Скорби? Голубизна Андуина, мало-помалу оправляющийся после Войны Олмера
Минас-Тирит... Громады Белых Гор и зеленый ковер роханской привольной
степи... Дальше, дальше, к дремучему Фангорну и окруженному недреманной
стражей энтов Исенгарду... Стоп!
дорогам ползли, извиваясь, черные змеи полков. Пешие, конные, на широких
боевых повозках с высокими бортами, на громадных волках... Хазги, хегги,
ховрары, дунландцы и иные, помельче, чьи названия оставались неведомы, -
все они спорым воинским шагом шли на юг и юго-восток - к Исенской Дуге, к
рубежу Рохана.
Эодрейду.
боль, ломило затылок, жгло глаза, однако он упорно смотрел, пока не
иссякли силы - его и Древобородова питья.
нарушен - и не Эодрейдом! - Фолко, как мог подробно, рассказал об
увиденном.
нарушил слова...
Торин. - И кто знает, быть может, именно это его решение и подтолкнуло
Весы...
пожал плечами Маленький Гном. - И все-таки странно ты рассуждаешь, Торин.
Сколько ни говори "Пиво!" - во рту оно все равно не появится. Мало ли кто
что подумать может!
может, все обошлось бы, не кинься мы его убивать.
так и получилось.
стал, друг Торин...
Малыш. - В Рохане и без нас справятся. Брего хоть и косноязычнее
собственного жеребца, но дело-то знает. А Эовин мы бросить не можем, хотя
Эодрейд тогда нас точно проклянет...
проклясть, вот о чем думать надо. "Не пред людьми, перед собой будь чист"
- кто сказал?
нас взъярится... что ж, найдем у кого полками командовать. У Беорнингов
или в Королевство Лучников подадимся...
голову ломать...
- достали и выносливых хазгских лошадок, и всего остального, потребного
для дальнего и опасного пути через пустыню. Гномы увязывали последние тюки
с поклажей, когда в дверь постучали.
можно было крикнуть: "Входи, не заперто!" - давно и безвозвратно миновали.
гость назвал пароль.
притолоку. Высокий, поджарый, узколицый, весь прокаленный солнцем, в
просторной белой одежде, с накинутым на голову белым же капюшоном; в
движениях его сквозила мягкая, ленивая грация опытного воина, хотя оружие
на виду он не носил. Серые глаза эльдринга смотрели прямо и остро.
блеснув ослепительно белыми зубами. - Это, я вам скажу, по мне! Чем
безумнее, тем лучше!
дружине - полное-то мое имя куда длиннее... Нам пора в дорогу. Тракт от
Умбара до Хриссаады, столицы Харада, я знаю как свои пять пальцев. Не
сомневайтесь, выручим девчонку!
прохлады. Четверо всадников миновали ворота Умбара.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. 1732 ГОД. РАЗГАР ЛЕТА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
выставленных им на продажу рабов. - Акулья сыть! - бросил он первому
помощнику. - Кто их возьмет-то?! В Хараде покупщики ныне разборчивы
стали...
чего дошли - уже и ховрарами не брезгуем! Когда такое было?
красоток везешь, то ли дело! И барыш, и спокойствие... С руками
отрывали!..
этот... проболтались из-за него на рейде, запоздали с погрузкой...
Залбул-то уже ушел, говорят, нас не дождался... Кому теперь всех этих
дохляков сбывать станем?..
рынок рабов - ныне одна из главных статей торговли морского города. Тут
тянулись длинные серые помосты с многочисленными кольцами - закованных в
цепи невольников выгоняли на высокое место для всеобщего обозрения.
Болтали, будто там одновременно продают тысяч по десять рабов - да только
кто ж считал?..
сотни голов - и это у него, первого охотника за рабами среди умбарских
танов! И добро бы головы-то еще оказались гондорские или там, скажем,
роханские, так ведь нет! Жалкий восточный сброд, отребье, приползшее на
Запад, держась за самый край плаща Олмера Великого! Старх глубоко их
презирал. Ни на что, кроме как служить двуногим скотом и приносить ему,
Старху, звонкую харадскую монету, они не годятся.
Набег оказался неудачен, кто-то предупредил деревенских обитателей, и
большинство успело скрыться. Мужчины - глупцы! - попытались драться.
Аккуратно, без лишней крови - труп не продашь, какая с него польза! -
Старховы молодцы отрезали сопротивлявшихся от леса, окружили и принудили
сложить оружие. Но мужчин-рабов в Хараде последнее время брали плохо. Вот
женщины - другое дело. Они могут делать почти всю мужскую работу, а что
надрываются и помирают до срока - так не беда, эльдринги новых привезут. И
еще одно, немаловажное - бабы склонны бунтовать куда меньше, нежели
мужики.
попрятаться, ему достались лишь те, что постарше. Кривясь, точно от зубной
боли, тан косился на широкие, плоские лица с высокими скулами и чуть
раскосыми глазами. Женщины стояли тихо, покорно, сгорбившись и, не отрывая
взглядов от помоста. Старх сплюнул. За самую миловидную едва ли дадут
больше пяти монет... в то время как за золотоволосых роханских девушек
платилось до пяти тысяч! Правда, Старху такие еще не попадались ни разу, о
чем он вельми скорбел, однако в открытую подняться по Неоне и напасть на
владения Эодрейда не решался.
Эльдринги-владельцы никогда не расхваливали свой товар сами, этим
занимались специально нанятые харадримы-кликальщики, что рвали глотки,
призывая почтеннейших покупателей "...обратить свой милостивый взор именно
на наших богатырей, красавиц, орлов и не смотреть на лихоманкой траченных
трупаков да уродцев, что насупротив выставлены!"
- вот пусть для них кликальщики и стараются...