четвертого июля, и - бам! Готово, один пепел от вас, да и тот разнесет по
всему космосу. Эти болваны ученые не смыслят ни черта, они вас всех
укокошат!
поджидает? Чудовища кровожадные, глазища - во! Как мухоморы! Небось, видал
картинки в журналах про будущее, в закусочной у нас продают по десяти центов
штука? Ну так вот, как налетят они на вас - весь мозг из костей высосут!
на скользящий мимо поток. На темном лбу выступил пот. Казалось, он вот-вот
потеряет сознание.
Разинешь пасть и помрешь. Покорчишься, задохнешься и помрешь! Как это - по
душе тебе?
опоздаю.
не позволю тебе уйти, и ты это отлично знаешь. Значит, путешествовать
собрался? Ну, так вот что, мистер "Высоко в небеса", возвращайся домой, черт
дери, и отрабатывай пятьдесят зелененьких! Срок тебе - два месяца.
двинешься с места, пока я не получу своих денег.
небольшая толпа темнокожих людей. Они стояли и слушали. Белтер дрожал всем
телом, понурив голову.
время спорить.
рост.
денег; тогда негр положил их на пыльную землю у его ног.
старика: они ехали рядом и вместе скрылись из виду.
сын...
мальчишки и затараторили:
богач дал бедняку двести зелененьких, чтобы тот рассчитался! Еще один дал
другому десять зелененьких, пять, шестнадцать - и так повсюду, все так
делают!
им хлестали обжигающий ветер и пыль.
катившие мимо толпы. Он размахивал своим пистолетом. Его распирало, злоба
искала выхода, и он стал орать, обращаясь ко всем, к любому негру, который
оглядывался на него.
только белки скользнут по нему и снова спрячутся.
милосердный! Мне-то что, я остаюсь здесь, на матушке-земле. Старушка не
подведет! Ха-ха!
рессорах.
страх на пыль и ослепительное небо. - Бах! Черномазых раскидало по всему
космосу! Как даст метеором по ракете и разметало вас, точно малявок! В
космосе полно метеоров! А вы не знали? Точно! Как картечь, даже гуще! И
посыплятся ваши жестяные ракеты, как рябчики, как глиняные трубки! Ржавые
банки, набитые черной треской! Пошли хлопать, как хлопушки: бам! бам! бам!
Десять тысяч убитых, еще десять тысяч. Летают вокруг земли в космосе, вечно
летают, холодненькие, окоченевшие, высоко- высоко, владыка небесный!
Слышите, эй, вы там! Слышите?!
смыв их содержимое, она несет часы и стиральные доски, шелковые отрезы и
гардинные карнизы, несет куда-то в далекое черное море.
высохла, в городе воцарилась тишина, пыль мягким ковром легла на строения,
на сидящих мужчин, на высокие, изнывающие от духоты деревья.
луга. Спозаранку весь край оглашало привычное сочетание звуков. Верные
заведенному порядку, тут и там пели голоса; под мимозами смеялись
влюбленные; где-то журчал смех негритят, плескавшихся в ручье; на полях
мелькали спины и руки: из лачуг оплетенных зеленью плюща, доносились шутки и
радостные возгласы.
Гробовая тишина. На кожаных петлях повисли грубо сколоченные двери. В
безмолвном воздухе застыли брошенные качели из старых покрышек. Опустели
плоские камни на берегу - излюбленное место прачек. На заброшенных бахчах
одиноко дозревают арбузы, тая под толстой коркой освежающий сок. Пауки
плетут новую паутину в покинутых хижинах; сквозь дырявые крыши вместе с
золотистыми лучами солнца проникает пыль. Кое-где теплится забытый в спешке
костер, и пламя, внезапно набравшись сил, принимается пожирать сухой остов
соломенной лачуги. И тогда тишину нарушает довольное урчание изголодавшегося
огня.
сейчас. Вроде, все шло на лад. Что ни день, новые права получали. Чего им
еще надо? Избирательный налог отменили, один штат за другим принимает
законы, чтобы не линчевать, кругом равноправие! Мало им этого? Зарабатывают
почти что не хуже любого белого - и вот тебе на, сорвались с места.
семнадцати, угловатый, нескладный - длинные руки и ноги, круглая, как арбуз,
голова. Он взглянул на Сэмюэля Тиса и улыбнулся.
имущество! - Он толкнул парня. Велосипед упал. - Пошел в лавку, медяшки
чистить.
из Натчеза...
извиняющимся голосом.
лавку и достал из конторки бумагу.
Отвечай.
поставить крестик.
два года, начиная с 15 июля 2001 года, а если захочу уволиться, то заявлю об
этом за четыре недели и буду продолжать работать, пока не будет подыскана
замена". Вот, - Тис стукнул ладонью по бумаге, его глаза блестели. - А