нехотя. Так, будто мысли его были заняты чем-то другим. - Ничего
удивительного. Мне самому все это очень не нравится.
этого я не знаю. Это я слышу впервые.
снова почувствовал, что мысли его заняты другим. Он вел себя так, будто
заранее знал, о чем я буду говорить - что, наверное, было недалеко от
истины - заранее знал, что я буду просить его сделать, знал, что откажется
выполнить мою просьбу, потому что все, что мне удалось узнать на Каланде,
все, о чем я собирался ему сказать, было лишь частью большой, настоящей,
взрослой, что ли, правды, открытой ему одному, правды гораздо более
ужасной, чем та, что открылась мне, и потому он мог с высот своего знания
с насмешкой смотреть на то, что меня испугало. Но и мне тоже была известна
своя гораздо большая и гораздо более ужасная правда, о которой я не имел
права сказать ему. И потому не оставалось мне ничего иного, кроме как
принять его правила игры и начать его убеждать в том, что ему заранее было
известно.
поставлять онгерритам, им не нужен? - решил я спросить напрямик.
поставлять, составляет проценты от истинных потребностей онгерритов на
Каланде. Проценты, Граф, проценты - два процента, три процента, но не
более. И ради такой вот дутой помощи люди подвергаются ненужному риску.
подождав немного, я спросил: - Ну так что ты молчишь?
прекратить бурение на Туруу, прекратить работы по синтезу? Так?
разговора с Рубаи и на синтез руку наложить готов. Ну хорошо, мы
прекращаем добычу и бурение. А что дальше, Алексей? У тебя есть какие-то
предложения?
имея на это права, даже помня приказ Зигмунда - вернуться любой ценой - я
предложил бы это. Но теперь я знал, что это невозможно, что вокруг - лишь
видимость относительного покоя и порядка, что стоит чуть потревожить те
силы, которые стояли за Нашествием, и произойдет катастрофа. Нет,
предложить ему начать немедленную эвакуацию я не мог. А что еще я мог
предложить?
Так вот, тогда послушай, что скажу я. Я, работающий на Кабенге уже три
года, знаю обо всем здесь гораздо больше наблюдателя, пробывшего на
планете всего трое суток. Мы, конечно, можем свернуть и добычу
бета-треона, и бурение на Туруу - те онгерриты, что сегодня живут на
Каланде, не пострадают. Черт их знает как, но они умудряются выжимать из
своих источников нужные количества этой дряни. Но это сегодня. А ты
знаешь, что будет завтра, Алексей? - он посмотрел на меня, как будто
ожидая ответа, потом продолжил. - А завтра их будет еще больше, завтра их
будет столько, что никакие источники на Каланде не смогут обеспечить их
потребностей, даже если из них вдруг пойдет чистый бета-треон.
считаю так, Алексей, я знаю. Просто знаю.
замолчал и внимательно посмотрел на меня. Но я не дал ему насладиться моим
изумлением.
мы с Хироти старые приятели. А ты не узнал - и не узнал бы об этом потому,
что ты - представитель Академии, которая не терпит такой самодеятельности.
И вот теперь ты с меня спросишь за это. Ты задашь мне вопрос: как я мог
допустить такое? И я, конечно, отвечу тебе вопросом же: а как бы я смог
этого не допустить? Так что не будем отвлекаться. Они спускались в
выводковые камеры, Алексей, и сумели вернуться, хотя было все это,
конечно, авантюрой. Но, если вспомнить, в свое время и проникновение в
Первую камеру считалось авантюрой - а ведь ты туда спускался, я получил
сообщение об этом.
каналам?
системе виднее, что, как, когда и кому передавать, - сказал он задумчиво.
Я внутренне содрогнулся, услышав эти слова, но промолчал. Системе виднее -
именно так мы привыкли думать. - Так вот, Алексей, - продолжил он. - Они
установили, что и полугода не пройдет, как онгерриты станут появляться в
таком количестве, что нынешний прирост их численности покажется нам
мизерным. Вот потому-то мы все и работаем здесь день и ночь, потому-то и
стараемся привлечь все, какие можем резервы, чтобы оказаться во всеоружии,
когда это произойдет. Потому-то нам и приходится действовать методами,
мягко выражаясь, не одобряемыми руководством Академии. Но ты же должен сам
сознавать, что случится, если мы будем работать, выполняя все правила.
думать об этом. И потом, мы же не сделали ставку только на Резервуар. В
емкостях на Галлау накоплено уже порядочно бета-треона, и на какое-то
время его должно хватить. А там ситуация может измениться. По данным той
группы, что спускалась в выводковые камеры, большинство зародышей было на
поздних стадиях развития, после шестого-седьмого метаморфозов. Так что
вспышка численности, видимо, будет непродолжительной.
понял, что эту фразу надо понимать буквально. Вполне возможно, что при
втором спуске им не удалось вернуться. Или еще не удастся, если его пока
не было. Работа на переднем крае требует жертв. Особенно когда создается
такая вот безвыходная ситуация. Ситуация, когда существует лишь один путь,
которым можно следовать с минимальными потерями, путь, который ведет
неведомо куда, но сойти с которого немыслимо, ибо любое отступление от
этого пути чревато немедленными бедами. Знакомая ситуация, до чего же
знакомая ситуация! И самое поразительное в ней то, что каждый - каждый -
вне какой-либо видимой связи с остальными точно знает, как ему следует
поступать, каждый совершенно четко видит этот единственный путь и как
автомат следует им, не задумываясь над самим вопросом: а почему же путь-то
этот единственный? Кто и как сумел сделать так, что путь этот оказался
единственным? И успеем ли свернуть с него, если окажется, что он ведет к
катастрофе?
Что то, что вы сегодня делаете - хорошо и правильно?
приписывать мне чужих мыслей. И без тебя тут хватает таких... - он не
закончил, опустил голову и уставился на свои лежащие на столе руки. Если
бы я мог сказать ему тогда о своих подозрениях. Если бы я мог хотя бы
намекнуть...
молчания. - Зачем человек, это хрупкое, слабое, малоприспособленное
существо, которое может существовать в смехотворно узком диапазоне внешних
условий - зачем этот человек лезет черт-те куда, зачем вообще он приходит
в подобные миры?
ничего не ответив. Да и не ждал я от него никакого ответа. Кто же может
вообще ответить на такой вопрос? Сколько всего сказано по этому поводу,
сколько еще будет сказано... Да и не тот это был вопрос, который я хотел
задать ему, который я хотел заставить его задать самому себе. Я мучительно
старался найти нужные слова, и наконец мне показалось, что я сумел
отыскать их:
нам части Вселенной техническую цивилизацию, мы обратили слабость нашу в
свою противоположность, наделив наши автоматы всеми теми качествами,
которыми не обладаем сами и которыми не обладает больше ни один из
известных народов Галактики, и они, эти автоматы, способны заменить нас
повсюду, куда бы мы ни послали их. Так зачем же, спрашивается, человек
сам, лично пошел за своими автоматами на передний край, туда, где всегда
опасно, туда, где всегда остается неизвестность, туда, где люди гибнут,
гибнут порой нелепо и безо всякой героики? Зачем мы делаем это, если всю
эту работу мы могли бы поручить нашим автоматам, если сами всегда смогли
бы в безопасности прятаться за их спинами, если любой человек вполне мог
бы оставаться на Земле, Траденте, еще в десятке миров, преобразованных по
земному типу, если каждому отдельному человеку и не нужно ничего, кроме
этих миров, а познание Вселенной вполне возможно производить безо всякого
риска для жизни? Зачем все это?
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Маркеев Олег
Мурич Виктор
Пехов Алексей
Корнев Павел