стилем работы, конкретностью, умением единственно верно формулировать
вопросы и способностью их нестандартно разрешать.
новой неделей он наваливал на него все новые проблемы, которые надо было
решать. Решать неофициальным или полуофициальным путем, чтобы не
растревожить гидру конгресса и жаждущих политической крови журналистов. Его
помощники уже не знали, как формулировать задания государственным службам,
чтобы ни они, ни кто-либо другой не могли догадаться об их истинном смысле.
Аналитик своей бурной деятельностью сильно усложнил жизнь Президенту и его
доверенному окружению.
Глава 25
правда", - говорил незнакомец и ставил на край стола непочатую бутылку
водки.
собирает биографии современных политических деятелей. Но нам мало анкетных
данных и официальных бюллетеней. Они сухи и неинтересны нашему читателю. За
ними совершенно не видно человека. С его эмоциями, страстями, сомнениями. Вы
понимаете меня?
случаи.
танцульки бегали. Девок щупали. Самогонку пили. Как все.
политического деятеля более всего интересны читателю. Он не желает видеть
парадный, при всех регалиях портрет общественного деятеля. Он желает видеть
человека. Со всеми его достоинствами и недостатками.
остался... Ты извини, парень, но я человек простой и финтить не люблю. Что
думаю, то и говорю. Особенно когда злой. А злой я, когда трезвый. Как
сейчас.
показал друг детства ладонью от пола, - сопливого возраста. И был он, я тебе
честно доложу, последним в нашей деревне раздолбаем. После меня...
работящий. Как субботник или еще какое общественное мероприятие - он в
первых рядах. И не организатором, а в самой гуще. На самых трудных участках.
Другие там в пивную или на танцульки, а он в библиотеку. Приобщаться к
первоисточникам мирового культурного наследия. И нам в общежитии книжки
читал, вслух. Сядет вот так вот на койку - и читает, и читает. Таким мы его
и запомнили - заводилой и вожаком...
участковые инспектора.
он чуть не погиб. Его пуповиной по шейке перехлестнуло, он и задохся. Еле
отходили. Лет до пяти все боялись, что у него из-за этого что-нибудь с
головой случилось. Да и болел он часто. Ни одна болячка его не обошла. Но
потом глядим - вроде ничего, вроде нормальный ребенок. Как все. Бойкий.
Правда, когда в школу пошел, попервости ему трудно было. Но потом
втянулся...
извините, что я так о нем. Но что было, то было. Из памяти не выкинешь.
Намучились мы с ним. То в туалете мальчишкам сигарет раздаст и покажет, как
курить надо. То пионервожатую матом обругает. Известное дело, воспитание-то
у него какое было. Простое воспитание. От старших братьев и от их дружков.
Вот он и нахватался. А уж драчуном был - не приведи Господь. Ни одной
потасовки не пропускал...
спецшколу для малолетних правонарушителей, тогда были такие, не определил.
хватило, вот и пошел трясти карманы. Да не рассчитал. Ну я, грешным делом,
осерчал. Все, думаю, хватит ему безобразить на моем участке. И в документах
все как положено отобразил. Осталось только начальству передать. Так,
спасибо, директорша школы, царство ей небесное, с мамашей его прибежали и
уговорили с этим делом обождать. Вдруг, мол, образумится. Хотя я тогда в
это, честно говоря, не верил. И ведь чуть не засадил по малолетству... А оно
вон как обернулось. Кто же мог подумать, что он в такие большие люди
выйдет...
уме. Родители-то у него были не чета прочим. Образованные, при должностях.
Оттого он, наверное, особнячком держался. Как-то так всегда чуть в стороне.
И друзей близких никогда не имел. Товарищей - много. А друзей - ни одного. У
него ведь даже дома никто не бывал. Ни разу. Даже когда он болел. Просто не
ходили. Не принято было почему-то. Он ходил. А к нему - нет. Тогда это
воспринимали нормально. Привыкли, наверное. А теперь вот думаю, что странно
это. Ненормально как-то. Десять лет в одном классе учиться и ни разу к себе
не пригласить.
учительской деньги. Небольшие, но факт был неприятный. А потом случайно
одного парнишку в воровстве уличили. Но это уж потом было, через несколько
месяцев. И он, когда с ним говорить стали, признался, что его этому Сережа
научил. И даже показал, где деньги в учительской лежат. Вроде как за то,
чтобы он отдал ему какую-то часть. Я уж и не помню, какую. Вот только Сережа
от всего отказался. И отец его в школу приходил, и мать. Говорили, зачем ему
чужие деньги, когда своих хватает. И действительно хватало. Он ведь
благополучным рос. Отказа ни в чем не знал. Вот мы тогда и засомневались. Да
и доказательств никаких не было. В общем, мальчика того в детприемник
отправили. А Сережа так и учился, пока родители его не переехали.
общаться. Как-то сторониться. Вот я и думаю сейчас: может, все-таки что-то
было такое, чего мы не углядели? Дети, они хорошо это чувствуют. Да и знают
гораздо больше, чем учителя...
должен. Мы на коньяк спорили. Он проиграл. А бутылку замылил. Пусть теперь
отдает. С процентами. Что для его нынешнего положения пара бутылок коньяку?
Тьфу! Вместе бы и распили...
даже самими героями фактов складывались биографии.
регистратурах поликлиник и других официальных, которые не может миновать ни
один человек, учреждениях. Добывали где за "красивые глаза", где за деньги,
где за сомнительного свойства услуги. Но добывали! Потому что такой был
приказ.
Глава 26
детских психологов, психиатров и психоаналитиков. Разыщите физиономистов и
графологов, определяющих по чертам лица и почерку особенности характера
людей.
научными?
как изначально порочные.
шарлатаны. Мы зря потратим деньги.
установления правды может дать очень неожиданный и очень интересный
результат. Ложь, помноженная на статистику, способна обернуться истиной. Мы
не должны отказываться от возможности разжиться дополнительной, интересующей
нас информацией только потому, что она имеет непривычную для нас форму.
не всех подряд. Мне нужны настоящие специалисты. Хорошо зарекомендовавшие
себя в частной практике и делах, связанных с освидетельствованием
преступников, совершивших сложномотивированные преступления. Не бойтесь
перебрать претендентов. От неподходящих мы сможем, под тем или иным
предлогом, избавиться. Бойтесь упустить необходимых.
навыков специалистов получился обширным. Но все же не таким, как графологов
и физиономистов.