он прошел, и улица стала темно-серой. Этот унылый цвет напоминал о смерти.
Смерть.
знал... И почему только он не подметальщик улиц, или мойщик окон, или
что-нибудь в этом роде, почему полицейский, почему коп?
до его прихода, до того момента, когда она увидит подергивание дверной ручки
и побежит открывать дверь. Стрелки часов ее не успокоили. До этого еще целые
часы. Если он вообще придет. Если не случится ничего такого, что может
задержать его на работе, - еще убийство, или...
полицейский. Стив может постоять за себя. Но Риардон тоже был хороший
полицейский, и Фостер тоже, и обоих уже нет в живых. Что может сделать
полицейский, если ему стреляют в спину из пистолета 45-го калибра? Что ему
делать, если убийца сидит в засаде?
жертвой. Все. Все.
поворачиваться дверная ручка и скажет ей, что он здесь.
от кровати к туалетному столику, переваливаясь по-утиному. Высокий мужчина,
великолепно сложенный. Он оценивающе поглядел на свой профиль в зеркале над
туалетным столиком, посмотрел на часы, тяжело вздохнул и снова пошел к
кровати.
и подошел к столику, двигаясь со странным перевальцем, что не подходило к
его великолепной фигуре. Зажег сигарету и вернулся к кровати. Так он лежал,
попыхивая сигаретой и размышляя.
капитаном Фриком, старшим офицером участка. - Как дела? - спросил Фрик.
Бернс пожал плечами:
уж точно можем сказать: "Холодно".
вся эта суета его утомляла. Что ж, если этих полицейских убили, значит, так
им было на роду написано. Сегодня жив, завтра умер. Нельзя жить вечно, все
там будем. Конечно, надо найти преступника, но нельзя требовать от человека
слишком много в такую жару. Особенно когда он уже не так молод и устал.
знал. Он не испытывал нежных чувств к капитану, но он был добросовестный
полицейский, а добросовестный полицейский отчитывается перед начальником
участка, даже зная, что от того мало толку.
даже недоумку.
что-нибудь в голову, так он выходит на улицу и стреляет.
попал в Риардона случайно, даже не знал, что это полицейский. Потом увидел,
что газеты подняли шумиху, подумал, что дело того стоит, и уже намеренно
убил второго полицейского.
как и Риардон.
Ясно только одно - это придурок.
устал. Стар становится. Даже волосы поседели. Не надо задавать старикам
загадки в такую жару.
самоубийства. Хочу узнать, как повернется дело. Дамочка на крыше собирается
прыгнуть вниз. - Фрик покачал головой. - Придурки, правда?
В такую жару и людям, и зверям плохо.
положил трубку. - Это не попытка самоубийства, - сказал он Бернсу. - Дамочка
просто сушила на крыше волосы, свесила голову с крыши. Ненормальная, а?
как обычно называют детективов. Он был силен, как буйвол, ел, как буйвол, и
даже фыркал по-буйволиному. Двух мнений не было. Буйвол, и все тут.
Хэвиленда. Когдато Хэвиленд мог часами разговаривать с арестованным, и разу
не пустив в ход кулак. Когда-то он мог говорить без крика. Раньше Хэвиленд
был добрым полицейским.
ночью, возвращаясь домой и будучи в то время добросовестным полицейским,
который помнил о своем долге 24 часа в сутки, он попытался прекратить
уличную драку. Драка была не очень серьезная. Собственно говоря, это было
скорее дружеское выяснение отношений, не более того, никто даже не достал
пистолет.
достал револьвер и несколько раз выстрелил поверх голов, и тут одному из
дерущихся как-то удалось ударить Хэвиленда куском трубы по правому запястью.
Револьвер выпал у Хэвиленда из руки, и тогда-то произошла неприятность.
интереснее будет позабавиться с копом. Они набросились на обезоруженного
Хэвиленда, оттащили его в аллею и необыкновенно быстро обработали.
неправильно, и врачам пришлось ломать ее заново, чтобы поставить кости на
место.
полиции. Поскольку ему только недавно присвоили звание детектива 3-го
класса, положение было еще более затруднительным. Но рука срослась, как
обычно бывает, и он снова был здоров, как раньше, - только его отношение к
миру несколько изменилось.
компании".
компании, но и всему городу. Хэвиленд стал буйволом, настоящим буйволом. Он
выучил свой урок. Его никогда больше на загонят в угол.
задержанного. Надо отбросить приставку "по" и обратить внимание на
оставшуюся часть глагола. А лучший способ давления - избиение.
тебе сразу станет холоднее.
Когда он шептал, он кричал. - Ты не хочешь, чтобы тебе было прохладнее. Ты
хочешь, чтобы тебе было жарко. Это позволяет тебе думать, что ты работаешь.