росы на лепестках лилии.
падая на колени к ногам императора. - Я поручусь, что он откажется от
политики и не будет вредить империи!
каблуках, стал зодить взад и вперед по комнате.
государственных делах нельзя решать дела в зависимости от чего-либо и,
особенно, женского вмешательства. Якобинцы, кроме того, крайне опасны, и
им необходим пример достойного наказания, в противном случпе завтра же
создастся новый заговор на мою жизнь!
дальнейшие просьбы бесполезны, тем не менее моя кузина с упорством
женщины, защищавшей своего возлюбленного, продолжала:
разговор, который ник чему не приведет. Проводите вашу кузину отсюда!
покинула ее.
пример. Но вы забыли о Туссаке!
Люсьена до погибели. Если нужен урок, то уж лучше давать его на виновном,
чем на невинном.
находится в наших руках!
в это время, Лесаж будет помилован! Если же нет, на восьмой день он умрет
на эшафоте. Однако, довольно. Monsieur де Лаваль, проводите вашу кузину, у
меня есть более важные дела, котороыми я должен заняться. Я буду ждать вас
в Пон де Брик, чтобы представить вас императрице.
дверях того же молодого гусара, который доставил меня в лагерь.
непреклонный человек! Вы были очень смелы, рискнув обратиться к нему. Я
скорее готов атаковать на истощенной лошади целый батальон солдат,
построившихся в каре, чем просить его о чем-нибудь. Но я мучился за вас,
уверенный, что ваша попытка не увенчается успехом!
лихо-закрученные усы были в таком беспорядке, что я бы расхохотался, если
бы дело было менее важно.
сказала моя кузина. - Он настолько добр, что принял во мне участие.
милосердия и любви; да, счастлив тот, кто завладел вашим сердцем. Только
бы он был достоин вас!
считать Лесажа недостойным ее. Видя это, я немедленно замолчал.
она. - Душой и сердцем Лесаж поэт, и он слишком высоко смотрит на людей,
чтобы подозревать все те интриги, жертвою которых он пал! Но к Туссаку в
моей душе никогда не пробудится сострадания, потому что я знаю о
совершенных ими пяти убийствах; я также знаю, что во Франции не наступит
тишина, пока этот ужасный человек не будет взят. Луи, помогите мне поймать
его!
он жалобным голосом.
это будет нужно. А теперь, пожалуйста, проводите меня до выезда из лагеря,
а там дальше я пойду одна.
великолепно звучавшим в ее хорошеньких губках.
лошадью Жерара, так что нам оставалось только вскочить в седла, что мы
тотчас и сделали. Когда мы наконец выехали за пределы лагеря, Сибилль
обратилась к нам: -
Значит я могу рассчитывать на вас обоих?
оказать мне помощь, - сказала она, улыбаясь, и, ударив хлыстом по лошади,
поскакала по извилистой дороге по направлению к Гросбуа.
недоумевая, какой план мог быть в ее головке, - план, исполнение которого
могло навести ее на следы Туссака. Я ни одной минуты не сомневался, что
женский ум, действующий под влиянием любви, стремящийся спасти от
опасности своего возлюбленного, может достичь большего успеха там, где
Саварей или Фуше, несмотря на их опытность, были бессильны. Повернув
лошадь обратно по направлению к лагерю, я увидел, что молодой гусар
продолжал следить глазами за удалявшейся наездницей.
сбе. - Эти чудные глаза, ее улыбка, ее искусство в верховой езде! Она без
страха говорила даже с императором! О, Этьен, вот наконец женщина,
достойная тебя!
из виду за холмами, только тогда он вспомнил о моем присутствии.
помочь ей. Я не знаю, что мы должны сделать, но для нее я готов на все!
отразилась на его лице, но прирожденное благородство сзяло верх.
крикнул он и пожал протянутую ему мою руку.
вам пнадобится моя помощь, вам стоить только прислать за мнгою, и всегда
мое оружие будет в вашем распоряжении. Сразу дайте мне тогда знать, и чем
скорее, тем лучше!
сказывались во всем: в его осанке, в его красном султане, развевавшемся
ментике и даже в блеске и звоне серебряных шпор.
моем милейшем дядюшке из Гросбуа. Я за эти дни успел поместиться в главном
городе - Булони, наняв себе комнату за ничтожную плату, больше которой мне
не по силам было бы платить, потому что мои финансы находились в самом
бедственном положении. Комната помещалась над булочной Аидаля в Rue des
Vents.
необъяснимому чувству, которое толкает стариков хотя изредка заглянуть
туда, где протекла их юность, подыматься по тем ступеням, которые скрипели
под их ногами в далекие времена молодости. Комната осталась все той же, те
же картины, тот же гипсовый бюст Жана Барта, который стоял у стола.
подробностях все предметы, на которых некогда останавливались мои глаза;
щдесь все было без перемены, но я ясно сознавал, что мое сердце, мои
чувства уже далеко не те!
старческое лицо, а когда я обернулся к окошку и посмотрел туда, где
некогда белели палатки стотысячной армии, где некогда царило оживление, -
теперь тянулись унылые, пустынные холмы. Трудно поверить, что великая
армия рассеялась, как легкое облачко в ветренный день, тогда как
мельчайшие предметы этого мещанского жилища сохранилиьс в том же виде!
в Гросбуа за моими скудными пожитками, с которыми я высадился в ту
дождливую бурную ночь. Немедленно же мне пришлось заняться туалетом,
потому что после милостивого приема императора и уверенности в приеме меня
к нему на службу, я обязательно должен был исправить свой гардероб
настолько, чтобы не компрометировать себя в глазах богато одетых офицеров
и придворных, окружавших Наполеона. Все знали, что Наполеон старался