Чтение 24–й страницы книги ~Волшебный локон Ампары~

- Случайность, но не совсем, - произнес Лирий Голубь. - Это последний
вагон белобережного направления. Время позднее, и практически все
пассажиры метранса в такое время едут в город на другой берег Авачинской
бухты петропавловским полукольцом.

Тронув кнопку на подлокотнике, Кир-Кор развернул кресло вполоборота к
собеседнику, заглянул в голубые глаза:

- Вы с кем-нибудь из грагалов в родственных отношениях, случаем, не
состоите?

- В родственных? Нет. - Ресницы юноши затрепетали. - Насколько мне
известно, нет. В дружеских - да, состою. Вы хорошо его знаете. Его имя -
Сибур. Подружились мы с вашим сыном в прошлом году.

- Превосходная новость, но ведь не Сибуру вы обязаны тем, что способны
интротомировать пси-информацию. Или эта ваша способность мне просто
мерещится?

- Нет, не Сибуру. Скорее - генетическим мутациям в поколениях моих
предков.

- Вы, значит, интротом наследственный...

- Последственный, точнее будет сказать. Семейное предание связывает
этот наш родовой феномен с последствиями Чернобыльской катастрофы. Той...
которая в самом конце прошлого тысячелетия, если вам доводилось...

- Доводилось, - перебил Кир-Кор. - Вы сами отдаете ли себе отчет,
насколько уникальна способность к интротомии среди землян вашего возраста?

- Настолько же, насколько она обычна среди грагалов, - блеснул
находчивостью интротом.

"Мальчишка явно не глуп, но острит невпопад", - подумал Кир-Кор,
прикрывшись "шубой" пси-непроницаемой защиты.

"Не реагируй, - посоветовал внутренний голос. - Юнец острит от избытка
хорошего настроения. Просто он рад общению с тобой".

Кир-Кор поколебался, но "шубу" пси-защиты не снял. Интротом взглянул на
собеседника глазами пойманного лемура:

- Я снова что-нибудь не то сказал?

- Вы чем-то обеспокоены? - осведомился Кир-Кор.

- Я внезапно вас потерял. То есть... похоже, вы свернули поле
пси-эманации, наглухо закрыли свой псиконтур.

- Когда вы общались с Сибуром, он что, ни разу не пользовался
пси-защитой?

- Пользовался, но...

- Это вас шокировало?

- Нет, но...

- А теперь, ювен, я позволю себе задать вам вопрос, ответ на который
вы, по идее, должны были бы знать, но пока, очевидно, не знаете. А зря...
Как вы думаете, почему все грагалы - практически все - предпочитают
проводить свой отпуск на Земле?

- Хотелось бы знать. Однажды я задал этот вопрос Ледогорову...

- И что же он? Отмахнулся?

- Нет, - серьезно сказал интротом. - Агафон Виталианович объяснил, что
в наших делах может возникнуть ряд деликатных вопросов, ответы на которые
лучше находить самостоятельно.

- Здесь Ледогоров, наверное, прав. Дерзайте, юноша.

Тоннель кончился, и сквозь залитые дождем прозрачные стены вагона
забрезжили вдали расплывчатые огни.

- Людям свойственно любить свою родину или прародину, - стал рассуждать
вслух Лирий Голубь. - Граждане Дигеи наверняка испытывают ностальгию...
Трудно не испытывать ностальгию в ином звездном мире, и в этом все дело!

- Грагалам тоже свойственна любовь к прародине, не стану этого
отрицать, - согласился Кир-Кор. - Хотя они, как сие следует из названия
нашей космоэтнической группы, не столько граждане Дигеи, сколько граждане
Галактики вообще.

- Гм... Надо понимать, на опросительной мишени мой ответ в десятку не
попал?

- Попал. В том смысле, что здесь ностальгия - дело десятое. - Кир-Кор
взглянул на юношу, смягчился: - Видите ли... если на перелет из одного
звездного мира в другой с помощью современных технических средств тратится
не очень много времени, ностальгия как сильное чувство просто не успевает
созреть и окрепнуть.

- Верно, - пробормотал обезоруженный интротом.

- Поэтому, кстати сказать, большинство граждан Дигеи, несмотря на
упомянутую вами ностальгию, проводят отпуск не на Земле, отнюдь.

- Да... у грагалов в этом смысле все наоборот.

- Занятно, не так ли?

- Загадочно, я бы даже сказал...

Лирий Голубь погрузился в раздумья, Кир-Кор отвернул кресло в сторону.

Дождь усилился, прозрачные стены выглядели волнистыми от воды. Вагон
замедлил ход и внезапно пробил торец станционного павильона - взметнулись
кверху мокрые черные крылья эластичных полотнищ погодной диафрагмы.

Белый перрон в ярко освещенном зале. Створки дверей вагона раздвинулись
с музыкальным наигрышем. Никто не вошел. Некому было входить. На табло
часов безлюдного перрона светились четыре нуля. Рядом с нулями камчатской
полночи сияло название станции: "Сессиль-Кампанья". По рассказам местных
жителей, этот шедевр импортной ономастики изначально никакого отношения к
станции не имел; так назывался здешний фешенебельный ресторан, некогда
"прославивший" отвратительными скандалами весь полуостров. Рассказывают,
огненные буквы рекламы ночного курортного ресторана "Сессиль-Кампанья"
были видны с большой высоты пассажирам стартующих и прибывающих иглолетов.
В конце концов одиозное заведение было стерто с лица земли не то лавиной,
не то катастрофическим селем. Там, рассказывают, было снесено буквально
все. Даже название. Осталось только народное прозвище злополучного места:
"Спаси, маманя": Годы спустя название ресторана "Сессиль-Кампанья" по
совершенно необъяснимой причине унаследовала станция. А полушутливый
топоним "Спаси, маманя" отчего-то приклеился к воздвигнутой на вершине
соседней сопки метеорологической обсерватории - у местных синоптиков уже
иссякла потенция бороться с чуждым их тезаурусу прозвищем
"спасимаманцы"...

Вагон пробил диафрагму противоположного торца и вылетел в расцвеченную
огоньками темноту. Кир-Кор стал шарить глазами среди фиолетовых, синих и
красных светосигналов на вершинах мокнущих под дождем сопок. Ему вдруг
пришло в голову, что, возможно, парфюмеру-синоптику Анастасии Медведевой
доводилось бывать в этой легендарной метеообсерватории. Почему бы и нет?..
Он усмехнулся.

- Этого не было, - нарушил молчание Лирий Голубь.

- Что? - Кир-Кор вернулся в вагонное кресло издалека.

- В этой обсерватории Анастасия Медведева никогда не бывала.

"Земля расслабляет, - сделал вывод Кир-Кор. - Псизащитная "шуба"
незаметно сползает с расслабленного плеча".

- Я вижу, - проговорил он, потирая лоб, - вы интротом серьезный.
Спокойно "берете" даже абстракции, имена...

- Нет, с именами у меня еще плохо, - признал интротом. - В данном
случае я шел к догадке от образа.

- Интересно.

- Ничего особенного. Для меня вы - очень сильный и ясный источник
псиманации. Псиманант на уровне Ледогорова и даже чуть выше. Псиманантов
сильнее вас двоих я не встречал. Необыкновенно четкие образы, их
скульптурность, цветность, ароматия... Короче, ваша мысленная
ретроспективная пиктургия янъянского промежутка событий... хотя и
пунктирная, беглая... позволила мне без труда узнать парфюмера-синоптика.

- То есть... вы с ней знакомы!

- Анастасия - моя двоюродная сестра.

Кир-Кор рассмеялся.

- Извините, ювен, это от неожиданности. Мир тесен, Анастасия права.
Кстати, она, случаем, не...

- Нет, Кирилл Всеволодович. Среди ныне здравствующих представителей
нашего рода я - единственный интротом. - Лирий Голубь натянуто улыбнулся.
- Да и то, как видите, эта моя способность до сих пор не смогла помочь мне
проникнуть в "отпускную" тайну грагалов.

- Никакой особой тайны здесь нет.

- Тем обиднее! Для меня она пока существует.

- Не сокрушайтесь. Я готов раскрыть ее перед вами. Вот только не знаю,
насколько трепетно вы соблюдаете совет Ледогорова самостоятельно свежевать
информационную дичь.

Считая свое сомнение существенным, Кир-Кор ждал ответной реакции
собеседника. Лирий Голубь и ухом не повел. Лирий Голубь ровным голосом
раздумчиво произнес довольно длинную фразу:

- Ледогоров не однажды высказывался при мне в том смысле, что грагалы,
по сути, такие же люди, как и земляне, и что открывать для себя их
внутренний мир лучше всего с позиций общечеловеческих ценностей.

- "Куда бы нас ни бросила судьбина и счастие куда б ни повело, все те
же мы", - охотно подхватил Кир-Кор. - Это слова Пушкина, юноша. Для меня
Александр Сергеевич во многом крупный авторитет. Примерно как для вас
Агафон Виталианович.

- Ледогоров гений!

- Вот видите, мнения двух гениев здесь убедительно совпадают.

- То есть ничто земное вам, грагалам, не чуждо.

- Человеческое, - мягко поправил Кир-Кор. - Это не совсем одно и то же.

- Мы с вами листья одного дерева.

- Здесь есть нюансы... Если новастринская ветвь - это, фигурально
выражаясь, царство птиц, то земная... гм...

- Договаривайте! Грех оставлять в неведении малых сих.

- О, если б это был единственный серьезный грех!..

- Опасаетесь оскорбить патриотические чувства землянина? Спасибо.
Однако я, в силу моей невольной осведомленности, абсолютно точно знаю, что