единственное, что еще оставалось от прошлого, - это пара прекрасных
больших глаз, похожих на двух маленьких голубых рыбок. Однажды ночью ему
приснилось, что какая-то женщина стучит в его дверь. Лежа в постели, че-
рез небольшое отверстие для лунного света, имевшееся в двери, он хорошо
видел ее лицо, напудренное рыбьей мукой, как это было принято у
девственниц. Когда он подошел к двери, чтобы впустить ее, оказалось, что
она стучит не стоя, а сидя на земле. Но и в таком положении она была вы-
сотой со стоящего Аль-Бекри. А когда она начала вставать, это длилось
так долго и голова ее уходила в такую высоту, что Аль-Бекри перепугался
и проснулся, но не в своей постели, где он видел описанный сон, а в ка-
кой-то клетке над водой. Был он юношей лет двадцати, левоногим, с длин-
ными волнистыми волосами и бородой, которая напоминала ему нечто такое,
чего никогда, он был в этом уверен, не было,- будто он обмакивает эту
бороду в вино и моет ею грудь какой-то девушке. По-арабски он не знал ни
слова, а с тюремщиком, который пек ему хлеб из мелко смолотых мушек,
свободно говорил на каком-то языке, который тот понимал, а он сам - нет.
Таким образом, он больше не знал ни одного языка, и это было единствен-
ным, что еще осталось от него, каким он был до пробуждения. Клетка висе-
ла над водой, и при каждом приливе над волнами оставалась только его го-
лова, а во время отлива он мог, опустив руку, схватить под собой рака
или черепаху. Морская вода тогда уходила, и приходила речная, и он прес-
ной водой смывал соль с кожи. Сидя в клетке, он писал - выгрызал зубами
буквы на панцире раков или черепах, но прочитать написанное не умел и
выпускал животных в воду, не зная, что сообщает миру в своих письмах.
Бывало и так, что во время отлива он вытаскивал черепах, на спин торых
были изображены какие-то послания, он их читал, но не понимал ни слова.
Умер он, грезя о соленой женской груди в соусе из слюны и зубной боли и
снова учась языку "Божественной книги", у дерева, к которому был подве-
шен.
го кагана ? жила его родственница, известная своей красотой. Перед ее
покоями стояли огромные сторожевые собаки с серебряной шерстью и хлеста-
ли себя хвостами по глазам. Они были выдрессированы стоять все время не-
подвижно, и иногда было видно, как, не двигаясь с места, они мочатся на
свои передние лапы. В их груди, на дне, как камни перекатывались соглас-
ные звуки, а перед тем, как лечь спать, они сворачивали свои длинные
хвосты в бухты, как корабельные канаты. У Атех были серебряные глаза, и
вместо пуговиц она использовала бубенчики, так что и за стенами дворца
можно было бы по звуку догадаться, чем занята во дворце принцесса - оде-
вается ли она или раздевается, готовясь ко сну. Но ее бубенчиков никогда
не было слышно. Принцесса была одарена не только необыкновенным умом, но
и необыкновенной медлительностью. Она вдыхала воздух реже, чем другие
чихают, и при всей своей вялости питала страшную ненависть ко всем и ко
всему, что могло попытаться заставить ее действовать быстрее, независимо
от того, собиралась или нет она сама этим делом заняться. А подкладка
этого платья из медлительности была видна в ее разговоре через другую
особенность - она никогда долго не задерживалась на одном предмете и,
общаясь с людьми, скакала в беседе с ветки на ветку. Правда, спустя нес-
колько дней она опять неожиданно возвращалась к начатому рассказу и про-
должала, даже если ее об этом не просили, то, что раньше бросала на по-
луслове, увлеченная своими порхающими мыслями. Это полное нежелание или
неумение отличать в разговоре важные предметы от неважных и совершенное
безразличие к любой теме объясняется тем несчастьем, которое произошло с
принцессой во время хазарской полемики ?. Кроме того, Атех писала стихи,
но достоверно известно лишь одно ее изречение, которое звучит так: "Раз-
ница между двумя "да" может быть большей, чем между "да" и "нет"". Все
остальное ей только приписывается.
или текстов, созданных при ее участии. Особое внимание исследователей
истории хазар в период обращения этого народа в новую религию привлекли
стихи, посвященные хазарской полемике. По некоторым оценкам, это были
любовные стихи, использованные позже в качестве аргументов в вышеупомя-
нутом споре и записанные теми, кто фиксировал хронику событий того вре-
мени. Как бы то ни было, Атех участвовала в этой полемике с огромным жа-
ром и успешно противостояла и еврейскому, и христианскому участнику, чем
оказала большую помощь представителю ислама, Фараби Ибн Коре ?, и вместе
со своим властелином, хазарским каганом, перешла в ислам. Грек, участво-
вавший в полемике, почувствовав, что проигрывает, объединился с еврейс-
ким посланцем, и они договорились передать принцессу Атех властителям
двух адов - еврейскому Велиалу и христианскому Сатане. Чтобы избежать
такого конца, Атех решила добровольно отправиться в третий ад, исламс-
кий, и отдаться в руки Иблиса. Так как Иблис был не в состоянии пол-
ностью изменить решение Велиала и Сатаны, он лишил Атех пола, осудил ее
забыть все свои стихи и свой язык, за исключением одного слова - "ку" ?,
при этом он даровал ей вечную жизнь.
перед ней в обличье страуса и привел приговор в исполнение. Так принцес-
са Атех осталась жить вечно и получила возможность бесчисленное коли-
чество раз снова и снова возвращаться к любому своему слову или любой
мысли, никуда не торопясь, ибо вечность притупила чувство того, что во
времени происходит раньше, а что позже. Но любовь ей была доступна
только во сне. Так, принцесса Атех полностью посвятила себя секте ловцов
снов - хазарских священнослужителей, которые занимались созданием своего
рода земной версии той небесной иерархии, которая упоминается в Священ-
ном Писании. Атех и члены ее секты обладали способностью направлять в
чужие сны послания, свои или чужие мысли и даже предметы. Принцесса Атех
могла войти в сон человека, который моложе ее на тысячу лет, любую вещь
могла она послать тому, кто видел ее во сне, столь же надежно, как и с
гонцом на коне, которого поили вином. Только намного, намного быстрее...
Описывается один такой случай с принцессой Атех. Однажды она взяла в рот
ключ от своей опочивальни и стала ждать, пока не услышала музыку и сла-
бый голос молодой женщины, который произнес следующие слова:
приправы. Плохо придется тому, кто посолит черешню или польет уксусом
пирожное...
она, как говорят, знала, что таким образом произошла замена. Ключ попал
к тому, кому были предназначены слова, а слова в обмен на ключ достались
принцессе Атех.
жива и один музыкант, игравший на лютне, в XVII веке, турок из Анатолии
по имени Масуди ?, встретил ее и разговаривал с ней. Этот человек учился
искусству ловца снов и обладал копией одной из арабских версий хазарской
энциклопедии или словаря, но к моменту встречи с принцессой Атех Масуди
еще не прочел всех статей словаря, поэтому не узнал слово "ку", когда
принцесса Атех произнесла его. Это слово из хазарского словаря, оно оз-
начает какой-то плод, и если бы Масуди это понял, то догадался бы, кто
стоит перед ним, и таким образом был бы избавлен от всех дальнейших уси-
лий по овладению желанным мастерством: несчастная принцесса могла нау-
чить его охоте на сны гораздо лучше, чем любой словарь. Но он не узнал
принцессы и упустил свою самую главную добычу, не понимая ее истинной
цены. Поэтому, как рассказывает одна из легенд, собственный верблюд плю-
нул Масуди прямо в глаза.
Обитал в аду, в том самом месте, где пересекаются орбита Луны и орбита
Солнца. Он был поэтом и о самом себе написал следующие стихи:
греки, турки, гуры и славяне..."
тересовался поэзией демонов и в XII веке составил сборник их стихов
(сравнить с арабским сборником Ахмада Абу Аль-Али, Аль-Маари, в котором
отмечается этот факт).
день ежедневно слышно по одному удару копыта его рыси.
что означает "князь". По утверждению Ибн Фадлана, хазары хоронили своих
каганов под водой, в ручьях. Каган всегда делил власть с соправителем, а
все превосходство его заключалось в том, что его приветствовали первым.
Каган обычно происходил из старой, знатной, часто турецкой, семьи, а ко-
роль, или бек, его соправитель, - из народа, то есть из хазар. Имеется
одно свидетельство IX века (Якуби), которое говорит, что уже в VI веке
наряду с каганом существовал и его наместник, халиф. Наиболее интересный
рассказ о соправителях у хазар оставил Аль-Иштакхри. Этот текст относит-
ся к 320 году по хиджре (932 год от Рождества Христова), и говорится в
нем следующее:
называют каганом хазар. По рангу он выше, чем хазарский король (бак или
бек), за исключением только того, что назначается королем (король дает
ему звание кагана). Когда хотят назначить кагана, приводят избранника и
начинают душить его куском шелка до тех пор пока его дыхание почти сов-
сем не прервется, и тогда спрашивают: "Как долго ты желаешь править?" -
Контровский Владимир
Березин Федор
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Куликов Роман
Перумов Ник