твердокаменных.
Машина миновала большой парк, больницу и приближалась к речному вокзалу. Не
доезжая сотни метров, Флавий резко повернул налево. Теперь они ехали по
пустой аллее. В летние дни сюда часто заходили отдыхающие, но в этот
холодный апрельский день никто не пришел, чтобы прогуляться перед поездкой
на речном трамвае. Машина затормозила, Флавий быстро оглянулся и
удовлетворенно кивнул:
не сразу. Спутник Виктории Николаевны молчал, сама же она заговорить не
решалась.
секунду стало не по себе. - Так вот, насчет "бывших"... В данном случае это
не будет иметь значения, поскольку за вас ручается Терапевт... Что он
рассказал о нас?
лишь сказал, что у вас есть сведения о Юрии...
никаких имен! Здесь нас никто не услышит, но имя может вырваться у вас
потом, случайно...
поговорить со мной...
нас общая цель - спасти тех, кого возможно. Как программа-максимум -
несколько обуздать террор. Нас мало, Ника, все мы очень разные. Терапевт,
как и вы, - из "бывших", он, по-моему, абстрактный гуманист, готовый
помогать всем подряд...
Гражданскую. Впрочем, вы должны знать это лучше меня.
разговоры, рассказы Юрия об отце, о брате... Тогда она как-то не обращала
внимания. Похоже, Флавий был куда наблюдательнее...
его Марк, - тот вообще, по-моему, савинковец. Этакий Разин... В общем, Ноев
Ковчег...
вместе с Юрием! А она не знала, она ничего не замечала!
человек...
она не поняла, не увидела? Но ведь Юрий ничего особенного не делал! Правда,
книга... Он написал книгу - роман об Иисусе Христе! Спросить?
узнать, что с Орфеем?
несущественным. - Где он? Что с ним?
новую клинику за городом. Похоже, он им снова понадобился.
лишь полчаса на автобусе! Но Ника тут же опомнилась: это не та больница,
куда можно пройти с кульком апельсинов. Похоже, Флавий понял.
Состояние его - прежнее: ничего не помнит, полная амнезия. Если, конечно,
не симулирует, но это почти невозможно...
тяжело болен, Ника вначале даже обрадовалась. Он в больнице, а не в шахте
или на заполярной стройке! Но затем до нее дошло: Орфей потерял память.
Нет, не потерял, эти сволочи что-то сделали с ним! И теперь его вернули в
Столицу - для чего? В гуманизм "малиновых" не верилось...
об Орфее. Но пригласил я вас сюда не только из-за этого... Ника, вам надо
скрыться. Немедленно, лучше всего сейчас...
сейчас, когда Юрий так близко!
связано с Орфеем...
привыкнуть к тому, что сказал ее странный собеседник. Выходит, самое
страшное еще не наступило? Хотя она должна была догадаться: взяли Орфея,
теперь добрались и до нее. Наконец она все поняла, и тут пришел страх.
тот мог успокоить, защитить. Скрыться - куда? Уехать из Столицы не так
сложно, но ее найдут и в Питере у тетки, и в Тамбове у двоюродной сестры...
об этом вовремя. Если вы согласны, мы сейчас заведем мотор и отправимся
туда, где вы будете в полной безопасности.
улыбнулась:
ушей"?
держим слово... У вас остались дома какие-нибудь бумаги, вещи, без которых
вы не сможете прожить?
дома полно вещей, почти все - дорогие, ценные, платьями можно набить
несколько чемоданов! Драгоценности, оставшиеся от матери, золотые
безделушки, подаренные мужем... А ее угораздило выйти в город, надев старое
пальто, которое Наташа, их домработница, как раз собиралась отдать
старьевщику!
будет грозить... Он ведь личный пилот Сталина.
разговаривать на эту тему было неприятно:
Александра Артамонова другая семья. Он не хотел разводиться из-за карьеры -
боялся за свой партийный билет. А я...
Саша одумается, вернется. Потом, когда у него родился ребенок от той,
другой, муж уговаривал подождать. Ника не настаивала: перспектива оказаться
в коммуналке без средств к существованию не радовала. Потом появился Орфей,
и она как-то уже не задумывалась над странной жизнью, которую приходилось
вести.
поняла, что этот человек думает совсем о другом. Что-то не так, он сказал
еще Не все, вернее, хотел сказать, но не решился.
что-то хотели мне сообщить?
подруга Орфея, я обязан позаботиться о вашей безопасности...
обращаться, словно с куклой? Вам велели спрятать - и вы меня прячете. Я
способна на большее, господин Флавий!
чувствовала, что этот сильный волевой человек не верит ей. Поэтому она
заговорила быстро, боясь, что не успеет все сказать:
не только потому, что Саша... то есть Артамонов, был против. Мне нравилось:
покой, свободное время, отдельная квартира - и никаких хлопот. Я прожила
так до тридцати лет - пусто, бессмысленно... Оказалось, что я не очень
нужна даже собственному мужу... Но теперь я другая, господин Флавий,
поверьте мне, я способна сделать что-то большее, чем просто спрятаться
где-нибудь в другом городе с фальшивыми документами! Я... я хочу помочь
вам... Помочь Терапевту, всем остальным... И я... я не могу оставить Орфея.
Тем более сейчас, когда ему что-то грозит, я чувствую... Господин Флавий,
вы же должны хорошо разбираться в людях, поверьте мне...
простое: вас арестуют и спросят обо мне, о Терапевте...
вам пригрозят что-нибудь сделать с Орфеем. Там ведь сидят не только дураки
и садисты.