различала отдельные фигуры, потом они снова исчезали за вершинами деревьев.
Стрельба усиливалась, приближалась.
приостановился, чтобы скосить первые ряды преследователей. Затем деревья
снова скрыли его.
остальным - на стены, на свои посты. Она вставила ленту в пулемет.
Вооруженный кеноит, задыхаясь, взбежал по лестнице на террасу, что-то
крикнул и снова исчез.
дом. Остальные шли следом, сжимая оружие: сражение на стенах, по-видимому,
кончилось. Стелла склонилась над геологом. Глубокая царапина пересекла его
правую щеку, а вся макушка превратилась в кровавую волосатую губку.
кеноит, немного говоривший по-английски.
таких вещах. А что если у него сильное сотрясение мозга? Шика прибежала с
санитарной сумкой.
что камень из пращи только скользнул по черепу, содрав несколько сантиметров
скальпа. От ожога дезинфицирующей жидкости Тераи застонал, затем открыл
глаза и попытался сесть.
оружию, на стены!
алтаре, он обезумел! И я тоже. Морщась от боли, он с усилием выпрямился во
весь рост.
надо - все города Кено! Разве что мне отдадут на расправу всех жрецов
Беельбы, чтобы я бросил их Лео! Помогите мне дойти до моей комнаты. Стелла,
займитесь обороной, у меня трещит голова, ничего не соображаю. Через
час-другой мне станет лучше.
появилась шатающаяся фигура, залитая кровью. Стелла едва узнала Эенко.
Великий воин спотыкался, кровь лилась из его бесчисленных ран. Он
приблизился, взглянул на Стеллу глазами, полными ненависти, и рухнул на
каменные ступени.
Лапрад.
пропитавшую повязку. Заслышав шаги Стеллы, он поднял на нее глаза.
статья для вашего грязного листка!
переулкам мы без труда добрались до плаца. Там уже собралась огромная толпа,
и ближе нам подойти не удалось. Мы затаились в кустах метрах в пятидесяти
справа от храма. Тройной ряд солдат отделял толпу от их проклятого алтаря. В
бинокль я видел даже ножи для жертвоприношений. Потом появились жрецы под
рев труб, и толпа завопила. Привели первую девушку, распяли на алтаре и -
раз! - это было быстро сделано, ей живой вспороли живот. За ней последовала
вторая, третья... Я не мог вмешаться, не смел рисковать единственным и без
того ничтожным шансом спасти Лаэле! Наконец появилась она. Лаэле не была,
как другие, отрешенной или одуревшей от страха. Она боролась до конца, и,
наверное, у этих вонючих беельбаистов навеки останутся следы ее зубов и
ногтей. Когда ее хотели бросить на алтарь, я начал стрелять, уложил всех
жрецов с жертвенными ножами, и мы ринулись вперед. Но между нею и нами было
слишком много народа! Я видел, что нам не пробиться. Другие жрецы с ножами
схватили Лаэле. И тогда я разметал гранатами всех и бросил свой боевой клич,
чтобы Лаэле знала, что я здесь. Я прицелился ей в голову, и она упала
замертво. Теперь оставалось только выбраться оттуда живым, выбраться любой
ценой, чтобы отомстить за нее! Вот так это было. Мы вырвались. - Он замолк,
потом продолжал:
опасное на свете - фанатики. Они убили моего отца и мать, убили Лаэле и
пытались убить меня. Но меня они упустили, сволочи! И я рассчитаюсь с ними
хотя бы на этой планете. Фундаменталисты, эти жалкие недоумки, живущие
легендами бронзового века! Беельбаисты, воображающие, что урожай будет
богаче, если они принесут в жертву девушек! Но самые худшие из всех - это
ваши фанатики, Стелла! Они слепо верят, будто технический прогресс - это
все, они путают науку и технику с блестящими побрякушками, они уверены, что,
если земляне благодаря удаче или случаю оказались первыми в этом жалком
уголке вселенной, им позволено грабить соседей и навязывать свою так
называемую человеческую цивилизацию. Ради этого они готовы воспользоваться
даже фанатизмом полудикарей. И они еще говорят о науке и прогрессе! Будь они
трижды прокляты! В тысячу раз достойнее тот, кто придумал колесо, чем все
ваши инженеры, проституирующие свой мозг, изобретая бесполезные машины или
новые изощренные утехи для стареющего человечества...
планету... Если надо, я добьюсь объявления карантина...
солнце, и парк казался таким мирным, пока между деревьями не появлялись
фигуры вооруженных кеноитов. К ней подошел управляющий Мелик.
Беельбы. Народ тоже разделился, и кровь льется повсюду.
яростный вой толпы. Пожары бушевали в южной и западной частях города.
Лазутчики, высланные Меликом, возвращались с противоречивыми сведениями.
Сторонники Клона берут верх. Нет, они разбиты. Императора убили. Нет, его
видели на террасе дворца. Обмии заключил союз с Болором, подкупил его, нет,
убил... Короче, все слухи, типичные для гражданской войны.
Офти-Тикой. Его нигде не видели с тех пор, как он вручил Тераи повеление
императора. Он словно испарился.
поднимался по улице, и Стелла приказала бить тревогу. Но солдаты, не
приближаясь к парку, заняли оборону, словно для отражения атаки из города.
Когда все улицы были перекрыты, к воротам в стене подошел офицер, и она
узнала Офти-Тику. Он принес первые достоверные сведения.
казнить Обмии и Тераи. Часть армии отказалась повиноваться. Но на стороне
беельбаистов было численное преимущество и исступленный фанатизм. Солдаты
Офти-Тики отступали, осыпаемые камнями с крыш, и теперь они были окружены у
дома Тераи.
по северной дороге до первого поста связи и передал сообщение генералу
Ситен-Кану, который командует гарнизоном Юкупа. Я объяснил ему положение и
просил немедля двинуться на столицу. Кан - ярый приверженец бога Клона, и он
будет здесь через два дня.
подкреплением Кана нас будет слишком мало, в конце концов нас перебьют. Если
бы я мог дать весть ихамбэ...
губернаторов других городов империи будет выжидать и примкнет к тем, кто
останется победителем. Не забывай также, что император - приверженец
Беельбы!
согласиться.
жрецы Беельбы с их бессмысленной жестокостью. С другой стороны, у меня с
ними свои счеты. Я предлагаю тебе союз, Тика. Если ты примешь его, ты
взойдешь на императорский трон Кено.
императора Тибор-Тука. А следовательно, после исчезновения Ойготана и Софана
ты имеешь такое же право на трон, как любой другой из твоей семьи.
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Круз Андрей
Афанасьев Роман
Андреев Николай