щеточкой. Потом тяжелые такие мешки под глазами. У него, наверное, больные
почки. Ужасно они с Гвимаром Ивановичем ссорились. Поэтому Он меня,
наверное, и не заметил. А вот я заметила, что за ними наблюдает какой-то
человек. Из подворотни. В кепке, кашне зеленое, худой такой.
- Кто-нибудь из этих? - Я снова тянусь к фотографиям.
- Нет, нет. Совсем другой. Я мимо него прошла. Очень внимательно он
наблюдал. Я даже забеспокоилась, помню.
Да, это уже совсем непонятно. Словно вокруг квартиры покойного академика
кружило в эти дни сразу несколько преступных групп. Странный какой-то узел
завязался тут.
За окном уже стемнело. Мы прощаемся.
СТРАННЫЕ СОБЫТИЯ
ВО ДВОРЕ ОДНОГО ДОМА
Кражей на Басманной занимается группа из другого отдела во главе с Пашей
Мещеряковым. Я к нему заглядываю, как только прихожу утром на работу, и мы
уславливаемся о встрече у нашего Кузьмича сразу же после оперативки в
отделах. Кузьмич велит Вале и Пете Шухмину тоже явиться к нему. Он уже в
курсе наших вчерашних открытий и всяких предположений и планов в связи с
этими открытиями. Словом, собирается небольшое оперативное совещание, хотя
Кузьмич таких слов не любит и предпочитает говорить: "Заходите, кое-что
обмозгуем". Вот мы и собираемся "обмозговывать" странное преступление на
Басманной.
Паша, скромный, немногословный паренек в неизменном синем костюме, голубой
рубашке и ярко-синем галстуке - за что мы его прозвали, а так же еще и за
молчаливость "небесным Пашей", - информирует нас о положении дел с той
квартирной кражей. Все сообщаемые им факты мы сразу же "примеряем" к Лехе,
Чуме и к их возможным сообщникам. Хотя объяснить при этом, зачем им
понадобилось в ходе подготовки к краже убивать какого-то Гвимара
Ивановича, пока совершенно невозможно. Однако то обстоятельство, что он
тоже приехал из Южноморска, позволяет предположить, что Гвимар Иванович
может быть знаком с членами шайки и даже находиться с ними в каких-то
отношениях.
Остается также и версия, что убийство организовал или спровоцировал Чума
из ревности, ведь у Гвимара Ивановича были, кажется, самые серьезные
намерения в отношении Музы. Впрочем, из слов ее матери получается, что
Гвимар Иванович тоже знал Чуму, даже куда лучше, чем знала его Муза.
Наконец, и сам Гвимар Иванович нам пока далеко не ясен и весьма
подозрителен, вспомним хотя бы его подарки Музе. Так что между ними могли
существовать и всякие другие отношения, кроме ревности.
Итак, Паша Мещеряков рассказывает нам о той краже, перечисляет, что взято
ворами. И тут мы отмечаем, что отбор картин произведен весьма
квалифицированно, и это уже не под силу ни Лехе, ни Чуме, тут чувствуется
иная рука. И у всех у нас одновременно почти возникает интересная мысль: а
не могло ли так случиться, что именно Гвимар Иванович, будучи вхож в ту
квартиру и к тому же достаточно образован, наметил вещи для кражи, сообщил
все сведения о хозяевах квартиры, а потом был убит сообщниками, ибо
потребовал львиную долю добычи?
- Пока что утверждать трудно, - как всегда, уклончиво говорит Валя
Денисов. - Ведь не после кражи, а до кражи убили.
- Делили шкуру неубитого медведя, - смеется Шухмин.
- Очень даже возможно, - сердито возражаю я. - Сколько таких случаев уже
было, ты вспомни. Добыча-то предполагалась богатейшая. Тут перегрызться
уже заранее можно было.
- Ясное дело! - с энтузиазмом поддерживает меня Петя.
- Что дала работа по месту происшествия? - спрашивает Пашу Мещерякова
Кузьмич. - Протокол осмотра у тебя? - он кивает на папку, которую принес с
собой Паша.
- У меня, - отвечает Паша и раскрывает свою папку.
И тут мы узнаем весьма интересные факты. Во-первых, на месте происшествия,
то есть в квартире, не оказалось следов пальцев посторонних лиц.
Следовательно, то, что забыли сделать Леха и Чума в квартире художника
Кончевского, их заставил кто-то сделать в квартире покойного академика
Брюханова. Если, конечно, они вообще туда проникли. Но другие факты
говорят, что они вполне могли туда проникнуть, вернее даже... Впрочем, вот
эти факты. В прихожей, на полу, обнаружили окурок сигареты "Прима",
которые курил Леха. И группа слюны на этом окурке совпала с Лехиной
группой. Мы внимательно исследовали окурки, оставленные Лехой и Чумой в
квартире художника Кончевского.
Но самым главным фактом - и тут мы, честно говоря, просто ахнули -
оказался не окурок. В квартире на полу была найдена перчатка,
принадлежащая... Кольке-Чуме. Коричневая перчатка, наполовину кожаная, а
наполовину замшевая с металлической кнопкой и выступающими грубыми швами.
Вторую такую перчатку я своими глазами видел у Чумы, когда мы вышли за
сигаретами в переднюю. У меня их в пальто не оказалось, а Чума достал из
кармана своего пальто сначала такую вот перчатку и, выругавшись, сказал,
что где-то потерял вторую, а потом и пачку сигарет. Да, теперь уж сомнений
не оставалось, теперь уже даже Кузьмич, я вижу, поверил в мою версию. Раз
кражу совершили Чума и Леха из той самой квартиры, где бывал тоже весьма
подозрительный Гвимар Иванович, то конфликт вполне мог возникнуть у них
из-за дележа украденного, это куда вероятнее, чем из-за Музы.
- Они его поджидали во дворе, пока он был в той квартире, - говорит
Шухмин. - А потом он вышел, и тут произошла ссора.
- Нет, - возражаю я. - Леха мне намекнул, что кто-то велел им убить этого
Гвимара Ивановича. И потом, тот седой во дворе...
- Ну, пока спор бесполезен, - говорит Кузьмич. - Пока мне кажется, что
Лосев прав. Велели им убить. И тут не двое, тут, видать, банда действует.
Итак, банда Чумы, где, впрочем, он вовсе не был главарем, им, скорей
всего, был тот низенький и седой, который спорил однажды во дворе с
Гвимаром Ивановичем, - банда эта приехала в Москву и ограбила квартиру
покойного академика. И вполне очевидно, что кто-то дал банде "подвод",
навел ее на эту квартиру. В таком случае версия по Гвимару Ивановичу
становится вполне реальной. Повторяю, он был вхож в этот дом и вполне мог
определить ценность находящихся там картин и вещей.
Непонятной тут пока остается лишь одна деталь: кто мог следить за Гвимаром
Ивановичем и седым толстяком, когда они ссорились во дворе? Деталь,
казалось бы, пустяковая, тем более что, возможно, Инне Борисовне это
просто показалось. И все же... Кузьмич наш любит говорить: "Маленькая
деталь - это как на чертеже один малюсенький угол, если он не совпадает,
то огромные многоугольники не подобны. А у нас в таком случае лопается
самая распрекрасная версия". Впрочем, все в конце концов может объясниться
и встать на место. Надо лишь как следует поработать, только и всего.
- Какие интересные связи еще установили у этой семьи? - снова спрашивает
Пашу Мещерякова Кузьмич. - Кроме, значит, Гвимара Ивановича.
- Тысячу людей установили, - ворчит Паша.
Он как будто даже недоволен своими открытиями.
- А этого Гвимара Ивановича вы установили? - спрашиваю я.
- До него мы не добрались, - отвечает Паша.
- Ну, давайте разбираться, до кого вы добрались, - говорит Кузьмич. -
Списки у тебя есть?
- А как же.
Паша достает списки, и мы углубляемся в работу.
Здесь указаны все родственники Инны Борисовны и Виктора Арсентьевича, все
их друзья, сослуживцы, просто знакомые, все случайные посетители квартиры
за последнее время - водопроводчик, столяр-краснодеревщик, служащая
прачечной, доставщик заказов из гастронома, врач поликлиники, лечивший
простудившегося Виктора Арсентьевича, медсестра, приходившая ставить ему
банки, почтальон, приносивший очередные подписные тома Толстого и
Тургенева. Словом, не был, кажется, пропущен ни один человек,
переступивший за последнее время порог этой квартиры, кроме... Гвимара
Ивановича.
- Тут вообще нет приезжих, - замечает Денисов.
- Не успели еще, - вздохнув, отвечает Мещеряков. - И так вон сколько за
три дня проверили.
- Но банда тянет на приезжих, - вступает в разговор Петя Шухмин. - В
первую очередь их сейчас надо выявлять.
- Теперь-то ясно, - угрюмо соглашается Мещеряков.
- Ты не расстраивайся, браток, - утешает его Петя. - Мы сейчас впряжемся
знаешь как? Ветер засвистит.
- У тебя здесь есть список украденных картин и всего остального? -
спрашивает Кузьмич Пашу и указывает на его папку.
- Есть. Вот он, - Паша достает сколотые листки.
Мы внимательно читаем этот длинный список.
- Да-а... - качает головой Шухмин. - На себе не унесешь.
- Именно что, - подхватываю я и многозначительно смотрю на Пашу. - Как
насчет машин, ничего не накололи?
- Кое-что, - говорит Мещеряков. - В тот день у дома заметили четыре машины.
- У дома - это значит во дворе? - уточняю я.
- Ну да, - кивает Паша. - Все четыре нашли и проверили. Отпадают.
- Наверное, была еще, - осторожно замечает Денисов.
- Да, точно была, - говорю я. - Уйма же вещей взята.
- Эх, подзабыли люди небось тот день, - вздыхает Шухмин. - Ограбление в
среду было, так? А сегодня у нас суббота. День отдыха, между прочим. Для
нормальных людей, конечно, - и снова демонстративно вздыхает.
- По убийству мероприятия осуществляются непрерывно, - строго говорит
Каменистый Артем
Пехов Алексей
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Акунин Борис
Громыко Ольга