Валеркой Ивановым смеха ради сплавили в вакуумной печи
"металлополупроводниковую кашу" из всех материалов, что были тогда под
рукой. Получился восхитительной расцветки слиток; мы его разбили для
исследований. В каждой крошке слитка можно было обнаружить любые
эффекты твердого тела - от туннельного до транзисторного, - и все они
были зыбкие, неустойчивые, невоспроизводимые. Мы выбросили "кашу" в
мусорный ящик.
массы свойств и эффектов в веществе, в природе, в системе, в чем
угодно выделить нужное, а прочее подавить. Здесь это не удалось.
Машина не научилась понимать мою информацию... Я направился в
лабораторию, чтобы выключить напряжение.
прозрачного тефлона размерами 2 Х 1,5 Х 1,2 метра; я его приобрел
тогда же в декабре с целью употребить тефлон для всяких поделок, да не
понадобилось. Этот бак навел меня на последнюю и совершенно уж дикую
мысль. Я выставил в коридор все печатающие автоматы, на их место
установил бак, свел в него провода от машины, концы труб, отростки
шлангов, вылил и высыпал остатки реактивов, залил водой поднявшуюся
вонь и обратился к машине с такой речью:
даже если и можно, какой от этого толк? Попробуй-ка по-другому: в
образах, в чем-то вещественном... черт бы тебя побрал!
себя. Да и то сказать: последнюю неделю я просто не мог спать по
ночам.
высыпался, делал зарядку, принимал душ. Мы с Ленкой ездили на
мотоцикле за город, ходили в кино, бродили по улицам, целовались. "Ну,
как там наши твердые схемы? - спрашивала она. - Не размякли еще?" Я
отвечал что-нибудь ей в тон и переводил разговор на иные предметы.
"Мне нет дела ни до каких схем, машин, опытов! - напоминал я себе. -
Не хочу, чтобы однажды меня увезли из лаборатории очень веселого и в
рубашке с не по росту длинными рукавами!"
делается? И что же это было? (Я уже думал об эксперименте в прошедшем
времени: было...) Похоже, что с помощью произвольной информации я
возбудил в комплексе какой-то процесс синтеза. Но что за синтез такой
дурной? И синтез чего?"
зеленели деревья, белели колонны старого институтского корпуса. В
парке все было обыкновенно. Я направлялся в бухгалтерию за авансом.
Человек шагал чуть враскачку, махал руками и не то чтобы прихрамывал,
а просто ставил правую ногу осторожней, чем левую; последнее мне
особенно бросилось в глаза. Ветер хлопал полами его плаща, трепал
рыжую шевелюру.
залысинами и крутыми надбровными дугами, плоские щеки в рыжей
недельной щетине, толстый нос, высокомерно поджатые губы, скучливо
сощуренные веки... Нет, мы определенно виделись, эту заносчивую
физиономию невозможно забыть. А челюсть - бог мой! - такую только по
праздникам надевать.
споткнулся на ровном асфальте и стал. Навстречу мне шел я сам.
напротив.
спасительная догадка. - Вы что, из киностудии?
растянулись в улыбке. - Нет, Валек, фильм о нас студии еще не
планируют. Хотя теперь... кто знает!
Всякий нахал-Встречный улыбнулся, явно наслаждаясь моей злостью.
Чувствовалось, что он более готов к встрече и упивается выигрышностью
своего положения.
института, на какой предмет загримировались и вырядились под меня?!
завлабораторией новых систем. Вот мой пропуск, если угодно, - и он
действительно показал мой затасканный пропуск. - А взялся я, понятное
дело, из лаборатории.
чувство юмора. - Очень приятно познакомиться. Валентин, значит,
Васильевич? Из лаборатории? Так, так... ага... м-да.
конечно, у нас на пропуске и вахтера не проведешь. То ли я некстати
сообразил, что рубец над бровью и коричневая родинка на щеке, которые
я в зеркале вижу слева, на самом деле должны быть именно на правой
стороне лица. То ли в самой повадке собеседника было нечто исключавшее
мысль о розыгрыше... Мне стало страшно: неужели я свихнулся на опытах
и столкнулся со своей раздвоившейся личностью? "Хоть бы никто не
увидел... Интересно, если смотреть со стороны - я один или нас двое?"
же вы идете от старого корпуса?
вытащил из кармана пачку пятирублевок, отсчитал часть. - Получи свою
долю.
двое!
вздыхать. Оказывается, вздохом можно унизить. А его дикция - если
можно так сказать о всяком отсутствии дикции! - неужели я тоже так
сплевываю слова с губ?)
Или и это обман чувств? Черт побери, я исследователь, и чихать я
хотел, на чувства, пока не пойму, в чем дело!"
лаборатории?
тебя... то есть меня... нет, все-таки тебя сделала машина?
случилось. А мог бы догадаться. Ты же видел, как в колбах возникла
живая материя?
местах. Но это еще не значило, что я присутствовал при зарождении
жизни... Хорошо, допустим, в колбах и сотворилось что-то живое - не
знаю, я не биолог. Но при чем здесь ты?
взъяриться. - А что же, по-твоему, она должна создать: червя? лошадь?
осьминога?! Машина накапливала и перерабатывала информацию о тебе:
видела тебя, слышала, обоняла и осязала тебя, считывала биотоки твоего
мозга! Ты ей глаза намозолил! Вот и пожалуйста. Из деталей мотоцикла
можно собрать лишь мотоцикл, а отнюдь не пылесос.
плащ?!
Неужели и я так постыдно нетерпим, когда чувствую превосходство хоть в
чем-то?)
был не такой.
Помню, студентом меня прикрепили к делегату молодежного фестиваля,
юноше-охотнику из таймырской тундры; я водил его по Москве. Юноша