся выработать рекомендации, а вы ищите
пропавшего Мукашевича. Не мог же он раствориться в воздухе.
поиски по всей стране. Земсков испытывал некоторый шок. Он ожидал, что его
снимут с работы прямо в ходе телефонного разговора. После того как замеры
фона радиоактивности в лаборатории подтвердили, что заряды хранились
некоторое время там, а исчезнувший водитель так и не был найден, генерал уже
не рассчитывал ни на что хорошее. Но директора, похоже, больше волновала
собственная голова.
Земскова, находившегося в командировке, собралось в кабинете директора ФСБ.
Важность ситуации подчеркивалась и выбором места для проведения подобного
совещания. Обычно заседания коллегии проходили в специальном зале, на этот
раз все собрались в кабинете директора, уже понимая, что произошло нечто
невероятное.
Здесь присутствовали только руководители крупных управлений и отделов, его
собственные заместители. Но, верный своим привычкам, он и здесь не стал
распространяться по поводу похищенных зарядов, отметив, что два контейнера
оказались пустыми и что заряды можно использовать где угодно, в любой точке
земного шара.
своих обязанностей начал докладывать о мерах по предотвращению
распространения подобного оружия. Сложность была и в том, что никто не знал,
где в данный момент находятся похищенные ЯЗОРДы. То ли в самой стране, то ли
уже вывезены за ее пределы, что было нетрудно сделать за прошедшие два
месяца. Один из заместителей директора попытался развить эту тему,
утверждая, что ЯЗОРДы все еще находятся в пределах России.
другом месте? Если они в руках у криминальных кругов? Вы представляете, что
может случиться? Будем исходить из самого худшего.
было бы чрезвычайно трудно. Однако за два месяца, прошедшие после пропажи,
они не были предъявлены, и это давало некоторую надежду, что похитители не
связаны с чеченскими властями.
получился такой огромный срок? За это время можно было спрятать похищенные
ЯЗОРДы куда угодно.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Мацумото Сэйте
Лукин Евгений
Орлов Алекс