высокой подошве казался выше, чем обычно. Он начернил брови жженой корой,
ореховым соком затемнил лицо.
повторил данные Дороном распоряжения.
ремесленникам и доносителям право входить на территорию крепости, и, не
задерживаясь ни на минуту, двинулся прямо к дворцу бана. Он бывал здесь
часто и достаточно хорошо знал дом властелина.
часовые, другие играли в карты, потягивали вино, однако все время держали
копья под рукой. Перед воротами складов и амбаров ожидало несколько телег,
прачки развешивали на веревках скатерти, слышались покрикивания
надсмотрщиков, голоса слуг.
споткнулся и упал. К нему тут же подскочил стражник, крикнул, пнул
несколько раз так, чтобы ударить посильнее, но не покалечить раба.
Дорону уже пришлось достать бунчук. Стражник замер, ему редко доводилось
видеть людей со знаком такого значения. Услужливо кланяясь, он отворил
дверь. Дорон спрятал бунчук под полу кафтана и вошел внутрь.
пересек ее и вышел через другую дверь. Никто его не окликнул, никто не
задержал. Он оказался на небольшом хозяйственном дворике, с одной стороны
огороженном валом Горчема, с двух других - стенами жилых домов, а с
четвертой - стеной амбара. Дорон направился туда, скользнул в приоткрытую
дверь. Несколько мгновений стоял неподвижно, прислушиваясь, но ничто его
не насторожило. Он прыгнул вбок, к ведущей на второй этаж лестнице. Быстро
взобрался, увидел десятки мешков с мукой, уставленных ровными рядами один
к другому.
которого Дорон видел раньше.
изваяние, чем на человека. Любое движение ноги вызвало бы скрип пола. Ему
приходилось стоять неподвижно, наблюдая за стражником и рассчитывая на то,
что тот не взглянет наверх.
высоты пяти саженей. Стражник направил копье вверх, но Дорон на волосок
уклонился от жалящей смерти, повалился на солдата, перевернул его.
Сдавленный крик перешел в хрип. Свалившись на утрамбованную землю,
стражник упустил копье. Удар на мгновение ошеломил его и Дорона. Лист
пришел в себя первым, правой рукой выхватил из ножен нож, левой схватил
стражника за горло. Ткнул. Несколько секунд словно обнимал дрожащее в
предсмертных конвульсиях тело, потом положил мертвого солдата на пол.
Вскочил, прислушался. Тишина. Пожалуй, никто не услышал борьбы. Не
предупредил ли стражник напарника, что пошел совершить обход? Если да, то
его начнут искать. Впрочем, кто-нибудь вообще может заглянуть сюда в любой
момент.
с мукой. Сам спрыгнул вниз, сорванной с головы солдата шапкой стер пятно
крови с глинобитного пола. Если кому-нибудь приспичит вглядываться в это
место, он, конечно, заметит свежее красное пятно. А если нет...
вблизи стены амбара. Перенес туда тело стражника и уселся рядом. Теперь
над мешками торчала только его голова, ноги он распрямить не мог. Но в
случае надобности наверняка мог бы согнуться так, чтобы даже стоящий на
втором этаже рядом с лестницей человек не заметил его.
знал, хороший это знак или дурной.
дворе, но достаточно темно, чтобы попробовать рискнуть.
переоделся в одежду солдата. Многие из охраняющих бана бойцов носили
карогги, так что можно было развернуть Десницу Гая и снять с нее кожи. Он
тут же почувствовал рукой тепло древка, мягкую пульсацию, пронизывающую
тело, пульсирующую в крови. Котомку, в которой лежал ожидающий своей
очереди клубок тонкой крепкой бечевы, он перевесил через плечо.
осматривал территорию. Заметил двух стражников на башне над воротами и еще
нескольких, медленно расхаживающих по валу. Свет торчащих на стене факелов
выхватывал из сумрака их серые тени. Если идти тихо, могут не заметить. А
даже если заметят, он не должен вызвать подозрения - очередной сменщик,
посланец, наконец, просто человек, идущий по каким-то своим делам.
Сложности начнутся, когда он дойдет до дворца бана. И все же он шел прямо
к дверям и стоящим на посту двум солдатам. Они стояли полусонные, но
услышав его шаги, сразу приободрились.
входить к бану в любую пору дня и ночи, а каждый телохранитель обязан
выполнять его приказы. Перед этим бунчуком обязаны были склониться воеводы
и окружные правители.
дернул засов в двери, слегка толкнул ее так, чтобы Дорон мог войти внутрь.
готовых вскочить по первому зову. Три светильника едва-едва освещали
помещение.
крепко, и разбудить их могли только крики несущего службу подчашего. В его
комнате, значительно меньшей, чем первая, стояли лишь скамья и два жестких
стула. Подчаший держал в руке кувшин пива. Увидев Дорона, вскочил со
стула, резко отставил кувшин.
Его руки дрожали.
лицо, этот голос, что сейчас вот-вот обнаружит правду.
обернулся к Дорону, лицо его налилось кровью.
Карогга уперлась ему в живот, рука сжала рот. Дорон толкнул тело подчашего
к стене. Отворил дверь, ведущую в глубь дворца. Медленно пошел по
лестнице.
потянулся к небольшому, привязанному к поясу мешочку. Набрал полную горсть
порошка, стиснул кулак.
входа на настил второго этажа. Большая комната. Двери. Рядом - шестеро
солдат. Четверо других уже скрещивают над входом копья. И еще двое у
стены. Всего двенадцать.
Вторая к наружным лестницам. Третья в покои бана. Владыка там. Один.
узнают его, отступают на пару шагов. Теперь они достаточно далеко.
Отпрыгивает назад, его карогга просвистела над нацеленным в него копьем,
перебила солдату шею. Несколько солдат уже попадали на колени в облаке
смертоносного порошка, хватаясь за горло, давясь, кашляя.
лицо, отступил на два шага, крикнул:
вперед, перебил протянутую к нему руку, ударом ноги отшвырнул следующего
солдата. Наклонился, обретя немного свободы. Теперь он уже знал, что
управится. Противники тоже поняли это. Задержать его они не могут, убить -
нельзя. Они попробовали загородить вход в покои бана, а один прыгнул к
ведущим на крышу дверям. Догнать его Лист не мог.
перепуганный, он ничем не походил на того человека, каким являлся людям.
Грозного властелина. В руках он держал деревянный брус, который не успел
заложить в скобы. За него это сделал Дорон. За окном слышались крики
солдат, тревожный гул барабанов, топот, ругань. Прежде чем они соберутся и
решат, что делать, пройдет немного времени. Достаточно, чтобы...
явно испуган. Дорона это удивило. Властелин был бойцом, но сейчас вел