Чтение 23–й страницы книги ~Ким~

личного уважения к отцу Виктору.

-- Вор, говорящий по-английски? Посмотрим-ка его талисман.
Нет, Бенет, это не ладанка,-- он вытянул руку вперед.

-- Но имеем ли мы право открыть это? Хорошая взбучка...

-- Я не крал,-- протестовал Ким.-- Вы сами всего меня
исколотили. Отдайте же мне мой талисман и я уйду.

-- Не торопись; сначала посмотрим,-- сказал отец Виктор,
не спеша развертывая пергамент с надписью ne varietur,
свидетельство об увольнении бедного Кимбола О'Хары и метрику
Кима. На этой последней О'Хара множество раз нацарапал слова
"Позаботьтесь о мальчике. Пожалуйста, позаботьтесь о мальчике!"
и подписал полностью свое имя и свой полковой номер в смутной
уверенности, что этим он сделает чудеса для своего сына.

-- Да сгинут силы тьмы!-- произнес отец Виктор, отдавая
все бумаги мистеру Бенету.-- Ты знаешь, что это за бумаги?

-- Да,-- сказал Ким,-- они мои, и я хочу уйти.

-- Я не совсем понимаю,-- проговорил мистер Бенет.-- Он,
наверное, принес их с какой-нибудь целью. Возможно, что это
просто уловка нищего.

-- Но я никогда не видел нищего, который так спешил бы
уйти от своих благодетелей. Тут кроется какая-то забавная
тайна. Вы верите в провидение, Бенет?

-- Надеюсь.

-- Ну, а я верю в чудеса, и в общем это одно и то же. Силы
тьмы! Кимбол О'Хара! И его сын! Однако этот мальчик туземец, а
я сам венчал Кимбола с Эни Шот. Как давно ты получил эти
бумаги, мальчик?

-- Когда я был еще совсем малышом. Отец Виктор быстро
шагнул вперед и распахнул одежду на груди Кима.

-- Видите, Бенет, он не очень черный. Как тебя зовут?

-- Ким.

-- Или Кимбол?

-- Может быть. Вы отпустите меня?

-- А еще как?

-- Еще меня зовут Ким Ралани-ка. То есть Ким из Ралани.

-- Что такое "Ралани"?

-- Иралани -- это был полк... полк моего отца.

-- Ах, понимаю, ирландский.

-- Да. Так мне говорил отец. Мой отец, он прожил.

-- Где проживал?

-- Прожил. То есть умер, конечно, сдох.

-- Какое грубое выражение! Бенет перебил его:

-- Возможно, что я был несправедлив к мальчику. Он,
конечно, белый, но, видимо, совсем беспризорный. Должно быть, я
ушиб его. Думаю, какой-нибудь крепкий напиток...

-- Так дайте ему стакан хереса и уложите его на походную
кровать.

-- Ну, Ким,-- продолжал отец Виктор,-- никто не собирается
тебя обижать. Выпей это и расскажи нам о себе. Но только
правду, если ничего не имеешь против.

Ким слегка кашлянул, отставляя пустой стакан, и начал
обдумывать положение. Осторожность и фантазия-- вот что
казалось ему необходимым в данном случае. Мальчиков,
слоняющихся по лагерям, обычно выгоняют, предварительно
отхлестав. Но его не высекли. Очевидно, амулет сыграл свою
роль; вот и выходило, что амбалский гороскоп и немногие
запомнившиеся ему слова из отцовских бессвязных речей самым
чудесным образом совпадали между собой. Иначе это не произвело
бы столь сильного впечатления на толстого падре и худой не дал
бы Киму стакан горячего желтого вина.

-- Мой отец умер в городе Лахоре, когда я был еще совсем
маленький. А женщина -- она держала лавку кабари около того
места, где стоят извозчичьи повозки...-- Ким начал свой рассказ
наудачу, не вполне уверенный, насколько ему выгодно говорить
правду.

-- Это твоя мать?

-- Нет,-- он с отвращением отмахнулся.-- Мать умерла,
когда я родился. Мой отец получил эти бумаги из
Джаду-Гхара,--так это называется? (Бенет кивнул) -- потому что
он был на хорошем счету. Так это называется? (Бенет опять
кивнул.) Мой отец сказал мне это. Он говорил, а также брахман,
который два дня назад чертил на пыли в Амбале, говорил, что я
найду Красного Быка на зеленом поле и этот Бык поможет мне.

-- Феноменальный лгунишка,-- пробормотал Бенет.

-- Да сгинут силы тьмы, что за страна!-- прошептал отец
Виктор.-- Дальше, Ким.

-- Я не крал. Кроме того, я ученик святого человека. Он
сидит снаружи. Мы видели двух человек с флагами, они пришли
приготовить место. Так всегда бывает во сне или в случае...
Да... пророчества. Поэтому я понял, что все сбудется. Я увидел
Красного Быка на зеленом поле, а мой отец говорил: "Девятьсот
пакка дьяволов и полковник верхом на коне будут заботиться о
тебе, когда ты найдешь Красного Быка". Когда я увидел Быка, я
не знал, что делать, поэтому я ушел и вернулся, когда стемнело.
Я хотел опять увидеть Быка и опять увидел Быка, и сахибы
молились ему. Я думаю, что Бык поможет мне. Святой человек тоже
так говорил. Он сидит снаружи. Вы не обидите его, если я ему
сейчас крикну? Он очень святой. Он может подтвердить все, что я
сказал, и он знает, что я не вор.

-- "Офицеры молятся быку!" Как это понимать, скажите
пожалуйста?-- ужаснулся Бенет.--"Ученик святого человека!"
Сумасшедший он, что ли, этот малыш?

-- Это сын О'Хары, без всякого сомнения. Сын О'Хары в
союзе со всеми силами тьмы. Все это очень похоже на поведение
его отца, когда он был пьян. Пожалуй, нам следует пригласить
сюда святого человека. Возможно, что он что-нибудь знает.

-- Он ничего не знает,-- сказал Ким.-- Я покажу его вам,
если вы пойдете со мной. Он мой учитель. А потом мы уйдем.

-- Силы тьмы!-- все, что смог сказать отец Виктор, а Бенет
вышел, крепко держа Кима за плечо. Они нашли ламу на том месте,
где его оставил Ким.

-- Мое Искание подошло к концу,-- крикнул ему Ким на
местном наречии.-- Я нашел Быка, но неизвестно, что будет
дальше. Тебя они не обидят. Пойдем в палатку толстого жреца
вместе с этим худым человеком и посмотрим, что из этого
получится. Все это ново для меня, а они не умеют говорить на
хинди. Они просто-напросто ослы нечищеные.

-- А раз так, нехорошо смеяться над их невежеством,--
ответил лама.-- Я рад, что ты доволен, чела.

Исполненный достоинства и ни о чем не подозревающий, он
зашагал к маленькой палатке, приветствовал духовенство как
духовное лицо и сел у открытой жаровни с углем. При свете
фонаря, отраженном желтой подкладкой палатки, лицо ламы
казалось отлитым из червонного золота.

Бенет смотрел на него со слепым равнодушием человека, чья
религия валит в одну кучу девять десятых человечества, наделяя
их общей кличкой "язычники".

-- Чем же кончилось твое Искание? Какой дар принес тебе
Красный Бык?-- обратился лама к Киму.

-- Он говорит: "Что вы собираетесь делать?"- Бенет в
смущении уставился на отца Виктора, а Ким, в своих интересах,
взял на себя роль переводчика.

-- Я не понимаю, какое отношение имеет этот факир к
мальчику, который либо обманут им, либо его сообщник,-- начал
Бенет.-- Мы не можем допустить, чтобы английский мальчик...
Если он сын масона, то чем скорей он попадет в масонский
сиротский приют, тем лучше.

-- А! Вы считаете так потому, что вы секретарь полковой
ложи,-- сказал отец Виктор,-- но нам, пожалуй, следует сообщить
старику о том, как мы собираемся поступить. Он не похож на
мошенника.

-- Мой опыт говорит, что восточную душу понять невозможно.
Ну, Кимбол, я хочу, чтобы ты передал этому человеку все, что я
скажу... слово в слово.

Ким, уловив смысл дальнейшей краткой речи Бенета, начал
так:

-- Святой человек, тощий дурак, похожий на верблюда,
говорит, что я сын сахиба.

-- Как так?

-- О, это верно. Я знал с самого своего рождения, а он
смог узнать, только прочитав амулет, снятый с моей шеи, и все
бумаги. Но он считает, что если кто сахиб, тот всегда будет
сахибом, и оба они собираются либо оставить меня в этом полку,
либо послать в мадрасу (школу). Это и раньше бывало. Мне всегда
удавалось этого избежать. Жирный дурак хочет сделать по-своему,
а похожий на верблюда -- по-своему. Но все это пустяки. Я,
пожалуй, проведу здесь одну ночь и, может быть, следующую. Это
и раньше бывало. А потом убегу и вернусь к тебе.

-- Но скажи им, что ты мой чела. Скажи им, как ты пришел
ко мне, когда я был слаб и беспомощен. Скажи им о нашем