яркий день его невозможно было бы узнать. Напротив, освещенный спереди, со
стороны решетки, белесоватым, но, при всей его мертвенности, отчетливым
светом подземелья, Тенардье, согласно избитому, но меткому выражению, "сразу
бросился в глаза" Жану Вальжану. Этого неравенства условий оказалось
достаточно, чтобы Жан Вальжан получил некоторое преимущество в той
таинственной дуэли, какая должна была завязаться между двумя людьми в разных
положениях.
маски.
примеряясь один к другому, Первым нарушил молчание Тенардье:
свой парень.
его карманы. Давай мне половину. А я отомкну тебе дверь.
глазам. Неужели само провидение явилось ему в столь отвратительном обличье,
неужели светлый ангел вырос из-под земли под видом Тенардье?
кармана веревку и протянул Жану Вальжану.
и веревка и камень. А то всплывет наверх.
на все.
мог на это решиться... Фу, как от тебя воняет!
допросу у следователя? Поганая минутка! Конечно, коли вовсе не говорить, не
рискуешь проговориться. А все-таки, хоть я тебя не вижу и по имени не знаю,
мне все ясно - кто ты и чего тебе надо. Видали мы таких. Ты легонько подшиб
этого молодца, а теперь хочешь его сплавить. Тебе нужна река, - чтобы концы
в воду. Вот я и помогу тебе выпутаться. Выручить славного малого из беды -
это по мне.
его на разговор. Он хватил его по плечу, пытаясь разглядеть лицо сбоку, и
воскликнул, не особенно, впрочем, повышая голос:
кадыку тряпку, заменявшую ему галстук, продолжал:
дыру и уж, верно, нашли бы там этого подкидыша. А тогда шаг за шагом,
потихоньку -полегоньку напали бы на твой след и добрались до тебя самого.
Ага, скажут, кто-то ходил по клоаке! Кто такой? Откуда он вышел? Не видал ли
кто, когда он выходил? Легавым ума не занимать стать. Водосток - доносчик,
непременно выдаст. Ведь такая находка тут - редкость: в клоаку мало кто
заходит по делу, а река - для всех. Река - что могила. Ну, пускай через
месяц выудят утопленника из сеток Сен -Клу. А на черта он годится? Падаль, и
больше ничего. Кто убил человека? Париж. Суд даже и следствия не начнет. Ты
ловкий пройдоха.
снова тряхнул его за плечо.
деньги.
вместе с тем дружелюбный.
ему словно было не по себе; хоть он и не напускал на себя таинственности,
однако говорил тихо и время от времени, приложив палец к губам, шептал:
"Тсс!" Трудно было угадать почему. Кроме них двоих, тут никого не было. Жану
Вальжану пришло в голову, что где-нибудь неподалеку, в закоулке, скрываются
другие бродяги и у Тенардье нет особой охоты делиться с ними добычей.
тяжелой, полной опасностей жизни, на которую он был обречен, это стало для
него законом. На сей раз, однако, он был застигнут врасплох. Накануне
вечером, находясь в подавленном, мрачном состоянии, он забыл, переодеваясь в
мундир национальной гвардии, захватить с собой бумажник. Только в жилетном
кармане у него нашлось несколько монет. Он вывернул пропитанные грязью
карманы и выложил на выступ стены один золотой, две пятифранковых монеты и
пять или шесть медяков по два су.
он принялся обшаривать карманы Жана Вальжана и карманы Мариуса. Жан Вальжан
не мешал ему, стараясь, однако, не поворачиваться лицом к свету. Ощупывая
одежду Мариуса, Тенардье, с ловкостью опытного карманника, ухитрился
оторвать лоскут от его сюртука и незаметно спрятать за пазуху, вероятно
рассчитывая, что этот кусок материи может когда-нибудь ему пригодиться,
чтобы опознать убитого или выследить убийцу. Но, кроме упомянутых тридцати
франков, он не нашел ничего.
обоих ни шиша.
ладонь, ворча:
выходе. Заплатил - убирайся вон.
волю вместо себя другого, он руководился чистым и бескорыстным намерением
спасти убийцу? В этом мы позволим себе усомниться.
цыпочках подкрался к решетке и, подав Жану Вальжану знак следовать за ним,
выглянул наружу, приложил палец к губам и застыл на мгновение, как бы
выжидая; наконец, осмотревшись по сторонам, вложил ключ в замок. Язычок
замка скользнул в сторону, и дверь отворилась. Не было слышно ни скрипа, ни
стука. Все произошло в полной тишине. Было ясно, что решетка и дверные петли
заботливо смазывались маслом и отворялись гораздо чаще, чем можно было
подумать. Эта тишина казалась зловещей; за ней чудились тайные появления и
исчезновения, молчаливый приход и уход людей ночного промысла, волчий
неслышный шаг преступления. Клоака, очевидно, укрывала какую-то таинственную
шайку. Безмолвная решетка была их сообщницей.
Вальжана, запер решетку, дважды повернул ключ в замке и скрылся во мгле.
Будто прошел на бархатных лапах тигр. Минуту спустя это провидение в
отвратительном обличье сгинуло среди непроницаемой тьмы.
Глава девятая. ЧЕЛОВЕК, ЗНАЮЩИЙ ТОЛК В ТАКИХ ДЕЛАХ, ПРИНИМАЕТ МАРИУСА ЗА МЕРТВЕЦА
чистым, целебным воздухом, который хлынул на него живительным потоком.
Кругом стояла тишина, отрадная тишина ясного безоблачного вечера. Сгущались
сумерки, надвигалась ночь, великая избавительница, верная подруга всем, кому
нужен покров мрака, чтобы отогнать мучительную тревогу. С неба нисходило
бесконечное успокоение. Легкий плеск реки у ног напоминал звук поцелуя. С
высоких вязов Елисейских полей доносились диалоги птичьих семейств,
перекликавшихся перед сном. Кое-где на светло-голубом небосклоне выступили
звезды; бледные, словно в грезах, они мерцали в беспредельной глубине едва
заметными искорками. Вечер изливал на Жана Вальжана все очарование
бесконечности.
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Быков Василий
Сертаков Виталий
Контровский Владимир