надписью:
ни словечка. Наружная лестница вела на верхние этажи. Немного отступив,
Гордон разглядел на четвертом этаже распахнутую дверь.
ясно, откуда исходит угроза, ему следовало бы вскочить в седло и поскорее
убраться подальше.
увидел занесенный кулак. Раздался звук удара, женский крик и грубый
мужской смех.
рациональным образом, то есть задать стрекача, Гордон начал аккуратно,
стараясь не шуметь, подниматься по бетонным ступенькам.
студенческого центра досуга выглядел нетронутым. Цел был даже стеклянный
потолок, хотя медная обвязка изрядно позеленела. Вниз вел наклонный
пандус, застеленный ковром.
перенесся в прежние времена Грабители обошли вниманием кабинеты
студенческих организаций с их впечатляющим количеством бесполезных бумаг.
На стенах так и остались висеть объявления о спортивных соревнованиях,
представлениях, политических мероприятиях, оставшихся в далеком прошлом.
Катастрофа пришла неожиданно и быстро положила всему конец. От здешнего
милого взгляду хаоса по-прежнему веяло уютом, радикализмом образца
прошлого века, энтузиазмом, молодостью...
втором этаже имелся балкон, нависающий над вестибюлем. Остаток пути Гордон
преодолел на четвереньках.
чтобы под крышу смогли въехать два больших фургона. У западной стены,
позади автоматов для игры в китайский бильярд, дышали паром шесть лошадей.
смешанной с кровью. Здесь распростерлись четыре тела, совсем недавно
изрешеченные автоматными очередями. Только одна из жертв, угодив в засаду,
успела выхватить оружие - револьвер валялся в луже, в нескольких дюймах от
застывшей кисти.
ползком добрался до места, откуда можно было выглянуть, оставаясь
незамеченным.
Гордону увидеть, что творится на первом этаже. Его взгляд тут же уперся в
большой камин, где трещала в огне порубленная мебель. Он приподнял голову
еще немного и увидел четверых вооруженных до зубов мужчин, стоявших возле
камина. Пятый развалился на диванчике, держа на мушке автоматической
винтовки двух пленников - мальчика лет девяти и молодую женщину.
пятно, каштановые волосы были взлохмачены. Она прижимала к себе мальчика и
не спускала с мужчин глаз. Оба пленника слишком обессилели, чтобы
проливать слезы.
комбинезоны, у каждого в левом ухе красовалось минимум по одной серьге.
включая и наличие здравого смысла, и готовность постоять за честь свою и
соседа, однако и антисоциальная паранойя неполноценных любителей
пострелять сюда тоже входила. В каком-то смысле и сам Гордон мог бы
именоваться "мастером выживания". Однако последнее, сугубо отрицательное
значение в итоге вытеснило все остальные - слишком уж много зла натворили
люди этого сорта.
отвращении к ним. В любом округе, в любом селении этих обезумевших от
чувства вседозволенности головорезов, презревших все законы, винили в
чудовищных бедах, что привели к окончательному краху, - винили гораздо
больше, нежели врага, чьи бомбы и бактерии принесли столь чудовищные
разрушения в ходе Однонедельной войны.
да пожрет его адский пламень!
Коттедж-Гроув Гордона убеждали, что последняя их банда была оттеснена на
юг от Розберга, к реке Рог, несколько лет тому назад! Что понадобилось
здесь этим дьяволам? Он подался еще немного вперед и прислушался.
намеков насчет какого-то Циклопа и от этой пташки. Ишь как напугана, что
проболталась! Лучше вернемся-ка в Сите-Браво, к лодкам, и доложим обо
всем, что выведали.
стоя к Гордону спиной; на плече у него висел дулом вниз автомат с
пламегасителем. Рослый субъект, к которому он обращался как к командиру,
имел шрам от подбородка до уха, и его не могла скрыть даже густая борода с
проседью. Он скалился, демонстрируя провалы во рту.
насчет большого компьютера? Бредни! Она врет, чтобы мы скорее уносили
ноги!
собранные, несомненно, здесь же, в университете, - сплошь электроника. Не
фермерский инвентарь, не одежда, не безделушки - электроника! Он впервые
видел фургон, забитый такого рода добычей. Отсюда следовали столь далеко
идущие выводы, что у него заколотилось сердце. Гордон так разнервничался,
что едва успел спрятаться, когда лысый повернулся, чтобы взять что-то со
стола.
видеоигра, подобная той, какую Гордон видел в Коттедж-Гроув.
сверлил ее мрачным взглядом, затем передернул плечами:
дисциплину?
общем, я согласен с Синим-Пять. Думаю, нам надо доложить обо всем
полковнику Безоару и генералу. Это может угрожать плану вторжения. Вдруг у
фермеров на севере и впрямь завелись разные сложные штуковины? Вот пойдем
в наступление и напоремся на какие-нибудь лазеры или что-нибудь почище.
Если на них работает кто-нибудь из ВВС или флота, то нам несдобровать!
будет побольше разузнать об этом Циклопе.
чтобы вытянуть из нее, хоть пару словечек. Не можем же мы бросить ее
здесь, а сами идти дальше! Если бы мы повернули назад, к лодкам, то взяли
бы ее с собой и...
долго торчал в горах, Синий-Четыре. Здесь смазливые пташки кишмя кишат.
Этой надо навсегда заткнуть рот, а не тащить за собой.
закрепиться, эти безумцы охотились за женщинами, а также за едой и рабами.
После первых лет бойни в большинстве холнистских анклавов скопилось
слишком много мужчин, тогда как женщины были наперечет. Теперь среди
"мастеров выживания" они считались ценным приобретением. Так что вполне
понятно, почему кое-кому из головорезов захотелось тащить женщину в свое
логово. Гордон уже разглядел, что она вполне миловидна - стоит подлечить
ее и заставить забыть про только что испытанный ужас. Мальчик, которого
она прижимала к себе, смотрел на негодяев с лютой ненавистью.
наконец-то сплотились, принужденные к этому каким-то вновь выдвинувшимся
предводителем. Они, по всей видимости, намеревались нанести удар с моря,
обойдя укрепления в Розвилле и в долине Камас, где фермерам удалось
отразить их прежние завоевательные набеги. Успех такого дерзкого начинания
мог положить конец остаткам цивилизации, теплившимся в долине реки
Уилламетт.
стороне от схватки. Однако за семнадцать лет оставшиеся в живых привыкли,
что на сохранение нейтралитета рассчитывать нечего. Даже враждующие
деревни, обуреваемые жаждой мести, враз отбросили бы свои счеты и
объединились, чтобы искоренить банду, подобную этой. Одного вида
армейского камуфляжа и золотых серег хватило бы, чтобы вызвать взрыв
ненависти, которую испытывал к этим нелюдям буквально каждый, как к
Шилова Юлия
Василенко Иван
Максимов Альберт
Махров Алексей
Русанов Владислав
Прозоров Александр