Чтение 228–й страницы книги ~Жюльетта~

обладательница - необыкновенная женщина.
- В самом деле, эта попка весьма соблазнительна, - признал Корделли,
поглаживая мне ягодицы, - но, увы, вы же видите, в каком я состоянии после
недавнего оргазма.
- Это поправимо, - утешила его Дюран, - поверьте, что через минуту вы
снова будете в форме. У меня с собой есть одна вещица, которая творит
чудеса. Где вы хотите заняться утехами?
- В склепе мы все трое спустимся туда, вы не представляете себе, как
меня возбуждают останки моей жертвы.
Мы спустились в усыпальницу, зажгли свечи, и не успел Корделли
приподнять покрывало, закрывавшее то, что осталось от его несчастной дочери,
как член его зашевелился, Дюран натерла его мошонку какой-то мазью,
помассировала орган, я подставила ему свой зад, он пощекотал пальцем
отверстие, поцеловал меня в губы, и эрекция завершилась.
- Пусть эта юная синьора соблаговолит лечь в гроб, - неожиданно сказал
он, - и позволит завернуть себя в саван, а мы поднимемся в часовню и
ненадолго прикроем склеп плитой. Только таким образом я смогу испытать
извержение,
Дюран вопросительно взглянула на меня мой ответ не заставил себя
ждать.
- Мы неразлучны, синьор, - заявила я, - поэтому вам придется ненадолго
закрыть нас здесь обеих.
- Неужели ты до сих пор не веришь мне, Жюльетта, - покачала головой
Дюран. - Тогда поднимайся наверх вместе с синьором Корделли, а я останусь
здесь. И учти, только в твои руки и вверяю себя.
Меня охватила настоящая паника. Я боготворила Дюран и понимала, что
даже малейшее недоверие с моей стороны обратится В клин, вбитый между нами.
Насколько велика опасность, что они похоронят меня заживо? Правда, можно
рассчитывать на возвращение могильщика. А если ничего не случится, если все
обойдется... Как безгранична будет тогда вера в мою новую подругу! Как мне
будет с ней спокойно и надежно!
- Чепуха, - небрежно бросила я, - и чтобы доказать тебе, любовь моя,
что у меня нет никаких сомнений на твой счет, я остаюсь здесь. Делайте свое
дело, Корделли, но за это я потребую тысячу цехинов.
- Вы их получите, - пообещал торговец, - я щедро вознаграждаю
послушание.
Из гроба вытащили останки, я забралась туда, и Корделли завернул меня в
саван.
- Ах, какой прекрасный труп, - опять произнес он свое жуткое
заклинание, потом несколько раз поцеловал мне задний проход, несколько раз
обошел вокруг гроба, после чего вместе с Дюран поднялся по крутым каменным
ступеням, ведущим в часовню.
Не скрою, что смертельный озноб пронзил меня до мозга костей, когда я
услышала, как с глухим стуком опустилась на свое место тяжелая плита. Что же
будет? Такая мысль билась у меня в висках, когда я, совершенно беспомощная,
лежала в полной темноте, оказавшись во власти двух отъявленных злодеев. Куда
же ты завело меня, безоглядное мое распутство!
Но очевидно, судьбе было угодно устроить мне это тяжкое испытание.
Моя тревога превратилась в безнадежное отчаяние, когда шум наверху
возвестил о том, что Корделли разбирает баррикады в часовне, и когда после
этого наступила жуткая тишина.
Теперь все кончено, подумала я и перестала чувствовать свое сердце.
Коварная Дюран предала меня. Все мое тело, от затылка до лодыжек, покрылось
холодным потом. Собрав остатки мужества, я начала рассуждать так: успокойся
и не поддавайся панике, ведь ты не совершила никакого добродетельного
поступка, за который судьба может покарать тебя ты была и осталась
порочной, поэтому у тебя нет причин бояться.
Мои тягостные мысли прервал стон, возвестивший об оргазме Корделли,
потом подняли камень, и через мгновение надо мной склонилась Дюран.
- Все в порядке, мой ангел. Ты свободна и можешь получить свою тысячу
цехинов. Надеюсь, больше ты не будешь подозревать меня?
- Никогда! - искренне воскликнула я. - Никогда в жизни! Прости меня за
этот безрассудный порыв, причиной которого скорее был Корделли, а не ты.
Только поскорее уйдем отсюда, я едва не задохнулась в этой могиле.
На плите темнела лужица спермы, оставленная Корделли, а он сам,
смертельно уставший, сидел на ступенях алтаря. В эту минуту появился
могильщик, Корделли расплатился с ним, и мы вышли из храма. Остаток ночи
Дюран пожелала провести в моей постели.
- Этот эпизод навеки связал нас друг с другом, - сказала я подруге, -
он стал печатью, скрепившей наше взаимное доверие. Теперь-то мы никогда не
расстанемся.
- Я же говорила тебе, - улыбнулась Дюран, - что вместе мы причиним
людям много зла.
- А что, если бы на моем месте была другая женщина? Неужели она так бы
и осталась в склепе?
- Непременно. Кстати, Корделли предлагал мне две тысячи цехинов, если я
соглашусь оставить тебя в этой яме.
- Тогда надо найти для него хорошенькую девицу и попросить его
повторить это представление.
- У тебя уже есть такая.
- Кто же она?
- Элиза.
- Как ты безжалостна к моим служанкам! Наверное, это и есть ревность?
- Нет, но я не хочу, чтобы возле тебя был еще кто-то и чтобы ты
подумала, что этот кто-то любит тебя больше, чем я. К тому же, разве тебе не
надоела эта стерва? Я оставлю тебе другую, зачем тебе две служанки? Я вполне
могу заменить вторую, если уж ты не можешь заснуть, пока тебя не обнимут две
лесбиянки.
- Твой план меня возбуждает, но все-таки в нем есть что-то мерзкое.
- Но это лишний раз говорит в его пользу, - тут же вставила Дюран, -
ибо большие удовольствия рождаются, когда мы преодолеваем отвращение. Позови
ее, мы развлечемся с ней и во время ласк мысленно приговорим ее к смерти я
безумно люблю такие коварные шуточки.
- Ах, Дюран, ты меня сделаешь настоящей львицей и заставишь совершать
немыслимые злодеяния.
- Скажи лучше, что я готовлю для тебя немыслимые наслаждения.
Появилась Элиза, прекрасная как всегда - живой образ Любви она
послушно легла между нами, и Дюран, которая до сих пор видела ее только
мельком, с удовольствием принялась ласкать девушку.
- Клянусь честью, это настоящий вулкан сладострастия, - сказала
злодейка, целуя Элизу. - Положи ее на себя, Жюльетта, пусть она щекочет тебе
клитор, пока я буду ее содомировать. Ого, какой обольстительный зад, как
будет рад наш коммерсант, увидев эти несравненные полушария!
И блудница, пощекотав язычком притаившуюся между ними норку, вставила в
нее свой хоботок.
- Сегодня я двенадцать часов кряду занималась телесными утехами, -
сказала она, - и, казалось бы, должна была утомиться, но не тут-то было: я
чувствую себя так, будто отдыхала весь день.
- Представь себе, я тоже, - шепотом призналась я. - Это, наверное, наш
замысел так благотворно действует на нас, Дюран. - После чего я удвоила свои
ласки, Дюран живее заработала своим клитором, и наша служанка первой
испытала извержение. Почувствовав судорожные спазмы девушки, моя подруга
резко отстранилась от нее и обрушилась на бедняжку за то, что та помешала ей
своим оргазмом.
- Обязанность жертвы, - со злобой проговорила она, сопроводив эти слова
пощечиной, - подчиняться и угождать она не имеет право разделить
удовольствие госпожи. Ты - мерзкая тварь, ты - шлюха бессовестная, и я научу
тебя примерному поведению.
Я держала девушку, а ведьма в продолжение четверти часа порола ее.
Элиза не впервые столкнулась с такой прихотью, она частенько получала порку
от меня, но никогда еще ее не избивали с такой жестокостью.
- Ты же испортишь ей всю задницу, - недовольно заметила я, - а завтра
Корделли...
- Шрамы ему больше нравятся, они ускоряют его эрекцию.
Ноги Элизы были в крови, и буря наконец стихла Дюран предпочла
содомировать меня, а в преддверии извержения захотела целовать истерзанные
ягодицы нашей жертвы.
- Вот теперь я получила все, что хотела, - удовлетворенно произнесла
она, когда спазмы закончились. - А ты, прекраснейшая из прекрасных, скажи,
ты кончила? Не сердись, что, я обратила так мало внимания на твои
наслаждения: в минуты экстаза я забываю обо всем и думаю только о себе.
- Не волнуйся, дорогая, я получила не меньшее удовольствие, чем ты
взгляни, сколько сока в моей куночке.
- А как твой мозг? Он тоже наслаждался?
- Еще как!
Мы снова легли в постель и опять уложили Элизу в середину. Я погасила
свечу перед тем, как уснуть, Дюран прижалась губами к моему уху:
- Я и во сне буду лелеять мысль, что завтра, благодаря мне, это сладкое
создание умрет в страшных муках.
Рано утром она вызвала Корделли. Он был в восхищении от предложенного
товара, и сделка состоялась жизнь несчастной нашей Элизы была оценена в
скромную сумму - тысячу цехинов но Корделли захотел украсить свою жуткую
оргию некоторыми деталями, о чем я расскажу в свое время.
Пока моя подруга вела торг, я велела Элизе приготовиться к отъезду. Она
выкупалась, освежилась, обрызгала себя духами и, добавив к дарам Природы
несколько искусных штрихов, очаровательная девушка, которой не исполнилось
еще и семнадцати, предстала перед нами сияющая как ангел небесный.
Дюран договорилась с Корделли, что он будет ждать нас в тот же день в
пять часов в одном из своих сельских поместий на берегу моря в трех лигах от
Анконы.