решила, будто в окружении десятка дичков она будет в большей безопасности.
Забавно. Что ж, айильским дикарям и впрямь не следует доверять. Зато их
можно использовать, что она через несколько дней и сделает. Во исполнение
второй части "уговора" с Севанной. Конечно же, безвременная гибель Гавина
Траканда и большей части его Отроков будет достойна всяческого сожаления.
возле сундука ал'Тора.
Слышишь? Точно тебе говорю, он ры... - Эриан осеклась. Руки ее вцепились в
подол, по щекам покатились слезы.
надо освежиться. Прохладная салфетка на лоб и чашечка брусничного чаю.
страдают больше, чем я. Ведь они не только чувствуют мою боль, но и
сопереживают мне. Я должна их утешить.
взглянула на сундук. Похоже, ал'Тор действительно плакал - плакал или
смеялся, но в последнее трудно поверить. Так или иначе, подумала она,
проводив взглядом скрывшуюся в палатке своего Стража Эриан, плакать он
будет. До Тар Валона еще две недели пути, а до задуманного торжества Элайды
- дней двадцать. Теперь, захочет ли того Эриан, нет ли, его будут наказывать
дважды в день - на восходе и на закате. И когда Галина доставит его в Белую
Башню, он поцелует кольцо Элайды и будет вести себя как подобает. Говорить,
лишь когда к нему обратятся, и стоять в углу на коленях, если в нем не
нуждаются.
брусничный чай в одиночестве.
какой легкостью она, почти не видевшая деревьев до перехода Драконовой
Стены, думает о рощах, обернулась к своим спутницам:
"тоже".
маленький каменный кубик. Подаривший его странный мокроземец говорил, что
воспользоваться этой штуковиной надо сейчас, пока Ранд в плену. Так она и
собиралась поступить, пока не взглянула на Ранда. А взглянув, решила
выбросить кубик. Она дважды вдова - вождя, побывавшего в Руидине, и мужчины,
назвавшего себя вождем без этого посещения. Кому, как не ей, стать и женой
самого Кар'а'карна. Тогда перед ней преклонятся все кланы, все айильские
копья.
ошейника, который будет надет на этого человека.
моргнула, но остальные мигом взялись за дело, и та лишь вскрикнуть успела.
Покуда эта дуреха ограничивалась тем, что ворчала по поводу притязаний
Севанны, она, Севанна, времени даром не теряла. И теперь все эти женщины
были на ее стороне.
глаза Севанну в восторг. Как все-таки чудесна эта Единая Сила, какие
замечательные вещи можно делать с ее помощью. И с такой легкостью! То, что
сделали с Дизэйн, без Единой Силы было бы попросту невозможно. Удивительно,
думала Севанна, оказывается, человеческое тело можно расчленить почти без
крови.
улицы Кайриэна. Правда, они не пустели и ночью. Дух праздника овладел всеми,
и мало кто обращал внимание на хмурого бородача на рослом гнедом жеребце,
направлявшегося к реке, хотя некоторые поглядывали на его спутников. К
айильцам в городе уже привыкли, но на Лойала - ростом он был вровень со
всадником, а на плече нес чудовищных размеров топор - посматривали с
любопытством. Что ни говори, а не каждый день увидишь огир.
корабль Морского Народа - о нем в городе ходило множество толков, ибо,
бросив якорь довольно давно, Ата'ан Миэйр торга не вели и даже не сходили на
берег. Судя по дошедшим до Перрина слухам. Морскому Народу происходящее в
городе нравилось не больше, чем айильцам. Гаула передергивало всякий раз,
когда он видел целующихся на улице мужчину и женщину. А вот есть при этом на
женщине блуза или нет, его, похоже, ничуть не волновало.
включая паромы, способные взять на борт с полсотни лошадей, однако с
командами дело обстояло хуже. Перевозчики праздновали, как и весь город.
Пошарив взглядом, Перрин направил коня к привязанному к каменному столбу
вместительному судну не менее шести спанов длиной. С борта на причал были
переброшены сходни, а на палубе, на перевернутом бочонке, сидел обнаженный
по пояс седовласый толстяк. На коленях его устроилась тоже седая женщина в
темном платье, украшенном полудюжиной ярких поперечных разрезов.
палубу золотую андорскую крону, перевозчик обернулся на звон монеты.
крону. Потом пришлось достать и третью.
ладони Перрина.
когда сам при виде всего одной золотой монеты изумленно таращил глаза.
по сходням, на ходу заверив "доброго лорда", что сей же момент вернется с
командой. Женщина крайне укоризненно взглянула на Перрина и с гордым видом,
хоть и потирая ушибленную ягодицу, двинулась по причалу. Впрочем, отойдя не
слишком далеко, она присоединилась к веселившейся толпе и, подхватив подол,
пустилась в пляс. До Перрина донесся ее смех.
падких на золотишко, оказалось достаточно, и в скором времени судно отчалило
от берега. Стоя на палубе, Перрин поглаживал морду гнедого жеребца, взятого
из конюшен Солнечного Дворца. Перрин еще не успел дать ему имя. Ходоку конь
и в подметки не годился, но на вид был довольно вынослив - настоящий
трудяга.
седла, тогда как у задней с одной стороны висел колчан со стрелами, а с
другой - аккуратно завернутый в ткань меч Ранда. Фэйли вручила его Перрину
молча, не проронив ни слова. Лишь когда он, поняв, что прощального поцелуя
не дождется, отвернулся и собрался уходить, она нарушила молчание.
разобраться и в исходившем от Фэйли сумбуре запахов.
покоя. В какой-то момент ему показалось, что сейчас она потребует взять ее с
собой, и сердце его сжалось. Отказать у него не хватило бы духу - после всех
этих огорчений он не мог отказать ей ни в чем, но впереди его ждали шесть
Айз Седай, кровь и смерть. Умри Фэйли, и он сойдет с ума.
отправиться вместе с ним во главе майенской Крылатой Гвардии. К счастью, миг
этот быстро пролетел - помощь пришла с самой неожиданной стороны.
тихим голосом вмешался в разговор Руарк, - это породит множество слухов.
Если ты вдобавок уведешь с собой все свои копья, слухов пойдет еще больше.
Подумала ли ты, к чему могут привести все эти пересуды?
более чем настойчиво.
постепенно истаял.
пробурчала она себе под нос. Скорее всего, слова ее расслышал только Перрин.
На лице Берелейн появилась улыбка, и она заговорила в голос, весьма
царственным тоном:
было сравнить с запахами матерого волка и подрастающей, но еще не вошедшей в
возраст волчицы. Руарк наставлял Первенствующую, как отец, строгий, но
снисходительный к молодым. Но самым главным было иное: светившаяся в глазах
Фэйли решимость исчезла. Что же будет дальше? Что будет, если он останется в
живых и увидит ее снова?
заняли свои места, отпуская непристойные шуточки. Их оторвали от праздничных
утех, и они хотели, чтобы за это им заплатили полной мерой. Орудуя длинными
веслами, они хвастались, что танцевали или целовались со знатными дамами.
Один малый уверял, будто только что, пока Манал не позвал, держал в объятиях
самую настоящую тайренскую леди, хотя ему, похоже, никто не верил.
Достаточно было одного взгляда на творившееся на улицах города, чтобы все
тайренские дамы позапирались в своих комнатах. В отличие от мужчин.
не отрывая взгляда от противоположного берега, и вид у айильца был весьма
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Акунин Борис
Конан-Дойль Артур
Посняков Андрей