Малко. - Люди, которые нас преследуют, растеряны. Они действуют то
чересчур решительно, то не совсем уверенно. Они убивают и правых, и
виноватых. И все для того, чтобы помешать нам добраться до них. Уже,
наверное, почти "горячо", а мы не отдаем себе в этом отчета.
столик в одном из кафе, изображая туриста, а Фелипе принялся фланировать
вокруг сквера. Большинство маленьких чистильщиков обуви было уже на месте.
Фелипе спрашивал Эухенио. Тот еще не приходил.
менял уже четвертое кафе, а Фелипе крутился, как дервиш, вокруг решетки
ограды зеленого цвета. Его ботинки излучали свет сами по себе: он менял
уже шестого чистильщика, но Эухенио не было!
ремнях через плечо и устраивались на своих рабочих местах. Когда не было
работы, они наигрывали двумя дощечками, как маракасами, или освистывали
проходивших мимо туристов. Уставший и расстроенный, Фелипе подошел и сел
рядом с Малко.
такой вид, будто что-то мешает им говорить. Похоже, что он бывает здесь по
утрам с одиннадцати часов и остается здесь часа на два, после чего идет
обходить отели.
не случилось... Странно однако, что он единственный не явился на работу.
Как бы его по меньшей мере не предупредили о нашем приходе.
редкой, чтобы попытаться отделаться от преследования. Там более, что у
братьев Майо могли быть неизвестные сообщники.
час сиесты. Ушли последние маленькие чистильщики. Двое оставшихся закрыли
свои ящички и уснули прямо на земле, в тенистом уголке. Малко жарился на
медленном огне в своем костюме, и тревога сжимала ему грудь. Этого
сорванца следовало отыскать, чего бы это ни стоило. Он не знал ни его
имени, ни адреса. Может быть, в этот час он был уже мертв.
"Tropical".
и углубились в маленькие улочки.
первый раз, сидел за своим столом с зеленым козырьком на голове,
надвинутым на глаза, как в старых американских фильмах. Он весело
приветствовал Фелипе.
пристально посмотрел на Фелипе.
бросался крупный заголовок "Убийство в "Перле".
ему счастья.
он. - Очень жаль, потому что они зададут мне целую кучу вопросов и будут
немного грубыми при розыске. Но ничего другого не остается.
означало ступить ногой в муравейник.
настолько размягчило мозги, что нему никак не удавалось решить - что
именно. Они вернулись к машине, и Малко сел за руль. В тот миг, когда он
повернул ключ зажигания, какой-то мальчишка бросился за мячом почти под
колеса машины.
не двигался дальше.
что за отелем "Prado Аmericano"?
слишком бросается в глаза.
истекать потом. По возвращении в Нью-Йорк он обязательно свернет шею
своему портному. Альпага, с виду такая легкая, прилипала к нему, как
шерстяное покрывало, а он заплатил за нее 250 долларов. Фелипе вел его
быстрым шагом через лабиринт маленьких, кишащих людьми улочек. Время от
времени они выслушивали краткие объяснения прохожих. Наконец, они нашли на
маленькой площади крохотное кафе, освещенное зеленым и красным неоном.
Малко объяснил Фелипе, что мальчишка, которого он встретил на пляже, может
навести их на Эухенио.
свисала гирлянда колбас. Здесь было полдюжины табуретов и маленький
деревянный столик с двумя стульями. Малко в изнеможении присел за стол.
Фелипе направился к типу, который стоял за стойкой и завязал с ним
разговор, размахивая банкнотом в сто песо. Ему нужно было срочно увидеть
Пепе. Тип немного заколебался, затем улыбнулся, и банкнот исчез. Потом
какой-то подросток, крепко подхлестнутый серией испанских проклятий, пулей
промчался по улочке.
момент быть резким.
подростка. Даже будучи совершенно бесстыдным, тот не смог выдержать его
взгляд. Он опустил глаза и заерзал на стуле.
много денег: пять тысяч песо. Но тебе нужно хранить все в тайне, и найти
того, кого я попрошу. Ты знаешь мальчишку, чистильщика обуви по имени
Эухенио?
от удивления рот:
лапку в руку Малко и сжал ее изо всех сил.
рассматривал двух мужчин.
попало не может чистить ботинки в Акапулько. Мальчишки платят дань. У
каждого есть свой сектор для работы и установленные цены. Каждое утро
глава Синдиката говорит каждому, где он должен работать. Если у кого-то
неприятности, то Синдикат берет на себя заботу о них и об их семье. Он
также защищает их от остальных рэкетиров.
предупреждений, сеньор, - величественно уточнил Пепе. - Но до этого дело
доходит редко.
это не настоящий Синдикат, потому что они все слишком молодые. Им всем от
10 до 18 лет, но поверьте мне, сеньор, у них все на мази.
великодушный человек.
улочек города. Теперь они находились на холме, застроенном деревянными
хижинами, маленькими любопытными домишками, с крошечными огородиками,
выходящими в сторону порта. Это был целый лабиринт улочек с утрамбованной
землей, которые взбирались и спускались вниз по холму. Здесь стоял
ужасающий запах разложения и нечистот. Они спотыкались о бесчисленных
черных свиней и изголодавшихся собак. Через окна и двери домов этого
бидонвилля можно было разглядеть, как их обитатели спали, работали,
готовили пищу или отдыхали. Люди смотрели на них с любопытством. В эти
места не часто захаживали туристы. Наконец за исключительно крутым спуском