Чтение 23–й страницы книги ~Императоры иллюзий~

ждала от тебя соплей!

- Полковник, я убил вас... - прошептал Кей.

- Да. Но это уже не важно.

Ванда не сразу вернулась в дом. Вначале она постояла на аллее, где
яблони с каждым десятилетием удавались все лучше и лучше. Даже буря не
смогла здесь сбить все плоды. Она прошлась, останавливаясь у мест,
приметных лишь ей.

Инфаркт. Старость. Рак. Старость. Старость. Рак. Суицид. "Тайфун",
взорвавшийся в руках. Снова старость...

Двадцать могил, двадцать плевков в костлявое лицо смерти. Неизмеримо
далеко от Терры - которая для Каховски всегда оставалось Землей, от
древнего-предревнего города Кракова, где она родилась.

- Сегодня я вернусь домой, - сказала Ванда. Ей захотелось, чтобы Дач
сейчас был рядом - он бы понял. Но и Дач и Томми сейчас бежали к
компенсатору, к своей древней шлюпке, которую могли не заметить
орбитальные патрули.

Прихрамывая - старая травма колена, которую приходилось подолгу
залечивать после каждого аТана, Ванда Каховски вернулась к дому. Было тихо
- пока еще тихо.

Она постояла в гостиной - мягкие кресла, опущенные шторы, полумрак...
Позвала:

- Агат! Агат!

Черный кот неторопливо спрыгнул с подоконника, подошел к ней.
Каховски нагнулась, провела ладонью по мягкой шерстке:

- Агат, пора. Понимаешь?

Черный кот издал протяжное мяуканье, которое заставило бы
насторожиться Дача или иного лингвиста-супера.

- Нет. Все очень серьезно. И времени нет. Беги к Марии. Немедленно.

Снова жалобный крик - уже почти не звериный.

- Агат!

Кот отступил на шаг.

- Да, это твой дом. Но скоро его не станет. Иди к Марии. Там Снежок и
Рыжка. Иди.

Когда, вспрыгнув на подоконник, Агат еще раз посмотрел на Ванду -
жалобно и недоуменно, она закричала:

- Да иди же, тупой! Иди!

Занавеска колыхнулась. Ванда, прихрамывая чуть сильнее обычного,
прошла в столовую. Включила плиту - рацион номер десять, штурмовой-прим.
Залпом выпила боевой коктейль - как всегда невыносимо противный и чуть
пьянящий. Поколебалась, отпила полчашки горячего шоколада, и, оставив все
остальное на сервировочном лотке, поднялась в свою спальню.

Здесь шторы были раздернуты, и она почти сразу заметила серебристую
точку, зависшую в небе. Секунду Ванда стояла, любуясь истребителем
Империи. Потом прошла вдоль стены, ласково касаясь то "Шанса", то
"Ультиматума", то "Кондора-СТ". Много оружия, очень много. Хватило бы на
всех, кто сейчас готовится штурмовать маленький домик в бесконечном саду.

Каховски выбрала скорострельный фазер, любимое оружие
киллеров-одиночек, самоделку с ограниченной логикой. Ей слишком не
хотелось ошибиться, чтобы пренебрегать псевдоинтеллектом оружия. Несколько
минут она потратила на ввод ограничений, поглядывая на застывшую в небе
"Синюю Птицу". Потом, положив фазер на колени, села у окна.

Три минуты тишины перед вечностью - не слишком много?

Конверт, принесенный вчера нарочным, по прежнему лежал на журнальном
столике. Каховски повертела "аТановский" бланк - мерцающая золотом
эмблема, ровные рукописные строчки - жест особого уважения.

"Госпожа Фискалоччи! На протяжении почти двухсот лет вы являлись
нашим неизменным и уважаемым клиентом. Если ваше решение о непродлении
"аТана" вызвано временными материальными трудностями, то я, как
полномочный представитель компании, имею честь предложить вам
беспроцентный и бессрочный кредит на сумму, равную стоимостью льготного
(категория: Г-К-6) аТана. Единственным условием является использование
кредита на возобновление вами бессмертия.

Для получения кредита и продления аТана вы можете воспользоваться
упрощенной процедурой, отвечающей пунктам 3.2 и 3.3 стандартного договора.
Если же решение прервать контракт вызвано личными мотивами, смею
предложить Вам консультацию танатолога и курс психологической
реабилитации, которые согласно пунктам 6.4 и 7.1 предоставляются вам
абсолютно..."

Каховски встала, окинула взглядом оружие на стенах, и неторопливо
поднялась на чердак. Пыль, хлам, полутьма. Зато здесь имелось очень много
маленьких окон - сквозь которые было прекрасно видно бегущих к дому
десантников. Ванда подняла фазер, отлавливая среди людей громоздкую, хоть
и стремительную фигуру булрати. Нажала на спуск. Стекло брызнуло наружу,
мелкими огненными каплями, а булрати разорвало напополам.

- Первый, - сказала Ванда, семеня к соседнему окошку. Но в нее еще не
стреляли. Откуда-то с неба загремел тысячекратно усиленный голос:

- Именем Империи! Прекратите огонь и выходите...

- Второй, - выцеливая иссиня-черную чешую меклонца, сказала Ванда.
Меклонец, свернувшись в эмбриональный шар, замер среди деревьев.

Чердак озарило голубой вспышкой. Каховски почувствовала, как
подломились ноги, а пол стремительно ринулся навстречу. Стационарный
станнер... давно пора.

Все-таки кое-что она успела. Немного...

Подстегнутые боевым коктейлем нервы все еще служили ей. Ванда
подтянула ствол фазера к голове, выдохнула, и надавила на спуск. Ничего.
Только замерцал огонек ограничительных цепей. Ах да, она ведь тоже -
человек... хотя бы с точки зрения оружия. Непослушными пальцами Ванда
принялась отключать блок псевдоинтеллекта.

Ей удалось справиться в тот самый момент, когда лестница затряслась
от тяжести закованных в броню людей, а черепичную крышу пробила
суставчатая лапа меклонца. Секунду Ванда задумчиво смотрела на нее, потом
с сожалением перевела взгляд на фазер.

- Найди его, Кей, - прошептала она. - Кто бы он ни был...

На этот раз фазер согласился стрелять.

Снег бил в лицо, шлюпка покрылась толстой ледяной коркой. Небо,
затянутое круговоротом туч, едва пропускало тусклый солнечный свет. В
фиолетовом мерцании климатизирующего поля Дач рукояткой пистолета скалывал
лед, освобождая люк.

- Мы не взлетим, - сказал Томми. - Мы никогда не взлетим.

Кей рывком открыл люк. Проскользнул в пилотское кресло. Томми
продолжал стоять по колено в снегу, зябко обняв себя за плечи.

- Быстрее, - сказал Кей, активируя пульт. Снежинки падали на
оживающие экраны, таяли. Томми неуклюже сел рядом, стал возиться с замком
люка.

В корме шлюпки неохотно загудел двигатель. К фиолетовому свету
добавилось оранжевое плазменное пламя.

- Герметизация? - спросил Кей.

- Норма.

- Пристегнись.

- У тебя снова плохое настроение?

- Не только у меня.

Шлюпка качнулась, с хрустом выдираясь из ледяной корки. На пульте
замерцал красный огонек.

- Правую опору потеряли, - вяло заметил Томми.

Двигатель набрал мощность, и шлюпка пошла вверх. Они вонзились в
свинцовый водоворот туч. Высота три километра... если Ванда была права, их
еще не видят.

- Включи приемник, - велел Кей. Томми послушно протянул руку к
панели.

Рев толпы. Голос Грея:

- ...не в первый раз пособники чужих и ненавистники жизни пытаются
обезглавить Империю...

- Дальше, - сказал Дач. Тучи расступались, открывая фиолетовый купол.

- ...наш корреспондент, неподражаемый Олег Синицын, со своим прямым
включением...

Взвизг помех.

- Только что пресс-офицер сделал заявление для граждан Империи. Да,
ребятки, такого мы давно не слыхали. Теперь странное поведение Императора
на приеме в президентском театре становится объяснимым...

- Дальше. Мы знаем все, что он скажет.

Снова хруст электричества. Переливчатые трели кодированного канала
связи - полицейского, или военного. Помехи...

Из-за дальних гор, из-за древних гор,

Да серебряной плетью река рассекала степи скулу...

Белый дрог костер, вперив взгляд в костер,

Над обрывом стою... Боги, боги, как берег крут.

- Оставь, - неожиданно сказал Кей. - Это Микеле-Микеле, оставь... Не
хочу слушать призывы к сдаче.

Они ворвались в небо. Фиолетовый купол компенсатора переливался
внизу.

- Истребители на радаре, - сказал Томми. - Видишь?

- Главное, что они нас еще не видят.

Мертвой свастикой в небе орел повис,