Чтение 23–й страницы книги ~Пена дней~

-- Эх!.. -- ответил Шик.

-- Пора бы уже тебе решиться и жениться на Ализе. Ей же
так обидно, что ты все тянешь и тянешь!

-- Да... -- ответил Шик.

-- В конце концов, у тебя же осталось тысяч двадцать?
Все-таки... Этого достаточно, чтобы жениться...

-- Дело в том... -- сказал Шик.

Он остановился. Это было трудно выговорить.

-- В чем дело? -- настаивал Колен. -- Не только у тебя
денежные затруднения...

-- Я это хорошо знаю, -- сказал Шик.

-- Ну и? -- сказал Колен.

-- Ну и, -- сказал Шик, -- у меня осталось всего три
тысячи двести дублезвонов.

Колен почувствовал огромную усталость. В голове у него с
неясным гулом прибоя вращались острые и тусклые штуковины. Он
уцепился за сиденье.

-- Неправда... -- сказал он.

Он устал, устал, словно его только что настегивали целый
стипль-чез.

-- Неправда... -- повторил он, -- ты меня разыгрываешь.

-- Нет... -- сказал Шик.

Шик стоял и ковырял кончиком пальца угол ближайшего стола.
Пилюли скатывались в отверстия стеклянных трубок с легким
шариковым шумом, и шуршанье бумаги в восковых руках создавало
атмосферу верхне-палеолитического ресторана.

-- Но куда ты их дел? -- спросил Колен.

-- Я покупал Партра, -- сказал Шик.

Он порылся в кармане.

-- Посмотри. Я отыскал ее вчера. Ну разве не прелесть?

Это была "Цветочная отрыгниль" в переливчатом сафьяне с
вклеенным приложением Кьеркегора.

Колен взял книгу и стал ее разглядывать, но он не видел
страниц. Он видел глаза Ализы у себя на свадьбе и взгляд
грустного восхищения, который она бросила на платье Хлои. Но
Шику этого не понять. Глаза Шика никогда не поднимались столь
высоко.

-- Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал... -- пробормотал
Колен. -- Итак, ты все растратил?..

-- На прошлой неделе я добыл две его рукописи, -- сказал
Шик, и голос его задрожал от сдерживаемого волнения. -- И я уже
записал семь его лекций...

-- Да... -- сказал Колен.

-- Почему ты меня об этом спрашиваешь? -- сказал Шик. --
Ализе все равно, женюсь я на ней или нет. Она и так счастлива.
Я ее очень люблю, ты же знаешь, и, кроме того, она тоже без ума
от Партра!

Одна из машин, по-видимому, понесла. Пилюли хлынули
сплошным потоком, и в тот момент, когда они падали в бумажные
кульки, во все стороны сыпались фиолетовые искры.

-- Что происходит? -- сказал Колен. -- Это опасно?

-- Вряд ли, -- сказал Шик. -- На всякий случай отойдем в
сторонку.

Они услышали, как где-то вдалеке хлопнула дверь, и за
прилавком неожиданно возник аптекарь.

-- Я заставил вас ждать, -- сказал он.

-- Это неважно, -- заверил Колен.

-- Напротив, -- сказал аптекарь. -- Я же сделал это
нарочно. Чтобы подчеркнуть свое положение.

-- Похоже, одна из ваших машин понесла... -- сказал Колен,
указывая на механизм, о котором шла речь.

-- А! -- сказал аптекарь.

Он нагнулся, вытащил из-под прилавка карабин, спокойно
упер его в плечо и выстрелил. Машина взлетела на воздух,
сделала кульбит и, трепыхаясь, упала обратно.

-- Ничего страшного, -- сказал аптекарь. -- Время от
времени кролик берет верх над сталью и приходится их
отстреливать.

Он поднял машину, нажал на исподний кожух, чтобы заставить
ее помочиться, и повесил ее на гвоздь.

-- Вот ваше лекарство, -- сказал он, вытаскивая из кармана
коробочку. -- Будьте внимательны, оно очень сильное. Не
превышайте дозы.

-- А! -- сказал Колен. -- И как, по-вашему, от чего оно?

-- Не могу сказать... -- ответил аптекарь.

Он запустил в свои белые лохмы длинную руку с волнистыми
ногтями.

-- Его используют во многих случаях... -- заключил он. --
Но обычному растению долго против него не продержаться.

-- А! -- сказал Колен. -- Сколько я вам должен?

-- Оно очень дорогое, -- сказал аптекарь. -- Вам следовало
бы избить меня и уйти, не заплатив...

-- Ох!.. -- сказал Колен. -- Я слишком устал...

-- Тогда два дублезвона, -- сказал аптекарь.

Колен вытащил бумажник.

-- Это, знаете ли, -- сказал аптекарь, -- просто грабеж.

-- Мне все равно... -- сказал Колен мертвым голосом.

Он заплатил и отправился прочь. Шик за ним.

-- Вы глупы, -- сказал хозяин аптеки, сопровождая их до
дверей. -- Я стар и не могу сопротивляться.

-- У меня нет времени, -- пробормотал Колен.

-- Неправда, -- сказал аптекарь. -- Вы ждали не так уж и
долго...

-- Теперь у меня есть лекарство, -- сказал Колен. -- До
свиданья, месье.

Он переходил улицу наискось, косым выпадом, чтобы сберечь
силы.

-- Ты знаешь, -- сказал Шик, -- я не расстанусь с Ализой
из-за того, что не женюсь на ней...

-- Ох! -- сказал Колен. -- Я ничего не могу сказать... В
конце концов, это твое дело...

-- Такова жизнь, -- сказал Шик.

-- Нет, -- ответил Колен.

XXXVI

Ветер прокладывал себе дорогу среди листьев и выбирался из
крон деревьев, нагруженный запахами почек и цветов. Люди ходили
громче и дышали сильнее, чем раньше, так как воздуха было
предостаточно. Солнце медленно расправляло свои лучи и там,
куда не могло добраться прямиком, осторожно ставило их на
карту, изгибая под слащаво закругленными углами; однако,
натыкаясь на черное -- пику или трефу, -- оно тут же
отдергивало их сильным и точным движением золотистого
осьминога. Его громадный жгучий скелет мало-помалу приблизится
и начал, застыв в неподвижности, испарять континентальные воды,
и часы пробили три раза.

Колен читал Хлое роман. Роман, как водится, был о любви, и
все кончалось хорошо. В данный момент герой и героиня писали
друг другу письма.

-- Почему они делают все так долго? -- сказала Хлоя. -- На
практике это бывает намного быстрее...

-- У тебя что -- есть практика в подобных вещах? --
спросил Колен.

Он больно ущипнул кончик солнечного луча, который добрался
наконец до глаза Хлои. Луч вяло отдернулся и принялся
разгуливать по мебели.

Хлоя покраснела.

-- Нет, у меня нет практики... -- робко сказала она, -- но
мне кажется...

Колен закрыл книгу.

-- Ты права, Хлоя.

Он поднялся и подошел к постели.

-- Пора принять пилюлю.

Хлоя задрожала.

-- Они такие противные, -- сказала она. -- Это
обязательно?

-- Конечно, -- сказал Колен. -- Сегодня вечером ты пойдешь
к доктору, и наконец станет известно, что у тебя. А сейчас
нужно принимать пилюли. После он, может быть, выпишет что-то
другое...

-- Это ужасно, -- сказала Хлоя.

-- Будь благоразумной.

-- Когда я принимаю пилюлю, будто два зверя начинают
драться у меня в груди. И к тому же это неправда... не нужно
быть благоразумной...

-- Не хотелось бы, но иногда нужно, -- сказал Колен.

Он открыл маленькую коробочку.

-- До чего у них грязный цвет... -- сказала Хлоя, -- и
пахнут они противно.