даже из сапога чай заварит". А я что? Ненастоящий, что ли, резиновый?
выстреливая самое большое напряжение. Я отчетливо видел Контроллера. Налип
темным студнем на сплетения моих каналов-пульсаций и доит их. И с каждым
глотком выбрасывает очередную порцию длинных подвижных шипящих нитей.
Такое зрелище я бы не рекомендовал для просмотра детям моложе сорока лет.
холодного литья...
плечи, широкие ступни, объемистые кулаки, мощный утюг головы.
сочленения из мягкого железа.
жестов, поз, движений, приличных и неприличных.
делом - особое чувство стыда, присущее меркурианским копам, сохранилось
несмотря на все передряги.
мезозоя. Как можно понять из имени - царь зверей, он же генсек животных,
по сравнению с которым лев - просто секретарь райкома. Но лязг металла
указывает на то, что наш тиранозавр к тому же и король машин.
жилам токи разбегаются по телу и приводят в движение железные мускулы. Ни
одного шарнира - слои чистого металла легко скользят друг по дружке.
Мускулы и суставы - сплошная кристаллическая и молекулярная механика.
Кулаки - просто грубые кинетические снаряды, разгоняемые в соленоидах.
Глаза - большие и красивые, и вдобавок гамма-лазерные. Изо рта пышет
водородная плазма, нагретая огненным сердцем, заодно работает
МГД-генератор, из носа летят молнии, в каждом ухе вертится по четыре
локатора. И это все - я. Все адаптированно ко моей незаурядной личности.
Кое-какие части нового тела я чувствую так, будто они обычные мои органы,
остальные члены - агрегаты, чуткие к моим неумелым приказам, или вообще
самоуправляемые.
компаний, - уничижает голосом бандит-проповедник.
- голос мой грохочет куда внушительнее.
текучего металла. Немного погодя она преобразуется во что-то, смахивающее
на гигантскую гориллу. Препротивную и, более того, откровенно мерзкую
(это, конечно, на мой взгляд). Голова похожа на бульдозер и утоплена
промеж холмистых плеч, кулаки свисают до земли, задница отклячена.
урода оскорбила бы даже монашка. Если бы у меня был такой кошмарный вид, я
бы спрятался со стыда в какой-нибудь сортир, - пытаюсь словом смутить
соперника, но он, кажется, вполне доволен собой.
гляделки, но монстр прикрывает их ладошкой. Я разбегаюсь, подпрыгиваю, и,
слегка опершись на хвост, наношу двумя ногами удар в бюст, похожий на борт
корабля. Горилла резко становится в пол-оборота, перехватывает правую мою
ногу и хочет ее обломать. И только хвост спасает меня. Продолжая опираться
на него, ловко переношу свою левую ногу через правую. Я теперь спиной к
Кинг-Конгу, к немалому его разочарованию, но моя правая еще в захвате.
Чуть подаюсь к сопернику, и, резко оттолкнувшись обеими задними лапами от
его корпуса, вырываюсь. Кувырок через голову - и я снова в боевой стойке,
вся аппаратура работает нормально.
кулак вылетает со скоростью двенадцать километров в секунду и хочет прямым
ударом смахнуть мне голову. А она у меня не просто так, в ней, между
прочим, несколько миллиардов органических молекул с непрочными двойными
связями, в которых накоплена уйма информации. Я вовремя осознал тяжесть
этого кулака. Нырнул вниз, выставив верхний блок. В итоге, макушку из-под
удара увел.
врезала. Я ни сблокировать не успел как следует, ни увернуться. Только
выдохнул от огорчения. Но когда кулачина мне в челюсть въехал, вместо
хромированной стали он уже состоял из мяконького свинца. По-моему, при
интенсивном выдохе сработал у меня субнуклоновый излучатель, который
расколотил кучу гравитационных ячеек и вращающиеся заряды из них
повылетали. (Надеюсь, ни один дотошный марсианин не забыл, что масса - это
феномен вращения).
моей черепной крышкой расщепилась, и знания унеслись в виде бесполезного
пара. От помутнения в голове я основательно прибалдел и принялся срочно
считывать запасные носители информации в спинном столбе - ферромагнетики и
полупроводниковый пигмент. Этим воспользовалась горилла, ухватив меня
руками за затылок и подбородок, чтобы вообще отвернуть башку, принялась
заодно наводить двумя потенциалами мощные разогревающие токи. Я вклинил
свои руки между двух вражеских домкратов-электродов, рывком отжал, но
потом смирился с тем, что на верхние конечности эта тварь побольше
направляет мощности. Пыхнул плазмой прямо ей в морду, а она равновеликой
порцией мне ответила. Два снопа столкнулись и улетели вверх сияющим
облачком.
тяжести из груди в хвост, отчего выше пояса насытился титаном, а сзади
свинцом. А потом рванул гориллу на себя, упираясь сначала одной, потом
другой ногой ей в брюхо. И она стала-таки валиться на меня. Распластавшись
спиной по земле, я как следует толкнул пятками проклятое многотонное
брюхо. Огненный полюс разорвал множество химических и ядерных связей в
силовых узлах. Освободившаяся энергия ринулась в конечности и распрямила
там пружиноподобные мускулы-спирали из упругой стали.
соответствовал броску через голову в падении, принятому в вольной борьбе.
меня, уткнулось в скалу. Осталось только с разбегу врезаться в него. Это
уже был настоящий реслинг. Не выдержав такого наезда, скала и чудище
усвистали с обрыва вниз.
одолел великолепную Гориллу. А какое замечательное зверство! Финальная
агрессия приносит невыносимому монстру убедительную победу!"
восхищенной публики и вдруг замечаю Михайло Потапыча в исходном белковом
теле. Чуть было не забыл о нем после такого апперкота. Сейчас экс-пахан
для меня какой-то непредставительный клоп.
но лишь для того, чтобы показать, кому ты обязан силой.
ввиду отсутствия слонов в защиту всяких насекомых.
осталось. Наверное, в моей откровенной жестокости виновата большая разница
в размерах и силах. Я не виноват, что воспринял его, как клопа.
выскочили из моего металлического роботячьего тела, которое мигом
расползлось. Я был сброшен обратно в свой прежний поджаренный организм.
Поднялся, стеная от изгибов ошпаренной кожи и растяжки обваренных мышц. Но
все-таки жизнедеятельность еще продолжалась. На том месте, где недавно
среди рожек дерзко маячил экс-пахан, виднелась лишь шапка из застывшего
металла, которая прикрыла и рога, и подлеца.
этим центром управления великими силами. Я, совершив пребольшие дела,
теперь снова мелочь, опять таракашка и опять вполне человек. Кем лучше
быть? История рассудит, а сейчас лучше улепетывать отсюда.
местности. Час резвого верчения колесами. И тут что-то бултыхнулось в
колодце моей памяти. Ах, да, солнечный отлив - он уже на подходе.
электрические вихри раскачивают пылевую подушку. Я, потеряв почти всю
осторожность, а, может быть, и разумность, гнал машину к Стульчаку Кощея.
Семитонная машина перемахивала, как испуганная газель через трещины,
которые так хотели зацапать ее, визжала бортами, задевая скалы. Едва
удавалось выбраться на плоское место, я включал режим глиссирования и
выдувал тучи и мглу из-под днища.
своей цели одновременно. Затем очутился я в местности, крепко сколоченной
из гранитных пород. Это неприятно. При отливе такие не крошатся, а
трескаются, разверзаясь в глубокие расселины и впадины. Шошана может
оказаться в одной из них раньше, чем я ее замечу. А вот и Толчок Кощея -
довольно широкая скала со срезанной верхушкой - разглядел ее где-то за
полкилометра. Но едва она замаячила, как отлив подоспел и вступил в свои
права.
Максимов Альберт
Земляной Андрей
Маркелов Олег
Жюль Верн
Эриксон Стивен
Сертаков Виталий