Чтение 24–й страницы книги ~Белая роза~

выживания ей требовалось выбрасывать всякий раз не меньше четверки.

Токар же был игроком консервативным, наступал только колоннами, пытаясь
занять центральные ряды клеток соседних игроков. Боманцу почудилось сходство
с самим собой - сначала удостовериться, что не проиграешь, а потом уже
пытаться выиграть.

Токар выбросил шесть очков и пустил шашки гулять замысловатыми
кренделями, оттяпав по дороге три шашки у Славы, своего номинального
союзника.

"Склонен к предательству, - подумал Боманц. - Это тоже стоит иметь в
виду".

- Где Клит? - спросил он Шаблона.

- Решил остаться с грузчиками, - ответил ему Токар. - Думает, что мы тебя
очень стесняем.

- Понимаю.

Эту партию выиграла Жасмин, а следующую - Токар, после чего заявил:

- С меня хватит. Садись на мое место, Бо. Увидимся утром.

- С меня тоже хватит, - поддержала его Слава. - Пойдем погуляем, а, Шаб?

Шаблон покосился на отца. Тот кивнул:

- Далеко не заходите. Стража ярится.

- Не зайдем, - ответил Шаблон. Боманц усмехнулся, глядя на нетерпение
сына. Такими же были и они с Жасмин, давным-давно.

- Милая девочка, - заметила Жасмин. - Повезло Шабу.

- Спасибо, - ответил Токар. - Нам кажется, что ей тоже повезло.

Проныра скорчила рожицу. Боманц позволил себе кривую усмешку. Кому-то в
этой комнате Шаб тоже нравился.

- Сыграем на троих? - предложил он. - За "болвана" играем по очереди,
пока кто-нибудь не вылетит.

Игрокам он позволил кидать как кидается, а "болвану" подворачивал
шестерки и пятерки. Проныра пересела на свободное место. Жасмин это
позабавило. Выиграв, Проныра радостно завизжала.

- Слава, я выиграла! - поделилась она радостью с сестрой, когда та и
Шаблон вернулись с прогулки. - Я их побила!

Шаблон глянул на доску, потом на отца:

- Пап...

- Я сражался, как мог. Но ей с костями везет. Шаблон недоверчиво
улыбнулся.

- Хватит, Проныра, - сказала Слава. - Пора спать. Мы не в городе. Тут
ложатся рано.

- У-УУ... - Пусть с жалобами, но спать Проныра пошла.

Боманц вздохнул. Тяжелая работа - общение. Сердце его забилось в
предвкушении ночного труда.

***

Шаблон по третьему разу прочел свои инструкции.

- Все понял? - спросил Боманц.

- Наверное.

- Время тут большой роли не играет. Только торопиться нельзя. Вот если бы
мы какого-нибудь идиотского демона вызывали, ты бы у меня свою роль неделю
зубрил.

- Роль? - Шаблону полагалось только зажигать свечки и смотреть. И
помогать, если отец попадет в беду.

Последние два часа Боманц провел, нейтрализуя заклятия вдоль избранной им
тропы. Имя Лунного Пса стало золотой жилой.

- Открыто? - спросил Шаблон.

- Настежь. Почти втягивает. К концу недели сам попробуешь.

Боманц глубоко вдохнул, выдохнул. Оглядел комнату. Его не покидало
гложущее чувство, что он что-то забыл. И намека нет, что именно.

- Ладно. - Он устроился в кресле, закрыл глаза. - Дамни, - пробормотал
он. - Ум муджи дамни. Хайкон. Дамни. Ум муджи дамци.

Шаблон бросил травы на угли в крошечной курильнице. Комнату наполнил
ароматный дым. Боманц расслабился, отдался во власть летаргии. Разделился он
легко, всплыл, повисел под потолочными балками, наблюдая за Шаблоном.
Многообещающий паренек.

Боманц проверил связь с телом. Хорошо. Отлично! Он мог слышать как
физическими, так и духовными ушами. Сплывая по лестнице, он попутно проверял
собственную двоичность. Каждый произведенный Шаблоном звук доносился до него
все так же ясно.

В лавке он задержался, глядя на Славу и Проныру. Завидуя их юношеской
невинности.

Снаружи ночь полнилась кометным светом. Боманц ощущал, как мощь ее
сотрясает землю. Какой же великолепной станет она, когда мир окунется в ее
гриву?

Внезапно появилась она, нетерпеливо поманила. Боманц перепроверил свою
связь с плотью. "Да. Все еще в трансе. Не сплю". Он ощущал некое смутное
беспокойство.

Она провела его к Курганью открытой им же тропой. Боманца шатало от
захороненной тут могучей силы, от излучаемой менгирами и фетишами мощи. С
его духовной точки зрения, они казались жуткими, кровожадными чудовищами,
прикованными на коротких цепях.

По Курганью бродили призраки, выли за спиной Боманца, пытаясь прорвать
его заклятия. Сила Кометы и могущество охранных заклинаний слились в единый
гром, пронизывавший всю сущность Боманца. "Как же могучи были древние, -
подумал он, - если все это продержалось столько лет".

Они приближались к мертвым воинам, тем, что на карте обозначались
пешками. Боманцу показалось, что он слышит шаги за спиной... Он обернулся -
никого - и понял, что слышит Шаблона в своем доме.

Призрак рыцаря предстала перед ним. Ненависть духа была столь же
безвременной и неустанной, как удары прибоя о холодный голый берег. Боманц
обошел призрака боком.

Уперся взглядом в огромные зеленые глаза. Древние, мудрые, безжалостные
глаза, наглые, насмешливые, презрительные. Дракон в усмешке обнажил зубы.

"Вот так, - подумал Боманц. - Это я и пропустил..." Но нет. Дракон не
коснется его. Боманц ощутил раздражение зверя, убежденного, что во плоти
волшебник стал бы лакомым кусочком. Он поспешил вслед за своей спутницей.

Никакого сомнения. Это Госпожа. Она тоже пыталась достичь его. Лучше
поостеречься. Ей нужен не просто благодарный собеседник.

Они вошли в гробницу. Огромную, просторную, забитую всей мишурой, что и в
жизни принадлежала Властелину. И жизнь эта была отнюдь не спартанской.

Боманц последовал за женщиной, обогнул гору мебели - и не нашел своей
спутницы.

- Где?..

Он увидел их. Бок о бок на каменных плитах. Скованные. Окутанные
потрескивающим, звенящим пологом. Не дышат, но и не смертно бледны.
Застывшие, скользящие мимо времени.

Легенда почти не преувеличивала. Даже в нынешнем состоянии Госпожа
потрясала неимоверно. "Бо, у тебя же взрослый сын!" Часть его требовала
встать на задние лапки и выть, как подросток в течке.

Снова шаги. Черт бы побрал этого Шаблона! Он что, постоять смирно не
может? Шумит за троих.

Глаза женщины открылись. На губах заиграла торжествующая улыбка. Боманц
забыл о Шаблоне.

"Добро пожаловать, - произнес голос в его голове. - Мы долго ждали, не
так ли?" Он только кивнул ошеломленно.

"Я следила за тобой. Да, я вижу все в этой всеми забытой глуши. Я
пыталась помочь. Слишком много барьеров, слишком сильны они.

Эта проклятая Белая Роза была отнюдь не глупа".

Боманц глянул на Властелина. Огромный прекрасный царь-воитель спал.
Боманц позавидовал его физическому совершенству.

"Его сон глубже моего".

Послышалась ли ему насмешка? Выражения ее лица он не мог понять. Слишком
много красоты. Боманц подозревал, что не он один так думал и что она
воистину была движущей силой Владычества.

"Так и было. И в следующий раз..." - В следующий раз?

Веселье окутало его, как звон колокольцев на слабом ветерке.

"Ты пришел учиться, о колдун. Как отплатишь ты своей учительнице?" Ради
этой минуты он жил. Его ждал триумф. Еще один шаг...

"Ты искусен. Ты был так осторожен, так медлителен, что даже Наблюдатель
сбросил тебя со счетов. Я аплодирую тебе, колдун".

Самое сложное - подчинить себе это создание.

Смех колокольцев. "Ты не хочешь поторговаться, колдун? Ты собираешься
принуждать?" - Если придется.

"И ты ничего не дашь мне?" - Я не могу дать тебе то, чего ты желаешь.
Снова веселье и серебряные колокольцы. "Тебе не под силу подчинить меня".

Боманц пожал воображаемыми плечами. Она не права. У него есть рычаг. Он
наткнулся на него, еще в юности, тут же осознал его значение и вступил на
долгий, только сейчас завершившийся путь.

Он нашел шифр, раскрыл его и узнал отчество Госпожи - вполне обычное для
времен до эпохи Владычества. Обстоятельства подсказывали, что одна из
дочерей этой семьи стала Госпожой. Немного исторических розысков завершили
дело.

Вот так он разгадал тайну, перед которой останавливались тысячи в течение
столетий.

Зная истинное ее имя, он мог принудить Госпожу к чему угодно, ибо в
колдовстве истинное имя суть предмет...

***

Я чуть не заорал. Мой корреспондент, похоже, закончил письмо на самой
грани того откровения, которое я искал многие годы. Будь проклято его черное