экземплярах, положил его на твердый бок сумки, а сумку на тахту, протянул
шариковую ручку и подсказал: - Тут, внизу. На всех экземплярах.
листы) экземплярах. Отдал ручку и поинтересовался жалобно:
ручку.
настоящий запой в своей, в общем-то, не особо трезвой жизни.
ножки бутылке "Греми", на второй и начало третьего уговорил три
семьсотпятидесятиграммовых "Посольской", привезенных Удоевым,
просуществовав в судорожном беспокойстве остаток дня, дождался темноты, и,
преодолевая невыносимую боль во всем теле и страшно рискуя, скатал на
машине под Бородинский мост, где, чтобы не мелочиться дальше, приобрел
напитков на семьсот рублей.
закусить, чтобы во рту не очень погано было. Зажил, как на облаках.
Телефон вырубил, телевизор не включал. А музыку полюбил: случайно
обнаружив альбом с двумя симфониями Брамса, купленный когда-то под
влиянием Франсуазы Саган, с болезненным наслаждением - будто болячку
расчесывал - слушал странное извилистое звучание оркестра, под которое
отлично и гладко выпивалось.
он ее не впустил, объяснив через дверь, что болен чрезвычайно заразным
гонконгским гриппом.
даже криком звала. Он долго терпел, не откликался. Но она не уходила,
звонками, криком продолжая нарушать его душевное равновесие. Терпеть такое
было невозможно, и он, подойдя к двери, послал ее подальше матом.
верх, низ...
и тахта под ним слегка вибрировала. А сотрясалась квартира оттого, что в
ее дверь колотили ногами.
только затылок колотившего (для удобства он развернулся, чтобы долбать
дверь каблуком), но и по затылку Виктор узнал бывшего своего тестя или
тестя на все времена, как считал художник Миша. Виктор открыл дверь и
бессмысленно поинтересовался:
А также Суреныч.
стоявших в стороне, и ужас объял его. Он захлопнул дверь, прижался к ней,
и, ощущая на всем теле вдруг выступивший липкий пот, решил вслух:
ну, открывай!
это, наверное, Казарян. Потребовал подтверждения: - Суреныч - это Казарян?
в сборе. Знал он их всех, это точно. Безвредных старых хрычей. Эти бить не
будут, этих можно впустить. Развлекут, отвлекут, есть возможность
проверить, не разучился ли сам разговаривать. Виктор пригладил волосы,
тыльной стороной ладони попытался вытереть застывшую пену по углам рта,
выдохнул из нутра тучу алкогольных паров, открыл дверь и спросил у
входившего в квартиру тестя весьма заинтересованно:
ноля, и все поймешь, - витиевато объяснил ситуацию Казарян. Он изучал
личико Виктора. - Да, видок. Гостей принять можешь? Что-нибудь оставил на
нашу долю?
навалом. Для хороших людей говна не жалко.
палку подбородком, Смирнов устроился в кресле, напротив, а тесть с
Казаряном приступили к делу. Тесть распахнул окно и начал убирать грязную
посуду со стола, со стула, с подоконника, с ковра. Казарян отправился
шуровать на кухню. Виктор не выдержал спокойного взгляда Смирнова и злобно
спросил:
наконечником палки написал что-то на ковре и довел до сведения Виктора: -
Алексей Борзов был моим хорошим приятелем.
на подносе удалился на кухню к Казаряну.
Витя. Меня разыскала подруга, теперь уже бывшая подруга Алексея Люба и
сказала, что за полчаса до смерти Алексей звонил ей и сообщил, что
задержится, так как у него одно деловое свидание, свидание с тобой. Я хочу
знать все подробности вашей встречи, если она состоялась. Имеешь что
сообщить?
обрадованным вопросом догадался Виктор.
уже мертв?
очень-то она доверяет доблестным стражам порядка. Советовалась со мной,
как быть. Я советовал помолчать, пока я с тобой не поговорю. А ты уходишь
от честного разговора. Теперь я с чистой совестью посоветую ей рассказать
об этом звонке. Пойми, Витя, имея реальную фигуру, следствие вмиг,
пройдясь по твоим связям, соберет пакет косвенных улик, достаточных для
взятия тебя под стражу. Убивал ты или не убивал - сейчас неважно. Я-то
убежден, что ты не убивал. Но если ты там был до, во время или после
убийства, ты наследил наверняка. И наряду с косвенными замаячат прямые.
выходил.
беседы. Вздохнул, и добавил: - Так. Ну, рассказывай, что ты увидел, когда
вошел туда. Во-первых, как ты туда вошел?
дверь, и она открылась. Увидел свет в комнате, и пошел туда. А там увидел
Алексея. Он на диване вроде бы полулежал. И красное пятно на рубахе. Там,
где сердце. Вот и все.
палки. - Ну, а как ты думаешь, его прямо там, на месте застрелили или
перенесли на диван откуда-нибудь?
сопротивляться?
убивал...
совершенно неожиданно для себя самого стремительно признался: - Зато я
другого человека убил, Александр Иваныч.
пятидесяти?
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Мурич Виктор
Флинт Эрик
Лондон Джек
Перумов Ник