Чтение 24–й страницы книги ~Время игры~

альпиниста северный гребень Эвереста, лестницу, еврей потащился со
скоростью усталой черепахи по Большой Морской.

Очень похожий прототип Шульгин заметил, въезжая утром в город на
окраинной улочке Корабельной слободы, и решил, что, с одной стороны,
удивления он не вызовет и внимания филеров не привлечет, а с другой -
практически исключается возможность нежелательной встречи двойников
лицом к лицу на людной центральной улице.

Конечно, Сашка мог бы остановиться на менее экзотическом варианте
маскировки, но так уж ему захотелось. Причуда мастера.

Старик, часто отдыхая и цепко оглядывая во время остановок
окрестности, дотащился в конце концов до бело-зеленого двухэтажного
особняка с малоприметной вывеской "Севастопольское отделение Агентства
специальной государственной информации", по сути - аналога совдеповского
ГПУ.

Правда, само название учреждения подчеркивало, что контрразведка
никаких карательных, судебных функций не имеет и исполнением наказаний
тоже не занимается, а всего лишь информирует надлежащие власти о
событиях, имеющих происходить в сфере ответственности означенного
ведомства.

Однако знакомая многим по советским временам табличка на двери "Прием
граждан круглосуточно" присутствовала и здесь, только в более мягкой и
уважительной редакции - "Прием господ посетителей - в любое время".

Дежурный чиновник в партикулярном платье, но выправкой и манерой
держаться весьма напоминающий офицера, поднял глаза на господина
посетителя и не удержался от удивленного междометия.

Нечто вроде простонародного "во, бля", но не обязательно дословно.

Вертя в руках карандаш, чиновник молча наблюдал, как старый, скорее
даже древний, еврей, поставив на пол судки, роется в многочисленных
карманах.

Наконец он извлек желтоватый почтовый конверт и произнес,
астматически похрипывая, с великолепным одесско-местечковым
произношением:

- Я, конечно, ужасно извиняюсь, только один молодой голодранец из
наших отчего-то не захотел сам дойти до вашего уважаемого заведения и
попросил меня занести этот конвертик. Вам, мосье Нахамкес, сказал он,
совсем нетрудно будет заглянуть туда по дорожке. Вы же все равно давно
уже никому не нужны из ближних, так сделайте пользу дальнему. Занесите,
сказал мне этот не очень вежливый шабатгой , и обязательно дождитесь ответа... И он
уже прав, скажу я вам. Спешить мне давно совсем некуда, тем более, что в
Севастополе таки нет как нет еврейского кладбища... Чиновник, выслушав,
улыбаясь, тираду, взял конверт. Достаточно коряво и не слишком грамотно
на нем было написано синим карандашом: "Господину начальнику лично в
собственные руки".

Чиновник служил не первый год и хорошо знал, что в их контору
информация поступает самыми разными путями, и о ее важности никак нельзя
судить по способу доставки, как бы карикатурно он ни выглядел.

- Хорошо, мосье Нахамкес, подождите вон там на скамейке. Можете
курить, если угодно... - Спасибо на добром слове, только я лучше пешком
постою. Если мне сесть, так уже трудно будет подняться. А насчет
закурить другое спасибо, особенно когда вы мине угостите... Продолжая
усмехаться и прикидывая, как эту историю можно будет преподнести друзьям
за вечерним преферансом, чиновник хлопнул ладонью по механическому
звонку, вызывая вестового, и протянул еврею портсигар, набитый отличными
турецкими папиросами "Кара Дениз". В примерном переводе -
"Черноморские".

С известных времен они поступали в Россию в неограниченных
количествах и были так же дешевы и популярны, как "Шипка" и "Солнце" во
времена развитого социализма.

Начальник отделения, моложавый, хотя уже седеющий подполковник с
университетским значком и терновым венцом участника Ледяного похода на
кителе, костяным ножом вскрыл конверт, извлек квадратик хорошей вощеной
бумаги, на котором совсем другим почерком и стилем было написано:
"Призрак 26/10".

Прошу сообщить, проводятся ли сегодня какие-либо оперативные
мероприятия в отношении одного из постояльцев гостиницы "Морская". Если
нет - "нет". Если да - фамилия объекта разработки.

В любом случае прошу до завтрашнего утра своих людей к гостинице и ее
ближним подступам не направлять. Подателю сего выдайте 3 рубля из
соответствующих сумм".

Перед своим уходом Шульгин условился с полковником Кирсановым, что
тот передаст спецсвязью приказ начальникам всех губернских и городских
управлений контрразведки России оказывать необходимую помощь и
содействие лицу, назвавшему пароль "Призрак".

Тот же пароль с добавлением текущей даты и месяца предписывал
начальникам управлений, отделов и отделений сообщать обратившемуся
оперативную информацию любой степени секретности.

Если же к паролю добавлялись цифры не только даты и месяца, но и часа
с минутами, то подразделение АСГИ целиком переходило в полное подчинение
предъявителя сего.

Крайне просто, надежно, а главное, исключает всякую возможность
злоупотреблений со стороны самих контрразведчиков.

Просто потому, что никому не ведома степень универсальности пароля.

Вполне ведь возможно, что для ялтинского или ставропольского
начальника службы это же кодовое слово требует совсем других дополнений
или, еще проще того, - означает прямо противоположное: немедленно
задержать произнесшего пароль и этапировать в центр "по первой
категории".

...Получив ответ, тоже в заклеенном конверте и с присовокуплением
двух потрепанных рублевых бумажек и горсти мелочи, Джо поплелся по
улице, присматривая место, где можно без помех избавиться от уже
ненужной маскировки.

Однако не успел. Из подворотни двухэтажного дома, с широким балконом
на чугунных колоннах, шагнул ему навстречу поджарый молодой жлоб в
фуражке-мичманке, с прилипшей к нижней губе папиросой.

- Ну, жидовская морда, иди-ка сюда. Рассказывай, зачем в "хитрый
домик" ходил, кого из ребят закладывал?

При этом он сжал руку Джо через ветхую ткань лапсердака так, что
старому человеку стало бы по-настоящему больно.

Подобный расклад программа робота предусматривала.

Постанывая и похныкивая, бормоча жалкие слова, Нахамкес подчинился, с
трудом успевая за парнем, кое-как доплелся до середины темной, воняющей
кошачьей и человеческой мочой подворотни.

Потом спокойно взял левой, похожей на куриную лапу, рукой обидчика за
запястье, совсем чуть-чуть придавил.

От неожиданной острой боли (лучевая и локтевая кости сломались сразу)
парень взвыл, завертелся на месте.

Правой снизу вверх Джо ударил его в подбородок. Наверное, так бил
партнеров на ринге пресловутый Мохаммед Али, он же Кассиус Клей.

Не интересуясь, жив агент или уже нет, робот обшарил его карманы.

Не нашел ничего интересного, кроме бронзового, тщательно выточенного
кастета. Наверное, безработные лекальщики с Морзавода делали на заказ.

Джо перебежал через двор, где, по счастью, не оказалось никого из
жильцов, и собаки тоже не было, к дощатой уборной на три очка, сбросил в
дыру и лапсердак, и очки, и шляпу. За следующие пять минут преобразился
в статного морского унтера сверхсрочной службы.

Вышел, огляделся по сторонам, сплюнул, закурил и вразвалочку, с видом
никуда не спешащего человека направился окольными переулками в сторону
гостиницы.

***

Получив ответ из контрразведки, Шульгин знал теперь все необходимое и
мог планировать дальнейшие действия.

Вернул роботу исходную внешность, отдал очередные распоряжения на
ближайшее время и вновь уединился в кабинете.

На своем портативном компьютере он открыл папку "Персоналии" и набрал
на клавиатуре имя Гельмута фон Мюкке.

В памяти этого раздела содержалась информация обо всех людях, живших
во второй половине XIX и XX века, хотя бы раз упоминавшихся в любой
справочной литературе, хранящейся в Ленинской, Конгресса США и
аналогичных им библиотеках цивилизованного мира.

Естественно, из реальности, условно называемой "ј 1", или же -
Главной исторической последовательностью.

Соответствующая статья высветилась на экране почти мгновенно.

"Мюкке, Гельмут фон. 1881-1957. Корветтен-капитан кайзеровского
флота. В 1914 г. - старший офицер легкого крейсера "Эмден". В 1916 г. -
командир германо-турецкой речной флотилии на Евфрате, в 1917-1918 гг. -
командир Дунайской полуфлотилии катеров. Кавалер Железного креста 1-го
класса, Рыцарской короны к Железному кресту (аналог Рыцарского креста
третьего рейха), австро-венгерских и Турецких медалей. С 1918 г. в
отставке. С 1919 г. член НСДАП. С 1929 г. руководитель движения за
объединение НСДАП и КПГ. После 1933 г. за свои взгляды неоднократно
арестовывался гестапо. После 1945 г. сторонник Стокгольмского Движения
за мир и противник ремилитаризации ФРГ. Писатель, историк, философ,
публицист. Умер 30.06.57 в Аренсбурге, Шлезвиг-Гольштейн".

Шульгин выключил компьютер. Все сходится. Ни в одном слове капитан не
солгал, если не считать цели своего появления в Севастополе.

Впрочем, почему солгал? Откуда ты знаешь, что и о целях своей поездки
он сказал не правду? Не всю правду, так это совсем другое дело.

Какой разумный человек станет откровенничать перед незнакомцем, в