грубый? С дуба рухнул? А внизу еще и змея укусила?.. Ты лучше готовь
лучше. Из-за тебя может погибнуть большое количество жертв.
мимо его ноги, остановился почесаться.-- Или вы прекратите, или одно из
двух... Это вам чревато боком!
вдоль рядом, принюхиваясь, нос еще задергался в вожделении.-- Я ведь даю
вам возможность посмотреть на мое великолепие, пообщаться со мной.. м-м...
завидел другой, побольше, сунул было кувшин Мраку, перекосился от жалости:
ненадежный.
стряпухи смотрели с бессильной яростью, а те, что помоложе, хихикали и
строили ему глазки. Одна пышная девка осмелилась погладить Мрака, шепнула:
Мужиков гулко хлопал по спине, гоготал зычно, баб щупал и хватал за грудь,
шлепал по задницам, вслед за ним катился вал смеха, визга, шуток, воплей,
а когда вернулся к Мраку, он держал обеими руками корзинку, доверху
наполненную мясом, рыбой и сыром.
отвернуться, как тебе подают пустой кувшин и уверяют, что там отродясь
только дохлые мухи.
припасы в дальнюю каморку, забитую старой мебелью, мешками с тряпьем.
жел-л-лаю спать с грубым мужичьем. Хоть и зовутся дружинниками! Не всяк,
кто носит меч -- мужчина. Угощайся мясом, там есть и сахарная кость... А
рыбу не трожь, там острые кости, горло наколешь.
ломоть. Что-то тревожило волчье сознание, пока не уловил, что от дальней
стены, где мешки с тряпками до потолка, словно бы веет прохладой. Человеку
не ощутить, но волчье обоняние подсказывает, что надо проверить каменные
глыбы. Похоже, нижний поверх дворца весь источен подземными ходами, как
пень короедами.
половину кувшина, он начал петь. Мрак крепился, но душа не выдержала, он
поднял морду и завыл во весь голос. Так они и пели, давая душам простор,
освобождение, которое достигается только в душевной искренней песне.
всхлипнул:
становится другим, лучшим. Когда человек поет во весь голос, он не
способен украсть или зарезать втихую. Верно?
песня -- правда. Это песней коня не накормишь, а человека -- можно!.. Как
вот сейчас,-- он придвинул к себе корзинку, сказал вдохновенно.-- Разве
это я пою? Я что, я молчу и соплю в две дырочки. Это душа моя поет и
каркает во весь голос!
захламленной, но странно уютной каморке. Они расположились прямо на полу,
на расстеленной толстой тряпке, бывшей когда-то ковром, мясо и рыба в
корзинке свежие, запах от сыра просто одуряющий. Удивительно, что на
аромат не сбежался народ, роняя слюни, со всего замка.
спать можешь здесь, ежели не слишком храпишь и не будешь одеяло
стягивать... Ах да, у меня нет одеяла! Ну, настоящий мужчина вообще-то
должон укрываться звездным небом... ибо когда незвездное, то могут быть
тучи, а когда тучи...
кувшин к груди. Судя по запаху, там осталось несколько капель.
уже в людской личине, сразу чувствуя себя полуслепым и полуглухим. Мир
запахов исчез, стало тревожно и одиноко.
одежду. В плечах узковата, но все-таки лучше, чем совсем голым.
Мрак протискивался медленно, чувствуя боками шероховатый камень. Здесь мог
ходить только знающий эти ходы. Человеку идти неслышно вовсе нельзя: всюду
сухие черепа и кости, разбросаны нарочно. Наступишь -- от хруста
подпрыгнут в трех комнатах за стеной. А факел не зажечь -- запах горящей
смолы потечет во все щели.
показывают даже то, что за углом, чего глаза не смогут и при факеле... он
не успел додумать до конца, как уже ударился оземь, снова поднялся волком,
а одежда и оружие остались на полу.
Слух и запахи подсказали, что вблизи тайник с фальшивым камнем. Но так же
пахнуло теплом чересчур близко, и Мрак ощутил, что прямо перед ним
скорчился человек.
нахлынула с такой мощью, что закрыл глаза, будто со всех сторон указывали
пальцами. А если бы шел в человечьей личине?
назад, затем отшагнул правой передней. Сердце стучало как молот, он
осторожно выдохнул, надеясь, что человек не уловит его запаха.
человека, тот прильнул к самой доске ухом, не двигался. Понятно,
человеческий слух слаб, да и говорят не очень громко, но Мрак различил
слова:
весей, то всего на два-три месяца.
продадут в южные страны. А нам оставят больных да стариков...
памяти сотни запахов, по которым мог определить в темноте и за десятки
шагов любого обитателя кремля, но запах этого человека был незнаком. Более
того, чем больше Мрак принюхивался, тем ярче проплывали обрывки картин
сухой пыли, знойного солнца, конского пота, аромат старой потертой кожи и
горящего металла, а все перекрывал настолько мощный запах незнакомых трав,
будто незнакомец весь пропах ими, словно всю жизнь спал среди трав под
звездным небом.
облегчением отступал, пока не оказался в безопасности. Артанец слушает то,
что ему важнее, он здесь как рыба в воде, обнюхался!
лежали на том же месте. Мрак выждал, прислушиваясь, потом ударился о
каменный пол, быстро оделся и с оружием в руках поспешил к нижним
комнатам.
все черепки и кости, но теперь умело миновал, пробрался к нужному месту,
приложил ухо к серому камню.
раз уши у него человечьи. Зато по голосам определил главное: их всего
трое.
изготовился. Прямо перед ним по ту сторону ковра сиплый голос произнес:
Два-три пьяницы да старики-воеводы! Даже мечи тупить неохота о старые
кости.
замогильным голосом подслушанную у волхвов мудрость.
сама древняя гора. Он слышал как все замерли. Кто-то произнес дрожащим
голосом:
тебя...