скал, погребающих под собой весь цвет моей армии. Нет, Троцеро, я
действительно был там побежден. Ксалтотун - не обычный человек, и лишь с
Сердцем Аримана в руках я смогу ему противостоять. Я собираюсь поехать в
Кордаву, да и то один.
не как король Аквилонии или поинтанский рыцарь. Я оденусь вольным
наемником. В таком виде много лет назад я исходил весь Зингар вдоль и
поперек. Ох, и много у меня врагов к югу от Алимана!.. - и на море, и на
земле. Многие из них не признают во мне короля Аквилонии, но узнают Конана
- пирата с островов Барах, или Амру - черного корсара. Но есть там и
друзья, или люди, что помогут в трудных случаях.
ближайшей софе.
на его взгляд. - Но я тоже видела монету из Ахерона в святилище Асуры. По
словам Хадрата, - их верховного жреца, она была выбита за пятьсот лет до
упадка Ахерона. И если Ксалтотун - действительно мужчина, изображенный на
этой монете, как в этом уверен Его Величество, он не может быть обычным
чернокнижником, ибо жизнь его уже тогда длилась сотни лет, а не десятки,
как у нормальных людей.
постукивание в дверь и раздался голос:
говорит, что хочет поговорить с твоим гостем. Мы ждем указаний.
Конан опередил его и, повысив голос, крикнул:
лицами, в двери протиснулся щуплый человек в свободном черном плаще.
удивление, с беспокойством посмотрели на Троцеро.
помочь тебе за Алиманом, ибо там ряды нашей секты очень малочисленны. Но
верные люди, расставленные вдоль реки Кхоротас, сообщили: тот, кто получил
Сердце Аримана из рук Тараска, не добрался до Кордавы - он найден в горах
Поинтана мертвым. Его убили бандиты. Камень попал в руки их атамана,
который, не зная его секретов и опасаясь поинтанских рыцарей, разбивших
его шайку, продал драгоценность купцу по имени Зорат из Котта.
этот Зорат?
направлении Аргоса и переправился через Алиман.
Троцеро. - Да, неспокойные нынче там времена...
спешит, чтобы добраться до Мессантии.
или иначе, вместо того, чтобы следовать по длинной и извилистой дороге
вдоль границ Поинтана, в конце концов все равно ведущей в Аргос, он решил
пройти туда более коротким и опасным путем - пересечь восточную часть
Зингара.
Вольного Товарищества! Зорат, меня, конечно, опередил, но не настолько,
чтобы я не смог его догнать, даже если для этого придется забраться на
край света!
купеческим трактом на юго-восток. На противоположном берегу остался
провожавший его Троцеро с отрядом своих рыцарей и алым поинтанским
леопардом, бегущим по развевающемуся полотнищу флага. В глубоком молчании
провожали его воины в блестящих панцирях, глядя, как силуэт их короля
растворяется в разгоравшемся алом зареве утренней зари.
черного жеребца. На нем уже не было аквилонской экипировки: новая одежда
выдавала в нем члена повсеместно известного Вольного Товарищества. На
голове его был простой шлем без забрала, побитый и исцарапанный,
обгоревшая и изношенная куртка и кольчуга свидетельствовали о
многочисленности пережитых походов, а на плечах развевался порванный в
нескольких местах и покрытый пятнами алый плащ. Образ наемного воина,
познавшего множественные капризы фортуны, достаток и богатство одного дня
и пустой дорожный мешок да туго перетянутый пояс другого, был создан
достаточно убедительно.
себя в ней чувствовал - разбуженные воспоминания воскресили в его душе
образы диких, безумных и опасных дней, когда он еще не вступил на путь
королевской власти, а, лишь как бездомный наемник, пил, искал деньги и
ночлег, совсем не задумываясь о завтрашнем дне и не мечтая ни о чем, кроме
пенистого пива, алых женских губ да острого меча, которым он махал на
полях сражений по всему белому свету.
навыки: он уже по-другому стал держаться в седле, на ум ему пришли
полузабытые проклятия и слова старых песенок, которые они орали хором
вместе с беспечными товарищами в придорожных тавернах, в пути и на полях
битв.
обычно патрулировавших берег реки на пару с поинтанским патрулем.
Гражданская война поубавила ряды пограничной стражи. Лишь длинная белая
дорога простиралась от горизонта к горизонту, не оживляемая ни караванами
верблюдов, ни громыхающими повозками, ни стадами скота. Лишь редкие группы
конных - одетых в кожу и металл остролицых воинов с твердым взглядом,
старавшихся держаться вместе, осторожно пересекали опустевшую округу. Они
издалека окидывали Конана подозрительным взглядом, но не отваживались
приближаться, ибо один только вид этого одинокого всадника обещал не
легкую добычу, а тяжелые удары.
Только самые смелые рисковали заехать в эту сторону, а сами местные жители
искали убежища в близлежащих замках и за рекой. Раньше, в спокойное время,
эта дорога была полна ехавших по ней из Поинтана в Мессантию, столицу
Аргоса, или в обратном направлении купцов. Но теперь торговцы предпочитали
ехать более длинной, но зато и более безопасной дорогой, ведущей от
Поинтана сначала на восток, а уж потом сворачивающей на юг, к Аргосу. И
лишь очень смелый человек мог в таких условиях рискнуть своей жизнью и
товарами, выбрав путь через Зингар.
тянулись к небу столбы густого черного дыма - в городах и на равнинах юга
погибали люди, рушились троны и обращались в пепелища замки. Конана стали
одолевать старые искушения наемника - повернуть туда коня и мчаться вперед
в захватывающем предчувствии схватки, поживы и грабежа... Зачем он гнул
спину в поисках власти над людьми, которые о нем уже успели забыть? И
зачем теперь пытаться хватать с неба звезды, гоняясь за утраченной навеки
короной? Отчего не вспомнить прошлое и вновь не погрузиться в алую волну
войны и разбоя, которая так часто захватывала его в былое время? Мир
вступал в эпоху войн, железа и имперских амбиций, и по-настоящему сильный
человек сейчас имел неплохой шанс встать над остатками враждующих народов,
как последний властитель. Так почему бы этим властителем не стать именно
ему? - так шептал ему на ухо его демон-хранитель, и образы разрушительного
и кровавого прошлого вновь обжигали его своим жарким пламенем... Но он не
повернул коня, а продолжал мчаться вперед, стремясь нагнать цель в дымке
миль, все более туманной и туманной, и ему казалось, что время для него
совсем остановилось.
пустой - от горизонта до горизонта. Зорат значительно опередил его, но
Конан не верил, что купец с багажом мог двигаться так же быстро, как он. И
так, отмеряя милю за милей, он добрался до замка барона Вальбросо, что,
как гнездо грифа, возвышался на нависшей над дорогой голой серой скале.
быстрыми глазами и крючковатым носом, спустился с горы на дорогу во главе
своих солдат - трех десятков вооруженных пиками, закаленных пограничными
войнами боевых ветеранов, таких же жадных и безжалостных, как и он сам.
Последнее время поток купеческих караванов, идущих по дороге, совершенно
иссяк, и барон проклинал гражданскую войну, очистившую этот тракт от
путешественников, но в то же время благодарил ее за то, что она избавила
его от надоевших соседей.
башни, будет богатая пожива, но и конь тоже мог сгодиться. Но, оценив
наметанным глазом побитую экипировку и покрытое шрамами лицо Конана,
одетого в такие же обноски, как и его собственная свита, он понял - здесь
не было ничего, кроме пустого дорожного мешка и тяжелого меча.