маленькой бухты, ни отмели, где мог бы высадиться экипаж. Берега у
основания были совершенно гладкими и отвесными, высотою в двести - триста
футов; вершину массива венчало причудливое нагромождение исполинских
кристаллов. Новые берега Средиземного моря состояли из совершенно
одинаковых скал; их единообразие объяснялось тем, что все эти каменные
громады представляли собой сплав одной породы.
Наступило похолодание, воздух стал менее влажен. Лишь кое-где небесную
лазурь бороздили почти прозрачные облака. Днем солнечный диск, заметно
уменьшившийся, отбрасывал слабый свет, придававший предметам неверные
очертания. Ночью изумительно ярко горели звезды, зато некоторые дальние
планеты как будто потускнели - Венера, Марс и то неведомое светило, что
появлялось перед восходом и закатом солнца. Но огромный Юпитер и
великолепный Сатурн сверкали все ярче, ибо Галлия приближалась к ним, и
вскоре Прокофьев указал своим спутникам на Уран, который прежде не
удавалось видеть невооруженным глазом. Итак, Галлия неслась в межпланетном
пространстве, удаляясь от центра своего притяжения.
воспроизводившей прежнюю морскую границу департамента Вар, попытавшись
затем найти Иерские острова, полуостров Сен-Тропез, Леренские острова,
Каннский залив и залив Жуана, шкуна достигла широты мыса Антиб.
узкая трещина. У подножия скалы виднелась небольшая отмель, где легко
могла причалить лодка.
нетерпения.
лейтенант Прокофьев, разделял нетерпение Сервадака. Они надеялись, что,
поднявшись по откосу ущелья, издали казавшегося руслом высохшего ручья,
доберутся до гребня скал, откуда удастся хотя бы осмотреть эту необычайную
местность, если Франции больше не существует.
состояли прежние берега. Это были груды желтоватого известняка, когда-то
покрывавшего берега Прованса. Однако эта частица земного шара - узкая
отмель - занимала площадь всего только в несколько квадратных метров.
Путешественники, не задерживаясь, поспешили к расселине.
сбегали бурные воды ручья. Дно, как и склоны ущелья, состояли из той же
кристаллообразной породы, уже встречавшейся на пути "Добрыни", но,
по-видимому, она еще не подверглась выветриванию. Вероятно, геолог нашел
бы эту горную породу в таблице минералов, но ни граф Тимашев, ни капитан,
ни лейтенант Прокофьев не в состоянии были определить ее.
изменятся климатические условия, ущелье послужит руслом многоводных
потоков.
тем шире и плотнее становился этот снежный покров. Весьма вероятно,
вершину горы, а может быть, и всю местность по ту сторону скалистой гряды
покрывала белая кора ледников.
граф Тимашев.
холоднее; поэтому на вершинах образуется уже не снег, а лед. Не будем
забывать, что если Галлия имеет форму астероида, значит где-то, совсем
близко от нас, лежат ее полярные области, куда попадают только косые
солнечные лучи. Там, конечно, не бывает полной полярной ночи, как на
земных полюсах; ведь солнце все время стоит над экватором Галлии, потому
что ось ее наклонена под небольшим углом. И все же здесь наступят
сильнейшие холода, особенно когда Галлия отдалится на большое расстояние
от Солнца.
наступят такие холода, которые грозят гибелью всему живому?
Солнца, температура здесь не может быть ниже температуры космического
пространства, иначе говоря - температуры безвоздушного пространства.
нуля по Цельсию.
такой мороз покажется нестерпимым и нам, русским!
- возразил лейтенант Прокофьев. - Если не ошибаюсь, по свидетельству
Парри, на острове Мелвилл температура падала до пятидесяти шести градусов
ниже нуля.
при восхождении на гору, дышать в разреженном воздухе становилось все
труднее. Кроме того, хотя они поднялись не очень высоко - всего на
шестьсот - семьсот футов, - температура резко упала. К счастью, уступы и
впадины на гранях неизвестного минерала облегчили восхождение, и через
полтора часа после того, как они высадились на узкой отмели,
путешественники поднялись на гребень скалистой гряды.
местностью на севере, круто спускавшейся под уклон.
бесчисленные скалы. Ряды обледеневших или засыпанных снегом морен
сливались в диком однообразии. То было беспорядочное скопление горных
пород, кристаллы которых имели форму правильных, шестигранных призм.
Казалось, вся Галлия состоит из одного неведомого минерала. Гребень
массива, обрамлявшего Средиземное море, был не так однообразен, как здесь,
потому, вероятно, что некая стихийная сила, которая создала море на
поверхности Галлии, изменила во время катаклизма и строение морских
берегов.
земли. Повсюду новая горная порода заменила прежний ландшафт. Сметены
холмистые селения Прованса, апельсиновые и лимонные сады, не отливают
больше серебром оливковые рощи; исчезли широкие аллеи, обсаженные кустами
перечника, крапивными деревьями, мимозами, пальмами, эвкалиптами; не видно
гигантских кустов герани, перевитых сеткой ползучих растений вперемешку с
высокими стеблями алоэ; нет больше ни багряно-бурых скал приморья, ни
далеких гор в убранстве темной хвои.
неприхотливое растение - лишайник тундр - не смогло бы расти на голом
камне! Тут не было места животному миру, потому что ни одна птица, даже
полярный буревестник, глупыш или чистик не прожили бы дня без пищи.
противостоять даже его беззаботный нрав. Застыв неподвижно на обледеневшей
скале, он смотрел не отрываясь на раскинувшуюся перед ним чужую землю;
слезы застилали ему глаза. Он не мог поверить, что здесь когда-либо была
Франция.
широте Приморских Альп! Надо искать дальше! Из воды выросла стена.
Согласен! Но за стеной мы найдем хоть часть европейской земли! Граф,
идемте дальше, идемте же! Переберемся через ледники, будем искать, будем
продолжать поиски!
в чаще шестигранных кристаллов, но вдруг споткнулся. Под снегом лежал
обломок гладко обтесанного камня, о который оступился Сервадак. Он поднял
его. По форме и цвету камень не походил на окружающие скалы.
выгравированные буквы: "Вил..."
которая тут же разбилась на тысячи осколков.
самом прекрасном на свете уголке? И где чудесный мыс, похожий на
зеленеющую ветвь, брошенную в море между заливом Жуан и Ниццей? Где
величественная панорама с Приморскими Альпами в глубине, раскинувшаяся от
живописных гор Эстерель, где Эза, Монако, Рокбрюн, Ментона и Винтимиль? От
всех этих мест не осталось даже и разбитой мраморной дощечки, потому что и
она рассыпалась в прах.
недрах нового материка. Он стоял, погруженный в скорбное раздумье.
надежда остается непоколебимой" (лат.)]
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ,
остров Гурби. По всей вероятности, он был тем единственным клочком земли,