Чтение 23–й страницы книги ~Зеленые цепочки~

осколки. Под утро добрались до стенки подвала и взялись за ломы. Потные,
грязные, в одних тельняшках, они без устали дробили, выворачивали камень,
крепко спаянный и слежавшийся от времени.

- Полундра!

Это слово услышали в подвале.

- Краснофлотцы! - крикнул Степка. - Так моряки кричат.

Положение засыпанных было невыносимым. Они уже давно стояли на помосте по
колено в холодной воде, а вода все продолжала прибывать. Дышать с каждым
часом становилось трудней. Изнурительно-тяжелый, спертый воздух отнимал
последние силы. Ноги онемели и, казалось, вот-вот подломятся.

В этот момент булькнули и зашумели падающие в воду камни. Через боковую
стену подвала пробился ослепительный луч дневного света.

- Есть! - крикнул кто-то за стеной. В ответ ему вырвался радостный стон
засыпанных. Кто-то сказал:

- Спокойно, товарищи. Оставайтесь на месте, вода глубокая.

Камни сыпались от могучих ударов лома, и отверстие расширялось. Наконец в
окно просунулась голова, закрыв собой свет.

- Живые?

- Да, да... живые! Только тут много воды.

- Вода?.. Это по нашей части... Темновато у вас. А сколько воды-то?

- Метра полтора.

- Значит, по горло... Ну, кто первый? Подходи - вытяну.

- Нельзя... - послышались голоса. - Я боюсь, что мы не дойдем. Тут есть
очень слабые. Могут утонуть...

- Понятно... Сейчас сообразим. Далеко до вас?

- Метров десять.

- Есть метров десять... Сейчас.

Моряк вылез. В пробоину снова ворвался свет, а через несколько минут
моряк спустился в подвал на веревке.

- Трави, трави. Еще... Вот это ванна!.. Есть! Стою на полу. Отпускай
теперь веревку.

Веревка ослабла. По горло в воде, он побрел к помосту.

Веревку закрепили за столб, в подвал спустились еще трое моряков и начали
вытаскивать еле живых от пережитого ужаса и страданий людей. Перебирая
руками по веревке, поддерживаемые моряками, переходили они от помоста к
пролому в стене, и тут их подсаживали наверх, передавая стоявшим снаружи.

Степка выбрался одним из первых. Щурясь от яркого дневного света, он
посмотрел на хмурых, молчаливо стоявших кругом людей и улыбнулся во весь
рот.

- Эй, доктор!.. Принимай молодого человека! - крикнул моряк, помогая
Степке выбираться из воронки.

Женщина в белом халате поверх пальто затормошила Степку:

- Ранен? Где-нибудь болит?

- Нет, - сказал Степка все с той же улыбкой. - Холодно только.

Какой-то человек накинул ему на плечи пальто, а женщина сунула в руки
теплую эмалированную кружку. Степка с наслаждением глотнул горячего кофе.

- Ты здесь и живешь? - спросила женщина. - Пойдем, я тебя провожу.

Последние часы, проведенные в подвале, страх, страдания притупили все
чувства и мысли, а радость спасения захватила мальчика целиком. Он забыл о
том, как и зачем попал на Геслеровский.

Предложение женщины вернуло Степку к мысли о вчерашнем вечере и о
ракетчице. Она находилась, еще в подвале и, возможно, была жива.

- Нет, я подожду. Там у меня тетенька знакомая. Мы вместе пойдем, -
отклонил предложение Степка и полез на груды кирпичей, где стояли люди.

Ему уступили место. Степка занял удобную позицию, откуда был виден пролом
и вся работа по спасению.

Вытащили старика; мокрый, худой, со слипшимися волосами, он походил на
безумного. Вслед за ним подняли женщину, за ней другую, третью, но ракетчицы
между ними не было. Степка начал беспокоиться. Где же она? Неужели утонула?
Перед его глазами разыгрывались потрясающие сцены: старуха-мать, стоявшая на
куче кирпича, вдруг с криком бросилась к спасенной дочери; ребенок, которого
вынес наверх какой-то мужчина, нашел наверху отца и на его вопрос: "А где
мама?" - ответил: "Там", а через минуту, когда вытащили чужую женщину, от
нее узнали, что его мать осталась "там" навсегда. Но ракетчицы не было.

Прошел час. Машины "Скорой помощи" увезли около тридцати человек. Степка
потерял всякую надежду, но не уходил. Он был почему-то уверен, что мужчина,
у которого остался его фонарик, вылезет последним. Так оно и вышло, но,
прежде чем он вылез, моряки вытащили трех женщин, потерявших сознание. Между
ними оказалась ракетчица. Как только Степка увидел ее, он вернул пальто
рядом стоявшей женщине и, шатаясь от слабости, пошел следом за носилками к
машине "Скорой помощи".

- Ну, а ты что? - спросил Степку врач.

- Можно мне с вами? Это моя знакомая...

- Ты бы лучше домой шел, паренек. Замерз ведь... Завтра придешь
навестить.

- А куда вы ее повезете?

- В больницу Эрисмана. Знаешь?

- Знаю.

Когда машины уже ушли, Степка спохватился, что он даже в лицо-то не очень
хорошо знает ракетчицу, не говоря уж об ее фамилии. Но было поздно.

- Ну, молодой друг, - услышал он сзади себя знакомый голос. - Вот твой
фонарик. Мы с тобой, кажется, благополучнее всех отделались, а если не
заболеем, то совсем будет хорошо. Пойдем ко мне лечиться за компанию.
Затопят нам ванну, прогреемся и завалимся спать, и плевать мы хотим на
немцев... Идем. Ты вообще молодец! Держался геройски, не хныкал.

Степке польстила эта похвала. Он согласился пойти в гости к новому другу,
и они быстро зашагали к Большому проспекту.

Час был ранний, и солнце освещало только трубы и крыши домов. Однако на
улице было много торопившихся на работу пешеходов. Они с удивлением
провожали взглядом до плеч мокрого мужчину и такого же мокрого мальчика,
который вприпрыжку бежал рядом с ним.

- Как вас зовут, дяденька? - спросил Степка.

- Зовут меня Николай Васильевич. А тебя?

- Меня Степкой.

- Ну, а по отчеству?

- Григорьевич.

- Степан Григорьевич. Так. Между прочим, ты ведь давно выбрался из
подвала, Степан Григорьевич. Кого ты ждал?

- А я вас ждал, Николай Васильевич.

- Меня? - удивился мужчина. - А!.. Фонарик!

- Нет. Фонарик мне не жалко. Возьмите, если надо. - Степка не хотел
говорить, кого он ждал на самом деле.

В квартире Николая Васильевича жила его старуха-мать и сестра. Жена и
двое детей, как он объяснил, были отправлены к родным на восток. Женщины еще
спали, когда они позвонили.

- Ну, мама, встречай гостей.

- Где ты пропадаешь целыми ночами? - начала было добродушно ворчать
старуха.

- Не ворчи. Мы из могилы вылезли. Чудом остались живы.

- Боже мой... Мокрые...

- Всю ночь на ногах в воде простояли. Если не за. болеем, то это будет
вторым чудом.

Николай Васильевич коротко рассказал, где они пробыли всю ночь, и женщины
захлопотали. Старуха принесла два теплых пушистых халата, заставила Степку
раздеться и закутаться в халат, пока топилась ванна. Поминутно вытирая слезы
и всхлипывая, она принесла, по просьбе сына, графин водки, кусок сала и
каких-то лепешек.

- Степан Григорьевич, посмотри на нее. Почему она плачет? Все кончилось
благополучно, мы живы, а она плачет. - Он налил водки себе и полрюмки гостю.
- За наше знакомство. Это тебе как лекарство. Пей смело.

Степка усмехнулся и выпил залпом, как это делал отец, но мгновенно
вскочил со стула и замахал руками. Ему показалось, что он хватил какого-то
удушливого газа, как это было с ним однажды в камере окуривания.

- Не в то горло попало, - смеясь сказал Николай Васильевич.

Минуты через две Степка отдышался. Он чувствовал теперь, как по всему
телу разливается теплота и слабеют суставы. Глаза слипались, а уши словно
ватой заложило.

- Николай Васильевич, а вы где работаете? - спросил мальчик.

- Я, милый мой, механиком работаю на большом судне. Подожди, кончится
война, возьму тебя к себе, и пойдем колесить по земному шару. Ты бы хотел
стать моряком?

- Мишка хочет моряком записаться.

- Какой Мишка?

- Мишка Алексеев. Я приведу его как-нибудь.

- Ну что ж, приведи. Если он вроде тебя, возьму...

- Он лучше, чем я... Он у нас главный начальник... - Степка запнулся,
сообразив, что выбалтывает секрет.

Ванна у Николая Васильевича была большая, широкая. Они залезли оба,
головами в разные стороны, и долго сидели в горячей воде. Все лицо у Степки
покрылось крупными каплями пота, он разомлел, распарился и незаметно уснул.

23. ЛИКВИДАЦИЯ КРУГА

Уже небо посветлело, когда майор уехал с арестованными. "Круг однорукого"
оказался разомкнутым, и нужно было действовать без промедления, пока у
врагов не появилось подозрений.

Бураков проводил майора и вернулся в дом попрощаться с хозяйкой.

- Валя, я должен идти, - с грустью сказал он, усаживаясь на стул. - Много
работы. Большое вам спасибо...

- К чему благодарности? - перебила она. - Я вас скорей должна