взрыв"?
оправдывает свое предназначение. Миллионы томов, тысячи тонн испещренной
типографскими знаками бумаги умещаются в микроблоке электронной памяти.
сколько трудов пришлось затратить, чтобы собрать эту библиотеку?
современников.
как и на... - мне удалось найти доступное для него сравнение, - как и на
джинсы!
улыбнулся он обезоруживающе. - Между прочим, я ей все время твержу, что
джинсы функциональны, в этом секрет их устойчивой модности.
одежде, которую носили фараоны?
забальзамированы события, образы, характеры. К тому же не реальные и не
достоверные, а вымышленные, произвольные, зачастую неправдоподобные. Так
называемая художественная литература напоминает кривое зеркало.
масштаб, параметры персонажей, исторические факты - все это кодируют и
вводят в компьютер. Остается подсоединить мозг, и тот, кого у вас называют
читателем, станет участником эпопеи, сочинить которую не смог бы
гениальнейший человек!
субъективный и не зависящий от вдохновения, а научно оптимизированный,
использующий неограниченную память машин, их безупречную логику и
непредвзятость оценок.
него нет авторитетов, он не может подпасть под чье-то влияние.
недоверия?
разъясняя очевидные вещи. Он напоминал мне ребенка: его мировосприятие
было по-детски наивным и прямолинейным. Мне так не хотелось разрушать
карточный домик иллюзий, но я не мог поступить иначе!
настоящем, моем настоящем.
реалиями.
может породить в воображении яркие, ошеломляющие образы. Значит...
а без нее...
доверяем. Она допускает сбои, ошибки. Да и кому нужна интуиция! Оглянитесь
вокруг: уже сейчас студенты и даже школьники, вместо того, чтобы считать в
уме или на бумаге, пользуются калькулятором. Скоро без мини-компьютера
нельзя будет шагу ступить. Расчет, точный расчет! А вы говорите,
интуиция... Компьютер путем последовательного перебора вариантов успевает
найти единственно правильное решение в считанные секунды!
Впрочем, память компьютера практически всеобъемлюща, а быстродействие
почти безгранично...
применительно к бесконечности? Так вот, когда они воздвигают непреодолимый
барьер на пути к математически точному решению, человек призывает на
помощь интуицию. И фантастика...
Да что там! Необратимость времени - бесспорный факт. Но сколько машин
времени, одна нелепей другой, придумано фантастами с легкой руки Уэллса!
что мир, в котором мы встретились, в действительности не существует ("а
вдруг существует?" - мелькнула дикая мысль)! Ведь этот мир - всего лишь
игра электрических потенциалов, спектакль на строго документальной основе,
ничего общего не имеющий с фантастикой. И я участвую в нем скуки ради...
Жизнь, воссозданная в инфраструктуре электронных цепей, связала на миг
меня и человека, то ли действительно существовавшего десять веков назад,
то ли синтезированного разумом компьютера, который вдохнул сознание в
собранные воедино миллиарды бит информации.
превосходства, с какой-то непонятной жалостью? Удивительное дело, его
доводы, при всей их примитивности, поколебали сложившуюся в моем сознании
систему ценностей. Книга, архаический отзвук ушедших столетий, наивная
попытка обессмертить человеческую душу, тесное вместилище буквенных
символов, не способное приютить путника, застигнутого вселенским потопом
информации, раскрылась передо мной умопомрачительной белизной страниц,
величием духа, которое невозможно выразить в битах. Неужели...
Плотникова попросили произнести речь, и он чуть ли не с ужасом обнаружил,
что не помнит, как звали покойного. Видимо, не удосужился внести его в
произвольную память...
краткими сведениями о покойном. Плотников был поражен, узнав, что
профессор Илья Ильич Сергеев - автор учебника, по которому Алексей
штудировал когда-то не слишком любимый студентами "теормех" -
теоретическую механику.
пристрастие к стихотворным здравицам, и либерализм, которые проистекали,
оказывается, вовсе не от узости мышления, а от доброты душевной.
показались ему самому высокопарными и неискренними.
размышляют многие, если не все, после похорон. К счастью, здоровая психика
предусматривает наличие ограничителей, благодаря которым человек вскоре
отвлекается от мыслей о бренности всего сущего. Поиски смысла жизни - удел
чувствительных молодых людей и пожилых мудрецов. Поскольку Плотников по
справедливости принадлежал к последним, феномен жизни и смерти занимал
постоянное место в его мыслях.
мечту. Земная жизнь, провозглашает она, всего лишь испытательный срок. За
ним - вечность, ибо душа бессмертна.
самоотравления организма микробами и ядами. В своих "Этюдах о природе
человека" и "Этюдах оптимизма" он провозгласил "ортобиоз" - достижение
"полного и счастливого цикла жизни, заканчивающегося спокойной
естественной смертью". А чтобы это стало возможным, надо направить
средства и усилия "не на войну против людей, а против врагов в виде
большого количества видимых и невидимых микробов".
но счастливое для ученых время. Да, именно тогда они верили во
всепобеждающую силу науки. Им казалось: все в природе поддается
объяснению, и не в отдаленном необозримом будущем, а уже сегодня,
буквально сию минуту, стоит только очень постараться. К любой тайне
мироздания, запертой за семью замками, можно подобрать если не ключи, то
хотя бы отмычку.
пал духом, а предложил и начал столь же страстно пропагандировать
доступное каждому человеку и к тому же не требующее прекращения войн
"верное средство" против старения - простоквашу.
умирать, не успев замкнуть "полный и счастливый цикл жизни".
открыла еще более "радикальный" путь к долголетию - содовые ванны. Это
было сенсацией! Отменное долголетие самой Лепешинской, старой большевички,
в числе семнадцати ссыльных подписавшей "Протест российских
социал-демократов", привлекло всеобщий интерес к ее представлениям о
неклеточной структуре живого вещества.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Круз Андрей
Ильин Андрей
Роллинс Джеймс
Контровский Владимир