стоят не больше, чем я, и при этом они даже не гуманоиды. И ты знаешь, что
тебе придется сделать это еще раз. Это не похоже на тебя. Птицы не отдают
себе в этом отчета, поскольку не знают людей и принимают тебя за зверя, за
дикого зверя, который будет обкрадывать их гнезда и которого можно
приручить или, точнее, укротить. Но я видел тысячи солдат вроде тебя,
Корсон. И все они были не способны предать свой вид, свою страну, своего
вождя, причем вовсе не из какого-то благородства, хотя все в это верят, а
просто подчиняясь воинской дисциплине. Тогда что же? Рассмотрим другой
вариант. Ты стараешься спасти человечество. Ты решил, что выгоднее всего,
если Урия, а потом и весь этот звездный район будет завоеван человеком, а
не этими покрытыми перьями фанатиками. Ты доставляешь меня сюда и
предлагаешь мне союз с урианами, поскольку предполагаешь, что он будет
непрочен, что раньше или позже я с ними поцапаюсь, и надеешься, что я
уничтожу уриан. Может, тогда ты смог бы избавиться от меня? Можешь ничего
не отвечать. Было бы бессмысленно просить меня помочь в борьбе с урианами,
поскольку есть риск, что я предам. Ты же знаешь, что коалиции часто
распадаются.
второй опасности. Разве я не прав, Корсон?
28
с помощью нервной системы гипрона. Отростки гривы животного охватывали его
запястья и касались висков, отчего к горлу периодически подкатывала
тошнота. Веран, висевший по другую сторону гипрона, потребовал от Корсона,
чтобы тот заглянул прямо во время. Он надеялся, что Корсон сможет быть
проводником в лабиринте подземного города уриан.
современности. Существо с очень хорошим зрением могло бы заметить
движущиеся тени, а если повезет - огромный и страшный призрак. Однако
прежде чем оно успело бы моргнуть, они исчезли бы, поглощенные воздушной
бездной. А если бы свет был достаточно ярок, чтобы окружить ореолом
какую-то деталь, оно увидело бы только плоскую прозрачную фигуру. С
современностью гипрон синхронизировался лишь на долю секунды, чтобы Веран
и Корсон могли осмотреться. Стены, колонны, мебель были для них как туман,
а живые существа или движущиеся предметы оставались невидимыми. Это была
вторая сторона медали. Нельзя было подглядывать, не рискуя, что их
заметят, или оставаться невидимым, не теряя зрения.
буду ждать целую неделю, пока ты вместе с птицами расставишь на моем пути
ловушки.
Р'нда может понять, что происходит, и перестанет тебе верить. Или же
рискнет ускорить течение событий и начнет атаку гораздо раньше. Мы не
должны допустить, чтобы нас заметили. Нельзя вносить в течение истории
изменения, которые могут обернуться против нас. Мы пойдем одни, без
эскорта, без тяжелого оружия. Использовав любое оружие в прошлом, от
которого ты зависишь, ты убьешь себя. Надеюсь, ты это понимаешь.
зубы.
заметят, но я смогу воспользоваться ею в нужный момент. Ты ценный человек,
Корсон. Ты указал мне слабое место Нгала Р'нда.
спиной? Кроме того, ты знаешь здесь все закоулки.
он может послать какой-нибудь сигнал. Нет, лучше мы будем соблюдать
тишину. Кроме того, в той современности мы будем отсутствовать всего
несколько секунд. Как по-твоему, сколько лет этой птице?
он уже стар. А в мое время уриане жили дольше, чем люди. Думаю, ему
сейчас, по крайней мере, двести земных лет, может, двести пятьдесят, если
их гериатрия шагнула вперед.
Благодаря этому они не получат сигналов твоей игрушки.
город и теперь преодолевали километровую толщу скал. Она была для них не
плотнее тумана.
бывает довольно редко.
момента рождения. А может, нужно говорить о вылупливании?
виду, но она исчезла так быстро, что Корсон с трудом осознал, что это были
месяцы и годы, в течение которых Нгал Р'нда играл на планете роль
уважаемого и миролюбивого урианина. Они плыли против течения жизни этого
существа, как лосось плывет против течения реки. Тень изменила окраску.
Нгал Р'нда был молод, и туника Князей Урии еще не покрывала его плечи.
Может, он еще не начал обдумывать планы завоеваний? Корсон, впрочем, был
уверен в обратном.
вылупившиеся из Голубых Яиц и тоже мечтавшие о мести. Нгал Р'нда говорил
правду - он был последним. Осознание близкого конца заставило его
действовать. Князьям, жившим до него, вполне хватало мечты - на действие
они решиться так и не смогли.
думаю, что да. Он слишком важен, чтобы родиться вдали от святилища своей
расы.
не мог его опознать, но понял это по реакции гипрона.
генетический стабилизатор, - подумал Корсон, - который начнет действовать
только через годы? А может, хочет вживить ему датчик размером не больше
клетки, в таком месте, где на него не наткнется хирургический нож, который
позволит следить за ним всю жизнь? Нет, наемник до этого не додумается".
его тела разбегаются в разные стороны, он с трудом справился с тошнотой.
тот, где заседали Князья. Оба наездника затаились в толще камня, скрытые
от чужих взглядов, а из стены торчали лишь несколько отростков гривы
Бестии.
конце зала, в самой просторной нише, лежало красное яйцо. Корсон мысленно
сделал поправку: яйцо казалось красным гипрону, а для человека и урианина
было голубым.
не смел входить в зал до конца того момента, пока из яйца не вылупился
урианин.
Бестии и почти овладел ее панорамным зрением. Он мог наблюдать за
действиями Верана и видел, что наемник направил на голубое яйцо какой-то
похожий на оружие инструмент.
ошибка могла привести к серьезным изменениям в истории. На лбу Корсона
выступили капли пота, сбежали вниз по крыльям носа. Веран играл с огнем.
Что будет, если он ошибется? Исчезнут ли они оба? А может, появятся, но в
другом отрезке времени?
урианина. Он был огромен и казался таким же большим, как яйцо. Потом
скорлупа рассыпалась на кусочки, и цыпленок открыл клюв. Сейчас он издаст
свой первый писк, которого с нетерпением ждет мать.
такого же роста. Однако он знал, что развитие нервной системы Нгала Р'нда
далеко от завершения. Намного чаще, чем человеческие дети, уриане
рождались преждевременно и не были приспособлены к самостоятельной жизни.
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Корнев Павел
Афанасьев Роман