аудитория, наэлектризованная уверенным тоном оратора, его жестами и
смелостью идей.
свалился с эстрады. Но он кое-как удержался, избежав падения, которое
доказало бы ему весьма осязательно и грубо, что "расстояние" -- не такое уж
пустое слово.
Если я не всех еще убедил, то это потому, что, очевидно, был слишком робок в
своих доказательствах, не привел еще самых сильных доводов, а этому виной --
недостаточность моих теоретических познаний. Как бы то ни было, я повторяю:
расстояние от Земли до Луны незначительно и не заслуживает особого внимания
со стороны серьезного человека. Могу сказать, не боясь преувеличения, что в
скором времени появятся целые поезда, составленные из вагонов-снарядов, в
которых будет очень удобно путешествовать от Земли до Луны. Не будет ни
толчков, ни стуков, ни крушений; поезда полетят стрелой к своей цели, "с
быстротой пчел" -- как выражаются ваши охотники. Не пройдет и двадцати лет,
как половина жителей Земли перебывает на Луне!
убежденные.
единодушные аплодисменты.
задать мне кое-какие вопросы? Пожалуйста! Хотя мне, профану, и нелегко будет
ответить, но все же я постараюсь.
доволен общим ходом беседы. Ардан толковал о более или менее отвлеченных
вопросах ,и благодаря своему яркому воображению блестяще их излагал. Но надо
было отвлечь Ардана, а также аудиторию от вопросов чисто практических, в
которых Ардану было бы, конечно, труднее разобраться. Поэтому Барбикен
поспешил взять слово и спросил своего нового друга, что он думает
относительно обитаемости Луны и вообще планет Солнечной системы.
оратор с улыбкой.-- Однако, насколько я помню, на этот вопрос отвечали
утвердительно люди большого ума, как Плутарх, Сведенборг, Бернарден де
Сен-Пьер и многие другие. Становясь на точку зрения философии природы, я
вынужден буду разделить их взгляды и признать, что в этом мире не может
существовать ничего бесполезного. На твой вопрос, друг Барбикен, я отвечу
так: если миры могут быть обитаемы, значит, все они или населены, или раньше
были населены, или будут населены со временем.
всему собранию; их мнение было законом для остальных.
"Пушечного клуба".-- Итак, вопрос сводится к следующему: "Обитаемы ли миры?"
Что до меня, я склонен в это верить.
возражения против обитаемости миров. Во всяком случае, на большинстве планет
условия жизни значительно отличаются от соответствующих условий на Земле.
Поэтому, ограничиваясь даже одними планетами, можно сказать, что на
планетах, удаленных от Солнца, живые существа должны замерзнуть, а на
близких к Солнцу они должны сгореть.
оппонента,-- ответил Мишель Ардан,-- но все же попытаюсь ему ответить. Его
возражение, конечно, очень основательно, но, мне кажется, его можно с
успехом опровергнуть, так же как и все остальные возражения против
населенности планет. Будь я физиком, я сказал бы ему: если на близких к
Солнцу планетах высокая температура умеряется более слабым выделением
внутреннего тепла планеты, то на отдаленных планетах, напротив, это тепло
выделяется сильнее,-- и, таким образом, на их поверхности может создаться
температура, вполне подходящая для существ, организованных наподобие земных.
Будь я натуралистом, я сказал бы ему, что целым рядом крупнейших ученых
доказана приспособляемость земных организмов к самым различным условиям
жизни. Ведь рыбы дышат в среде, безусловно пагубной для других животных.
Амфибии ведут двойственную жизнь -- явление трудно объяснимое! Некоторые
морские животные обитают в очень глубоких слоях воды и выдерживают давление
в пятьдесят и шестьдесят атмосфер. Иные низшие организмы совершенно
нечувствительны к температуре и встречаются как в горячих источниках, так и
в ледяных пустынях полярных океанов! Итак, нужно признать, что природа
создает настолько разнообразные, порою непостижимые условия жизни, что ее
можно назвать всемогущей. Будь я химиком, я сказал бы ему, что в аэролитах,
то есть в телах, образовавшихся вне земной сферы, путем анализа обнаружены
следы углерода; а это вещество имеет органическое происхождение и, как
доказывают исследования Рейхенбаха, несомненно входило когда-то в состав
живых тел. Наконец, будь я теологом, я сказал бы ему, что, согласно учению
апостола Павла, божественное искупление распространяется не на одну только
Землю, но и на все небесные миры. Но я не химик, не естественник, не физик и
не теолог, я полный невежда, я не знаю великих законов, управляющих
Вселенной, и должен буду ответить так: мне неизвестно, населены ли другие
миры,-- потому-то я и хочу полететь на Луну, чтобы убедиться в этом
собственными глазами.
Собрание заглушило его слова, встретив последнюю фразу Ардана криками
исступленного восторга. Когда, наконец, водворилось молчание даже в самых
отдаленных рядах аудитории, победоносный оратор смог продолжать свою речь и
добавил следующее:
этот вопрос: я приехал сюда не для того, чтобы читать публичные лекции на
эту богатую тему. Есть еще целый ряд доводов в пользу обитаемости миров. Я
их оставлю в стороне, позвольте мне остановиться лишь на одном. Людям,
которые утверждают, что планеты необитаемы, нужно ответить так: быть может,
вы были бы и правы, если бы могли доказать, что Земля -- наилучший из миров;
но это далеко не доказано, что бы там ни говорил Вольтер. У Земли всего один
спутник, а у Юпитера, Урана, Сатурна и Нептуна -- к их услугам несколько;
это дает этим планетам известные преимущества, которыми отнюдь нельзя
пренебрегать. Но что особенно неудобно на Земле -- это наклон ее оси к
орбите. Отсюда происходит неравенство дней и ночей, отсюда и досадное
разнообразие времен года. На нашем злополучном шаре всегда или слишком
жарко, или слишком холодно; мы мерзнем зимой, а летом жаримся на припеке.
Земля -- планета насморков, воспаления легких и всякой простуды! То ли дело
на Юпитере, ось которого почти перпендикулярна к плоскости его орбиты! Там
для одного и того же места не бывает скачков температуры. Там существует
зона вечной весны, зона вечного лета, зона вечной осени, зона вечной зимы.
Каждый юпитерианин может выбрать климат себе по вкусу и всю свою жизнь не
бояться перемен погоды. Вы, конечно, согласитесь, что это большое
преимущество Юпитера по сравнению с Землей, не говоря уже о его длинных
годах, которые продолжаются по двенадцати земных лет! Более того, я
совершенно убежден, что при таких изумительно благоприятных условиях жизни
обитатели этого счастливого "мира" должны быть высшими существами: ученые
там более учены, артисты более талантливы, люди злые менее злы, чем на
Земле, а добрые еще лучше наших. И, увы, подумать только, чего не хватает
нашей Земле, чтобы достигнуть такого совершенства: сущего пустяка! Только
оси вращения, менее наклоненной к плоскости орбиты.
Объединим наши усилия, изобретем машины и выпрямим земную ось!
прийти в голову лишь Дж. Т. Мастону. У него всегда была склонность к
инженерному искусству, и при его пылком воображении ему ничего не стоило
хватить через край. Однако надо признаться-- ибо это правда,-- что многие
поддержали его восторженными криками. И, разумеется будь у американцев точка
опоры, которую требовал в древности Архимед" они непременно создали бы
рычаг, чтобы повернуть Землю и выпрямить ее ось, но, увы, точки опоры как
раз и недоставало этим отважным механикам!
успех: оно прервало прения на добрых четверть часа. И долго еще после этого
митинга толковали в Соединенных Штатах о смелом проекте пожизненного
секретаря "Пушечного клуба".
придумать лучшее заключение.
произнесенные твердым, суровым голосом:
угодно ли ему будет вернуться к основной теме? Нельзя ли поменьше вдаваться
в теории и прямо перейти к обсуждению технической стороны путешествия?
человек, с энергичным лицом, с бородой, подбритой по-американски с боков и
густой под подбородком.
слушателей. Скрестив руки, он устремил сверкающий, смелый взгляд на героя
митинга. Высказавшись, он умолк. По-видимому, его ничуть не смущали ни
тысячи обратившихся на него взглядов, ни ропот порицания, которым собрание
встретило его заявление. Не получив сразу ответа, он повторил свои слова тем
же суровым голосом, добавив:
Распопов Дмитрий
Ильин Андрей
Афанасьев Роман
Орлов Алекс
Черепнин Владимир
Каргалов Вадим