Чтение 23–й страницы книги ~Звездная тень~

И почти сразу же скаут резко пошел вниз -- у меня все замерло внутри, не
от ощущения падения -- его не было, а от закружившегося вокруг мира.
Корабль скользнул к поверхности по дуге, завис на миг -- и опустился.
Ровный, неуловимый шум исчез -- дыхание механизмов стихло.

-- Приехали,-- я коснулся терминала.

_Посадка осуществлена_.

_Есть какие-то изменения? Живые организмы, искусственные объекты_?

_Нет. Ближайшая область поглощения энергии на расстоянии двадцати тысяч
шагов. Даю указатель_.

Проблеск света на куполе -- голубая ниточка потянулась вперед через
холмы. Я заметил, как изменились лица товарищей, и торопливо пояснил:

-- Это направление на ближайший аномальный объект...

Ниточка погасла.

Данилов с Машей продолжали сидеть в одном кресле, походя сейчас на
слегка рассорившихся любовников. Счетчик неторопливо двинулся по окружности
кабины. Похоже, он фиксировал в своей безотказной памяти ландшафт. Корабль
молчал, явно считая свою функцию исчерпанной. Я "вслушался", пытаясь
вызвать на контакт куалькуа. Никакого ответа.

Может быть, живущая во мне амеба тоже наблюдает за обстановкой?
Вырастила пару глаз на моем затылке и изучает мир?

А может быть, здесь, в мире Тени, уже разорвалась та связь, что
соединяла миллиарды крошечных существ в единое целое?

А может быть, пренебрегая непредставимым расстоянием, куалькуа
по-прежнему един -- клеточка огромного мозга, с жадным любопытством
пожирающего новую информацию?

Я вдруг понял, что уже с минуту в кабине царит тишина. Закончил свой
"обход" счетчик, смотрят на меня Данилов и Маша.

-- Что дальше, Петр? -- тихо спросил Данилов.-- Ну? Мы прилетели. Это и
впрямь оказалось просто. Командуй.

_Окружающая среда пригодна для жизни_?

Мне тоже было не по себе. И отрицательный ответ корабля меня бы сейчас
обрадовал.

_Да_.

_Открывай кабину_.

Купол потемнел, утратил прозрачность.

-- Будем выходить,-- предупредил я.

Издав легкий хлюп, купол свернулся.

И мы сжались, придавленные пылающим небом.

Нет, никакие экраны не смогли этого передать! Может быть, потому, что мы
знали -- это только изображение. А с ним возможно сделать все что угодно.
Теперь мы смотрели собственными глазами.

Когда-то, в детстве, меня поразило ночное небо над Крымом. После бледных
северных звезд оно казалось россыпью алмазной крошки, поистине божественным
творением. Потом, в юности, побывав в тропиках, я понял, что такое
настоящее южное небо. Тут уже не возникало никаких мыслей о Творце. Звезды
и так были равны Богу. Не драгоценная пыль -- а подлинные бриллианты.

Но только тут небо было живым. Здешний Джордано Бруно не пошел бы на
костер из-за вопроса обитаемости иных миров -- она казалась бесспорной. Не
холодный свет мертвых драгоценностей, а живое и теплое дыхание далекого
огня струилось с неба. Равнина -- унылая, слегка холмистая, пустынная,
оказалась сказочно красивой, будто на рождественской открытке. Сияние
разноцветных звезд окрашивало ее феерической иллюминацией -- вроде бы и не
вычленить отдельных красок, не уловить оттенков -- кроме как краем глаза.
Вопреки всей физиологии зрения, между прочим.

Запах планеты, который невольно отмечаешь сразу же после посадки, был
почти неуловим. Поэт сказал бы, что так пахнет звездный свет. Я просто не
нашел сравнения. Может быть -- запах отсутствия жизни...

-- Озон,-- неожиданно произнесла Маша.-- Озоном пахнет, правда?

-- Это от двигателей...-- ответил Данилов. Выбрался из кресла,
осторожно перешагнул собравшийся валиком купол. Обернулся: -- Петр,
позволишь?

-- Валяй,-- согласился я.

Данилов постоял секунду, потом спрыгнул вниз. Посмотрел на свои ноги,
будто ожидая увидеть высовывающиеся из почвы хищные пасти. Сказал:

-- Маленький шаг одного человека... на фиг не нужный всему
человечеству.

Слова тонули в тишине. Потрясающая тишина -- нет ни ветра, ни голосов,
ни привычного "индустриального" шума. Только наше дыхание.

-- Странные оптические характеристики,-- заметил счетчик, медленно
выбираясь из кабины.-- Атмосфера практически не искажает спектр...

-- И это все, что ты можешь сказать? -- спросил я. Из всех нас только
счетчик не испытывал никакого трепета или восхищения перед небом
Ядра.-- Никаких чувств не пробуждается?

-- Я, конечно, могу произнести ряд фраз, означающих сильные
эмоции,-- насмешливо ответил счетчик.-- Но не стоит, Петр, подходить ко
мне... совсем уж по-человечески.

Кивнув, я проглотил обидное замечание. Видимо, счетчик это понял:

-- Петр, полагаю, очень многие расы Конклава испытали бы эмоции,
близкие к человеческим. Для меня, однако, существует причина, мешающая
оценить эту картину.

Он помолчал.

-- На нашей планете, Петр, вообще не видно звезд. Все чувства, какие я
мог бы ощутить, были испытаны мной давным-давно, когда я впервые оказался в
космосе.

Счетчик легко спрыгнул вслед за Даниловым. Маша посмотрела на меня,
пожала плечами и осторожно полезла следом.

-- Подожди! -- окликнул я ее. Открыл контейнер между креслами, достал
банки с питанием.-- Лови!

Две банки я кинул Маше, две -- Данилову. Две оставил себе. Счетчик, не
дожидаясь вопроса, отказался:

-- Мои скромные потребности тебе известны...

-- Это комбинированный рацион,-- пояснил я.-- Удовлетворяет потребности
в еде и питье. На всякий случай.

-- Корабль так и будет стоять? -- пряча банки в карманы, спросил
Данилов.

Я отдал мысленный приказ и выбрался следом. Кабина сомкнулась. Кораблик,
классическая летающая тарелка, смотрелся здесь вполне уместно. Куда более,
чем трое людей без скафандров.

-- Он будет ждать,-- сказал я.-- Что-что, а ждать они умеют...

-- А потом придет кто-то в твоем облике, сядет в кресло и отправится с
экскурсией на Землю,-- поддержал меня Данилов.

-- Не знаю, насколько это вероятно,-- ответил я.-- Но, наверное,
справедливо. Если уж я влезал в чужое тело...

_Ты хочешь вернуть свой изначальный облик_?

Куалькуа задал вопрос сухо и без любопытства.

_Да_!

_Я начинаю_.

-- Ребята, отвернитесь...-- успел попросить я. И лицо пронзила боль.

Хорошо, что они послушно отвернулись. Не потому, что это выглядело
слишком уж отвратительно. Меня скрутило от боли, я не мог сдержать стона,
из глаз катились слезы. Все тело горело. В этот раз куалькуа то ли был
небрежен более обычного, то ли торопился -- я чувствовал себя так, будто с
меня сдирают кожу.

Когда наконец трансформация закончилась, я стоял на коленях, лицо было в
слезах, губа оказалась прокушенной до крови. Единственное, за что я и
впрямь испытывал благодарность -- куалькуа все же убрал рану на шее.

-- Петр...-- Маша коснулась меня.-- Как ты?

-- Как? -- я неуклюже поднялся.-- Я -- снова я. Вот и все.

Меня чуть пошатывало, но боль уже исчезла, ее сменило блаженное
расслабление.

-- Таким ты мне больше нравишься,-- вдруг сказал рептилоид голосом
деда.-- И... я тебе завидую, мальчик мой.

Я кивнул. Я понимал деда. Ему никакая боль не поможет вернуть прежнее
тело. Через мгновение вместо него уже заговорил рептилоид:

-- Все же не стоило делать это так сразу. На виду у корабля.

-- Он заметит преображение на любом расстоянии,-- огрызнулся
я.-- Успокойся. Его это просто не волнует.

Почему-то мне не хотелось смотреть в глазам спутникам. Я отер лицо,
огляделся.

Вне корабля планета Тени оказалась куда менее сказочной. И, признаться,
неуютной. Воздух все же был прохладен для нас. Почва, издалека так красиво
расцвеченная звездной иллюминацией -- простой каменистой землей. А к
пылающему миллионом звезд небу мы уже немного пригляделись.

-- Какая-то дурацкая ассоциация появляется,-- поморщившись, сказал
Данилов. Он вел себя так, словно ничего не произошло. Что ж, спасибо.-- А?
Петя? Есть у тебя такое ощущение, что все это...-- он взмахнул
рукой,-- что-то очень знакомое. Вот только в новой обертке. В пышной.

В принципе я был с ним согласен. Какая-то ассоциация и у меня вертелась.
Неуловимая. Призрачный, карнавальный свет... безжизненная даль...
стерильное безмолвие.

-- Карел, можешь что-нибудь предположить?

-- Догадки -- не самая сильная моя сторона.

-- Тогда я хочу поговорить с дедом. Домыслы -- как раз по его части.

Через неуловимый миг счетчик передал контроль своему квартиранту.

-- Спасибо, Петя,-- первым делом сказал дед.-- Ящерка не так холодна,
как хочет казаться... нипочем не уступает место.

Рептилоид энергично покрутил головой. Дед наслаждался возможностью
самостоятельного обзора.

-- Вот и сбылась моя мечта -- своими ногами ступить на чужую планету.
Наполовину сбылась,-- с мрачной иронией изрек дед.-- Что ты хочешь