сознание.
Зумруд мы стали приводить его в чувство. И я потребовала у невольниц
какого-нибудь снадобья, а Ильдерим твердо сказал, что двух оплеух вполне
хватит. И он оказался прав.
возвращался в суетный мир. Он кряхтел, охал и чуть ли не скрипел, как
прогнившее дерево. Уж не знаю, камень ли в него попал, или он, спасаясь от
камней, налетел лбом на стену, но только за голову он схватился так, будто
эта голова уже раскололась, и лишь руками можно удержать вместе
разваливающиеся куски.
- Ты что же, думал, о глупец и сын глупца, что можешь со всем своим
воинством помешать купцу, занятому выгодной сделкой? Ты хотел войти в
гарем потайным ходом и убить Зумруд, от спасения которой зависит моя
прибыль? Но Аллах не допустил такого безобразия, и более того - ты нам
сейчас поможешь спасти ребенка. Отвечай немедленно, о гиена, как ты вошел
в подземелье! Где этот вход? Сколько ты сделал поворотов? И не испытывай
долготерпение Аллах!
узнаешь ее?
совсем и окончательно отшибло память. Я поднесла острие к самой его шее.
Ильдерим же, завладев саблей аш-Шаббана, кольнул его с другой стороны.
рисовал аш-Шаббан пальцем на грязном полу расположение потайного входа у
берега Тигра. И с великим трудом, считая повороты, установили мы с
Ильдеримом примерное расположение сторон света.
и расставлять по углам клетку, шкатулку, флаг и зеркало.
нос что-то невинное.
камни талисмана.
собой решится и образуется, встало перед нами во весь рост и во всей
красе. Мы понятия не имели, что делать с этими пятью камнями, после того,
как собрали в одном помещении флаг, попугая, шкатулку, зеркало и рожавшую
Зумруд.
нас на душе очень скверно, так скверно, как в поговорке, усвоенной мною
еще в пещерах: "Будто ифрит нагадил".
локоть, и с интересом следил за нами. Вдруг он негромко и противно
рассмеялся.
бесноватого! Как я не догадался, что эти несчастные не знают секрета
талисмана! О-хо-хо... А ведь этого следовало ожидать, зная старого
путаника и скупердяя аль-Мавасифа! Он просто обязан был что-то совершить
не так в этом деле с талисманом! Вы никогда не догадаетесь, как это
делается, о порождения греха! Вы можете раскладывать эти камни до
скончания веков и прийти на суд к Аллаху с ними в руках! А если вы и
догадаетесь, как складывать талисман, вам это окажется не под силу! Ибо вы
не взяли с собой главного!.. Этот ребенок обречен, о Бади-аль-Джемаль, и
его кровь на твоей совести!
построил камни клином.
скрипуче смеяться, отвечал аш-Шаббан. - Где сказано, что именно от моей
руки должен погибнуть младенец? Я просто буду лежать здесь на полу, и
ждать, что случится. А если талисман не спасет его, может случиться все,
что угодно Аллаху! Из щели в стене выползет змея! Дитя задохнется в чреве
матери! Рухнет потолок!..
пришлась по душе эта угроза. Он помолчал мгновение и глубокомысленно
завершил: - Меж бедер твоих р-р-рухнет потолок!
потолки, что находятся между бедрами, не имеют такого обыкновения... Ну,
Бади-аль-Джемаль, неужели мы ничего не придумаем? Аллах не допустит смерти
ребенка!
кончится. Оказывается, не было мне нужды пускаться в путешествия, и
связываться с ифритами, и раздаривать халифским женам сокровища! Как это
вы связались с талисманом, и рисковали ради него жизнью, и терпели ради
него бедствия, не зная его тайны? Воистину, таковы дела глупцов! А я знаю
эту тайну, я видел как выглядит талисман, когда он составлен, но вы ни
слова от меня не добьетесь! А если и добьетесь, составить его вам не по
силам! Вы глупцы, вы гиены, вы вонючие ифриты! И вы проиграли, а я...
саданул его по затылку древком дротика, и по черным щекам текли слезы.
купец, придумайте же что-нибудь!
- А ты, Ясмин, влей ей в рот настоя из каменного пузырька, иначе она
умрет, не приходя в себя!
бил он, что хватило силы, и причинил себе боль. Затем он разложил камни
кругом. Мы обменялись взглядами, я мысленно попросила прощения у Аллаха и
составила из них крест.
ниточке, и вместе с ней погибает ребенок! - крикнула Ясмин.
сложить необычным, более того - невозможным образом. И это все слишком
просто. В чем тут загадка? Не в тяжести же этих камней?
того ни с сего заорал попугай.
проклятая птица твоими бедрами! Чего она только туда не помещала! Хотя,
воистину, то, что разомкнет твои бедра, о Бади-аль-Джемаль, с виду весьма
похоже на минарет!
я. - Он единственный, кто понял, о чем говорил мерзкий аш-Шаббан! Минарет,
о Ильдерим! Мы должны сложить из камней минарет! Причем самый маленький
камень должен быть внизу, а самый большой - наверху! Вот разгадка!
должны попытаться!
- Еще мгновение - и все старания будут напрасны.
Ильдерим покачал головой. - Наверняка старый скупердяй, объясняя
аш-Шаббану, как складывать талисман, предупреждал его о смоле. Ну,
попробуй, о Бади-аль-Джемаль, во имя Аллаха справедливого, милосердного...
Твои руки для этого дела подходят лучше моих.
третий камень. С двадцать седьмой - четвертый.
Ильдерим вскочил на ноги и замахнулся на обоих.
ребенка действительно зависит от талисмана.
и зарубки на камнях. И ощупывая верхний, самый большой, я в уме сочетала
его выступы и углубления со знаками на четвертом камне. Конечно, со смолой
было бы легче. Но смолы не было.
камень. Медленно, невыносимо медленно, не дыша, я отвела руку. Все
замерли.
крик ребенка, подхваченного ловкими руками Хубуб.
сделано, о Бади-аль-Джемаль! Сейчас для нас главное - выбраться отсюда.
Что будем делать с флагом, шкатулкой, зеркалом и попугаем? Ведь они нам
больше не нужны, а, Бади-аль-Джемаль?
за здоровье сына моего брата. А попугая мы отпустим на свободу! Хватит ему
сидеть в клетке и говорить глупости. Ты свободна, бестолковая птица, и
можешь лететь куда тебе только вздумается. Понимаешь, о попугай?
Это мальчик, и на лице его видны знаки благополучия!
если Аллах даст мне детей, это будут только сыновья.