сказала.
он, хотя глаза его насмешливо блеснули.
Паолы Форрест, словно волшебные щупальца, уже коснулось его и обвивалось
вокруг сердца. И он знал, что с гораздо большим удовольствием поехал бы
кататься с ней, чем со своим давним другом Форрестом.
искал Паолу, но здесь были только Дик и конюх; однако несколько стоявших
в тени оседланных лошадей вернули ему надежду. Все же они уехали с Диком
одни. Дик только показал ему лошадь жены, - это был резвый породистый
гнедой жеребец под небольшим австралийским седлом со стальными стремена-
ми, с двойной уздечкой и мундштуком.
паться, во всяком случае, будет. Тогда и встретимся.
себя на том, что поглядывает на часы-браслет - долго ли еще до пяти.
паслись овцы; то один, то другой слезал с лошади, чтобы поставить на но-
ги великолепную овцу из породы шропширов или мериносов-рамбулье: пова-
лившись на широкие спины и подняв к небу все четыре ноги, эти бедные
жертвы отбора были уже не в силах подняться без посторонней помощи.
мериносов, - говорил Дик. - У этой породы теперь сильные ноги, широкая
спина, крепкие ребра и большая выносливость. Вывезенным из Европы поро-
дам не хватает выносливости: они слишком холеные и изнеженные.
майте, вы же отправляете баранов в Айдахо! Это говорит само за себя.
ромные стада Мичигана и Огайо являются - простите за хвастовство - по-
томками моих калифорнийских рамбулье. А возьмите Австралию! Двенадцать
лет назад я продал одному тамошнему поселенцу трех баранов по триста
долларов за голову. Когда он их туда привез и показал, то сейчас же пе-
репродал, взяв по три тысячи за каждого, и заказал мне целый транспорт.
И я, кажется, принес Австралии не вред, а пользу. Там говорят, что бла-
годаря люцерне, артезианским колодцам, судам-холодильникам и баранам
Форреста овцеводство и добывание шерсти увеличились втрое.
тот потащил их куда-то в сторону, на обширный выгон с лесистыми оврагами
и группами дубов, чтобы показать табун жеребят-однолеток широкой породы,
которых отправляли на следующий день на горные пастбища Миримар-Хиллс.
Их было около двухсот - ширококостные, мохнатые и очень крупные для сво-
его возраста; они начинали линять.
денхолл следит за тем, чтобы они получали питательный корм. Там, в го-
рах, куда они пойдут, им будут давать, кроме трав, еще зерно; это заста-
вит их каждый вечер собираться для кормежки, и, таким образом, можно бу-
дет делать поверку без особого труда. За последние пять лет я ежегодно
отправляю в один только Орегон до пятидесяти жеребцов-двухлеток. Они все
более или менее стандартны. Их покупают не глядя, потому что знают мой
товар.
тил Дик, - это ломовые лошади.
Лос-Анджелеса; а два года тому назад, во время падежа лошадей, мы отпра-
вили двадцать вагонов четырехлетних меринов даже в Чикаго и получили в
среднем по тысяче семьсот долларов за каждого. За тех, что помельче, мы
брали по тысяче шестьсот, но были и по тысяче девятьсот. Боже мой, какие
цены на лошадей стояли в тот год!
взмахивавшей гривой Паломине. Дик представил его Грэхему как мистера
Хеннесси, ветеринара.
ку, - и приехал, чтобы показать ей Лань: не пройдет и недели, как она
будет ходить под седлом. А какую лошадь миссис Форрест взяла сегодня?
несси отнесется к этому известию: ветеринар неодобрительно покачал голо-
вой.
пробормотал он. - И потом, Франт опасен. Больше того - при всем уважении
к его резвости, должен сказать, что он хитер и коварен. Миссис Форрест
следовало бы ездить на нем не иначе, как надев на него намордник; но он
любит и брыкаться, а к его копытам ведь не привяжешь подушек...
ке; и она умеет обращаться с ним.
ворчал Хеннесси. - Во всяком случае, я бы вздохнул спокойнее, если бы ей
понравилась Лань. Вот это настоящая дамская лошадь! Сколько огня, и ни-
какого коварства. Чудесная кобылка, чудесная! А что шалунья - это не бе-
да, угомонится! Но она всегда останется веселой и капризной, не превра-
тится в манежную клячу.
читься с Франтом, если она въедет на нем в кучу молодежи. Ведь это ее
царство, - повернулся он к Грэхему. - Все выездные и верховые лошади в
ее ведении. И она достигает замечательных результатов. Как она добивает-
ся их, я и сам не понимаю. Будто маленькая девочка забралась в лаборато-
рию взрывчатых веществ, начала наугад смешивать их - и получила гораздо
более мощные соединения, чем те, которые составлялись седобородыми хими-
ками.
лесок в ущелье, по которому бежал, подскакивая, ручей, и выехали на по-
катый склон, где зеленело широкое пастбище. Первое, что увидел Грэхем
вдали, - это множество однолеток и двухлеток, с любопытством столпивших-
ся вокруг золотистокоричневого чистокровного жеребца Франта, который,
поднявшись на дыбы, бил в воздухе копытами и пронзительно ржал.
можно положиться!
лительно выкрикнула какой-то приказ, с уверенностью настоящего кавале-
риста всадила шпоры в шелковистые бока Франта, и тот опустил передние
ноги и беспокойно заплясал на месте.
ней со своими спутниками.
зубы, в то время как Франт, прижав уши и злобно сверкая глазами, оска-
лился и, наверное, укусил бы Грэхема за ногу, если бы Паола вовремя не
дернула за повод, опять вонзив ему шпоры в бока.
ся жеребца, и он это знает; он хитрит, неистовствует, она - вдвое; он
беснуется, а она ему показывает, что такое настоящая свирепость.
лошадей и броситься на помощь, если Паола потеряет власть над жеребцом,
Франт пытался встать на дыбы, и каждый раз Паола решительно, осторожно и
твердо удерживала его с помощью мундштука и шпор, - и он наконец замер
на месте, укрощенный и трепещущий, весь в поту и мыле.
весь отдался волнующему до жути восхищению перед маленькой укротительни-
цей. - Белый, борясь с дикарем, превосходил его своей свирепостью. Он
превзошел его в упорстве, в разбоях, в скальпировании, в пытках, в людо-
едстве. В сущности, белые съели гораздо больше людей, чем людоеды.
Франт, кажется, наконец усмирен. Давайте взглянем на жеребят. Остерегай-
тесь, мистер Грэхем, его зубов: он ужасный кусака. Держитесь от него по-
дальше: ваши ноги вам еще пригодятся.
лись, словно чем-то напуганные, и, резвясь, понеслись галопом по зелено-
му лугу; но скоро, привлеченные неудержимым любопытством, вернулись и,
столпившись возле всадников, внимательно разглядывали их; под предводи-
тельством одной, особенно шаловливой гнедой кобылки они образовали по-
лукруг и насторожили ушки.
ее новой роли. "Неужели ее изменчивости нет пределов?" - спрашивал он
себя, глядя на великолепное, потное, покоренное ею животное. Даже Горец,
несмотря на свою массивность, казался кротким и ручным рядом с Франтом,
который то и дело становился на дыбы и кусался, силясь сбросить всадницу
с присущим ему утонченным коварством норовистого жеребца чистых кровей.
- Какая прелесть! Вот чего я добивалась. - Затем она обернулась к Ивэну.
- Всегда в них найдется какой-нибудь недостаток, порок, совершенство
почти невозможно. Но она - совершенство. Посмотрите на нее. Лучшего мне
едва ли удастся добиться. Ее отец - Великий Вождь, если вы знаете наших
призовых рысаков. Его продали за шестьдесят тысяч, когда он был уже ста-
риком. Мы получили его на время. Она - единственный его приплод за се-
зон. Но посмотрите! У нее его грудь и легкие! У меня был богатый выбор
кобыл, подходивших по все статьям, а матка как будто не подходила, но я
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Каргалов Вадим
Афанасьев Роман
Орлов Алекс
Афанасьев Роман