четверых молодцов царской гвардии. Лица у всех были печальные. Именно
печальные, а не мрачные или суровые.
молчал, смерть красивой дурочки, наивной любовницы царя, почему-то очень
подкосила меня. Ксения, несомненно, была грешна по всем параметрам, a своей
душевной простотой, доходящей до банальной тупости, могла свести с ума
любого Она не помнила прошлого, ей ничего не светило в будущем, она никому
не могла послужить примером для подражания. Глупенькая смазливая девчонка,
начисто лишенная тщеславия и расчета. Над ней смеялись в лицо, ее презирали,
с ней не стремились заводить дружбу, твердо зная, что с нее ничего нельзя
поиметь. Она не искала корысти, не пыталась влиять на "первое лицо в
государстве", живя одним днем для дорогого ей человека. Горох жалел ее...
Любил не любил, но жалел - это точно и никому не давал в обиду. А самое
ужасное, что я почти наверняка знал причину ее смерти и не мог отделаться от
чувства вины. Я должен был, обязан был предположить такое развитие действий!
Должен, но не... не предугадал, не проследил, не успел.
Яги. Бабка шла рядом под ручку со мной, но я обернулся так, словно увидел ее
впервые. - Нет в том нашей вины, мы следствие вели честно. Тот злодей, что
чертежи корабля энтого проклятущего взял, из шкуры вон лезет, следы заметая.
Видать, шибко боялся он, что вспомнит Ксюша подругу ту, чернявую. Вспомнит и
узнает. Ведь и отец ее, покойный дворник Николай Степанович, за то же знание
жизнью поплатился. И разбойник с постоялого двора - тоже знал. Мне покуда
неясно, как им всем яду дать умудрилися, но то, что цепочка эта из одних
звеньев состоит, - уж можешь мне поверить...
повесилась. Сказали, померла... Зуб даю, что яд это!
Прохожие останавливались, люди недоуменно вертели головами, напряженно
переговариваясь, и обрывки фраз иногда долетали в нашу сторону:
Ягою...
совсем, неженатенький...
али документы милицейские за границу басурманинам продавал. Мне его рожа
завсегда подозрительна была...
переверну...
признать, что именно в данном деле процент участия обычных, рядовых граждан
оказался необычайно высок. Иногда казалось даже, что это не мы ведем
следствие, а сам народ по своей бушующей и мудрой воле направляет нас в ту
или иную сторону. И, забегая вперед, скажу, что разрешили всю проблему и
поставили в этом расследовании жирную точку именно они, простые жители
столичного города Лукошкино.
состояние ощущалось повсюду. Даже сам воздух над государевым теремом был
насыщен электричеством до предела. Слуги передвигались на цыпочках, стража
замерла в манекенной неподвижности, бояре боялись шмыгнуть носом.
Впечатление такое, словно от любого незначительного жеста или слова с небес
обрушатся гром и молния, дабы вусмерть испепелить неосторожного. Я тихо
отправил бабку в дворницкую. При всех гороховских закидонах он вряд ли бы
потребовал перенести тело любовницы в свои покои. У царских ворот
поскуливающей сворой толпились приближенные бояре. В мою сторону они даже не
смотрели, я для них вечный чирей на пояснице. Двое самых храбрых испытывали
судьбу, лепеча что-то верноподданническое у замочной скважины:
безутешным...
было меньше - в дверь изнутри так пнули сапогом, что обоих жалобщиков
припечатало к противоположной стене. Пока их отклеивали от растительного
орнамента, внутрь решительно шагнул дородный, но низкорослый боярин Бодров.
Тот точно начал с ахинеи, да еще так громко...
была роду знатного, боярского, как вон моя Лариса... - После чего послышался
глухой звук удара, и правдолюбец вылетел через дверь головой вперед на
средней высоте. Метровая боярская шапка была надета на него по самые плечи.
на пороге.
пожалуйста, поговорить надо...
Не придумал, мотнул головой и молча пропустил меня вперед. Бояре возмущенно
ахнули, но государь демонстративно захлопнул двери у них перед носом.
нервно разлил в две стопки. Пили не чокаясь...
заперты, все ведь закрывают по ночам. Дверь была не заперта, вошли, глянули
- она на лавке, коса по полу... - Ему было трудно говорить. Что бы мы ни
думали о случайных связях начальника и подчиненной - мы все равно никогда не
знаем всего. Дворовая девка и царь... Видимо, даже сам Горох не подозревал,
как много места она занимает в его душе.
возможные улики. Вы успели вчера посмотреть протокол допроса дьяка?
Никита Иванович, мне забыться надо, отвлечься, не то сорвусь... Что-то там
по поводу черноволосой девицы?
словам дьяка, она приходила вместе с Ксенией в ночь перед кражей чертежей.
получается. Не было у меня никого. Вот сам посмотри... Вход сюда один, здесь
окно, лавка, столик малый да шкафчик с закусками - где спрячешься? Я-то сам
в спальне был, вот за этой дверью, Ксюша вошла одна. Ежели кто с ней и был,
так за дверями остался.
угадать надо, куда ступить, как обернуться, опять же ключи у меня на шее
были.
покоев свою "подругу", оставила ее "погодить" на лавочке, а сама вошла к вам
в спальню - естественно, что вы вторую девушку не видели. А вот она вполне
могла заглянуть к вам, убедиться, что все тихо, снять ключи, совершить кражу
и перед уходом повесить их вам обратно на шею.
выходящую из ваших покоев. Они даже отвернутся, чтоб не глядеть куда не
надо. В ваши амурные дела рискнул сунуть нос лишь дьяк Филимон Груздев,
прочие стыдливо молчали.
просют...
следствия" всегда проявляла при нем несгибаемую твердость. Горох важно
кивнул, широким жестом указал старушке на скамью рядом с собой и полез за
третьей стопкой. На дне штофа еще что-то плескалось...
переносицей под совершенно невероятным углом. Мы выдержали тяжелый
психологический поединок, и в конце концов под нашими праведными взглядами
Горох опустил глаза и сдался.