да мне это известно, могу сказать одно: знаю это наверняка. Неужели вы
хотите, чтобы говорили: эти люди погибли только потому, что капитан Зей-
мис отказался подождать десять минут?
щейся тьме, падая в простирающееся под нами черное море. И тогда он ска-
зал:
спасательный шнур на моей талии как раз над грузом, надел кислородную
маску и, покачиваясь, направился к носу бота. Без всяких на то причин
снова подумал о Германе Яблонском, спящем сном невинного младенца в кро-
вати красного дерева. Дождавшись самой высокой волны, постоял еще немно-
го, пока она не ушла под дно бота, и, когда нос бота опустился глубоко в
воду, прыгнул вниз, ухватился за канат, которым "Метапен" был привязан к
колонне, находящейся не более чем в шести метрах от меня.
висках бешено стучала кровь и резкими толчками колотилось сердце. Если
бы не кислородная маска, мне пришлось бы вдоволь наглотаться воды.
ней. Отпустив канат, попытался ухватиться за колонну. Не знаю, зачем де-
лал эту попытку: с таким же успехом я мог бы обнять железнодорожную цис-
терну, так как диаметр колонны и цистерны был почти одинаков. Затем сно-
ва вцепился в канат, и едва успел сделать это, как большая волна чуть
было не отбросила меня назад. Пришлось передвигаться вокруг колонны вле-
во в направлении моря. Это было нелегко. Каждый раз, когда нос "Метапе-
на" поднимался на волне, канат сильно натягивался и намертво прижимал
мои скрюченные пальцы к металлической поверхности. Но пока все мои паль-
цы были при мне, это не слишком беспокоило.
колонне, я отпустил канат и, раздвинув руки и ноги, стал спускаться по
колонне примерно так же, как спускаются мальчишки из Сенегала с огромных
пальм. Эндрю травил спасательный шнур так же искусно, как и раньше. Я
спускался все ниже: 3 метра, 6 метров, передышка, 10 метров, передышка,
15 метров, передышка. Снова начались перебои в сердце, кружилась голова.
кислородный аппарат, и быстро полупоплыл, полупополз вверх. Потом оста-
новился, чтобы передохнуть, в четырех метрах от поверхности воды и
прильнул к огромной опоре. Я был похож на кошку, которая наполовину заб-
ралась на дерево и уже не может спрыгнуть вниз. Из десяти минут, которые
подарил капитан Зеймис, прошло пять. Мои минуты были почти полностью ис-
черпаны. И все же это должно находиться на буровой вышке, только там.
Рутвен сам сказал об этом, а ему незачем было лгать человеку, у которого
не было ни единого шанса на побег: генерал хорошо подстраховался. Я
вспомнил о негнущемся человеке с оловянными ногами, под тяжелой поступью
которого жалобно скрипели половицы генеральского дома, о человеке, кото-
рый принес поднос с напитками. Да, он был более чем убедителен.
бортов и на дне корабля, не было ничего и на буровой вышке. В этом тоже
мог бы поклясться. Но если не было ничего на платформе, значит, это было
под платформой. Если эта догадка верна, то оно должно быть соединено
проводом или цепью. И этот провод или цепь должны быть прикреплены к ка-
кому-то предмету, находящемуся под водой, возможно, к какой-нибудь опо-
ре.
тырнадцати опор они предпочли бы? Почти наверняка можно исключить восемь
опор, являющихся несущими для платформы, на которой расположена буровая
вышка. Здесь толчется слишком много народу, слишком много глаз, слишком
сильное освещение, слишком много опущенных в воду сетей для ловли рыбы,
привлекаемой мощным светом верхних ламп. Да, это место слишком опасно.
Может быть, они выбрали платформу для посадки вертолета, под которой
сейчас болтается на волнах привязанный к колонне "Метапен"? Чтобы еще
больше сузить фронт поисков, а мне уже ничего не оставалось, как поста-
вить на карту предпочтительный вариант и проигнорировать возможный или
вероятный варианты: в запасе оставались считанные минуты. Я стал обдумы-
вать новые вероятные ситуации. А что если искомое находится со стороны
моря, где я сейчас нахожусь? Тем более что со стороны берега всегда есть
опасность при швартовке кораблей...
"Метапен", я уже обследовал. Средних колонн было три, значит, оставалось
обследовать две. С какой начать, решил сразу же: мне помогло то, что
спасательный шнур был привязан к левой. Чтобы подплыть к колонне, време-
ни потребуется немного... Я поднялся на поверхность и дважды дернул
шнур, предупредив Эндрю, чтобы он отпустил его и дал мне больше свободы.
Потом прижался ногами к металлической опоре, с силой оттолкнулся и поп-
лыл к угловой колонне.
Зеймис: длина бота двенадцать метров, а мощность мотора всего сорок ло-
шадиных сил, и при этом бот должен был противостоять не только силе вет-
ра, но и волнам. А ветер и волны бушевали все сильнее. Волны поднимались
откуда-то из глубин, и на их гребнях появились белые барашки. Все, что
было у меня, - это я сам, и я рисковал только своей жизнью. Тяжелый груз
вокруг моей талии мешал плыть и тянул вниз. Чтобы одолеть 15 метров от
одной колонны до другой, я с неистовым сердцебиением бешено колотил по
воде руками и задыхался. В результате потратил на эти пятнадцать метров
столько сил, сколько бы потратил на то, чтобы проплыть 100 метров. Кис-
лородные баллоны не предназначены для такого интенсивного дыхания. Но я
достиг своей цели. Я должен был достичь ее.
лонне, стал, как краб, пятиться вниз под воду. На этот раз мне повезло,
так как сразу же совершенно случайно моя рука наткнулась на несколько
широких, глубоких, с острыми концами, металлических, незначительно изог-
нутых, идущих вниз вертикальных впадин. Я не инженер, но понял, что это
червяк, приводимый во вращение большим мотором и передающий вращение
червячному колесу, которое обеспечивает подъем или опускание опор плат-
формы буровой вышки. Такое устройство было, вероятно, и на последней
опоре, но я не заметил его.
горный монолит. Постепенно спускаясь, я останавливался каждые 30 санти-
метров, проверяя впадины сразу с обеих сторон. И снова ничего не нашел -
ни защиты, ни провода. Ничего, кроме гладкой, покрытой слизью поверхнос-
ти. Планомерно и тщательно все проверяя, спускался все ниже и все силь-
нее ощущал нарастающее давление воды. Дыхание становилось все более зат-
рудненным. Где-то на высоте пятнадцати метров наступил предел: поврежде-
ние барабанных перепонок и легких, а также попадание в кровь азота при-
вело бы к тому, что врач мне уже не потребовался бы. Я сдался и стал
подниматься.
шаться. Горькое разочарование. Слишком многое было поставлено на это
последнее погружение, и все напрасно. Мне остается только одно: начать
все сначала, а я понятия не имел, с чего начинать. Чувствовал себя уже
смертельно усталым и прислонился головой к колонне. И вдруг в одну се-
кунду усталости как не бывало. В большой стальной колонне уловил ка-
кой-то звук. В этом не было сомнений: вместо того, чтобы быть мертвой,
немой, заполненной водой, колонна была полна звуков. Я стащил резиновый
шлем, закашлялся, рот заполнился слюной, отплеваться никак не удавалось,
пока из-под кислородной маски не потекла вода. Потом я вплотную прижался
ухом к холодной стали.
ющийся в моей прижатой к металлу щеке. Заполненные водой колонны не виб-
рируют от звука, и один только звук не может вызвать в них вибраций. А в
колонне, не было никаких сомнений, раздавались звуки. Это означало, что
она заполнена не водой, а воздухом. К тому же я сразу определил, что это
за звук. Мне, как специалисту, легко было определить его. Такое ритми-
ческое повышение и снижение громкости было похоже на шум работающего мо-
тора, то усиливающийся, то уменьшающийся, снова усиливающийся и снова
затихающий. Много лет назад этот звук был неотъемлемой частью моей жиз-
ни, жизни профессионала. Это работал компрессор, мощный компрессор, на-
ходящийся где-то глубоко под водой, внутри одной из опор подвижной буро-
вой вышки, расположенной далеко от берега в глубине Мексиканского зали-
ва. Бессмыслица, полная бессмыслица. Я прижался лбом к металлу, и мне
показалось, что вздрагивающая вибрация похожа на чей-то визгливый, нас-
тырный голос, пытающийся сказать мне что-то очень срочное и жизненно
важное. Голос словно просил меня прислушаться. И я прислушался. Через
полминуты, а может быть, через минуту, я внезапно получил ответ, о кото-
ром даже не мог мечтать, - ответ сразу на несколько вопросов. Мне пона-
добилось время, чтобы предположить, что это ответ. И время, чтобы убе-
диться, что это ответ. Но когда я все осознал, мои сомнения разом отпа-
ли.
"Метапена". Меня втянули на борт с такой быстротой и так бесцеремонно,
словно мешок с углем. Не успел расстегнуть ремни кислородного баллона и
снять маску, как капитан Зеймис рявкнул, чтобы отвязали канат, привязы-
вающий бот к колонне, и запустил мотор. Бот тронулся и зацепил бортом
колонну. Капитан резко повернул руль. "Метапен" отклонился от курса и
его так развернуло, что в левый борт ударили потоки воды и, разбиваясь,
полетели через правый борт. Потом судно повернулось кормой к ветру, и
"Метапен" лег на постоянный курс, направляясь к берегу.
оделся и уже приканчивал второй стакан бренди, когда в каюту вошел капи-
тан Зеймис. Он улыбался. То ли был доволен, что я не подвел его, то ли
Василенко Иван
Каргалов Вадим
Андреев Николай
Афанасьев Роман
Мурич Виктор
Никитин Юрий