другой. Какой-то третьей стороны. Боже мой! Что, если мы так и не найдем
пути назад?!
кусков расколотого бетона лежали восемь человеческих тел. Дымились останки
той платформы, на которой недавно люди стояли.
"Мегатрон". Вскоре они доберутся до распростертых тел, магнит будет
выключен, а жуткий луч протонов прекратит существование.
дотошно обмусоливая каждый фрагмент. Когда Джек расставался со сновидением,
картину закрывала дымка. Но стоило ему вновь погрузиться в беспокойный сон,
как сцены оживали опять -- отчетливые, ясные.
Белмонте не находили покоя, то впадая в сон, то пробуждаясь, снова и снова
наблюдая очертания "Мегатрона", а внизу, на треснувшем от удара полу, --
распростертые, смятые фигуры.
Гамильтон скрупулезно, дюйм за дюймом, изучал эту сцену.
последним. Удар был жестоким. Джек растянулся безжизненно, раскинув руки.
Одна нога согнута под туловищем. Кроме слабого дыхания, больше никаких
признаков жизни. Боже, если бы он мог отсюда, из другой реальности, как-то
расшевелить самого себя, докричаться, вырвать из мрака беспамятства. Но это
невозможно.
лицо хранило выражение возмущенного удивления. Одна рука по-прежнему
вытянута в попытке ухватиться за несуществующий поручень. Струйка крови
стекала по щеке. Он ранен, в этом нет сомнения. Дыхание тяжелое и неровное.
крошкой, она задыхалась, руки и ноги ее конвульсивно дергались в попытках
разгрести придавившую ее тяжесть. Очки у нее были разбиты, одежда порвана,
над виском выросла уродливая шишка.
сжимала жестокая боль. Подобно остальным, ее нельзя поднять. Она без
сознания. Руки заломлены, колени подтянуты почти к подбородку, голова
вывернута набок, обожженные волосы рассыпались в беспорядке по плечам. Губы
едва шевелятся при вдохе и выдохе; больше не видно ни малейшего движения.
Одежда ее тлела; медленно, неумолимо вдоль силуэта двигались мелкие вспышки.
Облако едкого дыма висело над ней, мешая разглядеть ее ноги. Одна туфля
сорвана полностью и валяется в ярде от Марши.
карикатурная в своем цветастом аляповатом платье, от которого теперь
остались одни обгорелые лохмотья. Ее фантастическая шляпа измочалена.
Кошелек раскрыт, а его содержимое рассыпано вокруг.
другой раз -- пошевелился. Металлическая панель придавила ему грудь, не
давая подняться. К нему сейчас продвигалась неспешная медицинская бригада.
Что им мешало двигаться быстрей? Джеку хотелось орать, ругаться... почему
они не торопятся? Четверо суток минуло!
страшных секунд.
долговязое тело вздрагивало; широко открытыми, подернутыми пеленой глазами
он бессмысленно таращился на дымящуюся кучу органической материи. Эта куча
являла собой тощий остов Артура Сильвестра. Старик потерял сознание -- боль
от сломанного позвоночника изгнала из вояки последние проблески сознания.
Сильвестр оказался ранен серьезнее других.
картину. Но Гамильтон, ворочаясь на комфортабельном ложе, отдал бы все на
свете, чтоб оказаться там опять: вернуться в "Мегатрон" и расшевелить своего
неодушевленного физического двойника. Тогда бы он вызволил истинного "Джека"
из жуткого, бесконечного лабиринта, куда тот так нелепо угодил.
тридцать утра Гамильтон сидел в пригородном поезде, развернув на коленях
свежий номер "Сан-Франциско кроникл" и держа путь к Агентству по развитию
электроники. Если, конечно, такая компания существовала. Пока утверждать
что-то наверняка было невозможно.
добропорядочные граждане. Сгорбившись на сиденье, Гамильтон мрачно наблюдал
за копошащейся массой. Неужели все эти люди не подозревали, что являются
всего-навсего болезненной фантазией чьего-то изощренного сознания?
По-видимому, нет. Они благополучно занимались привычными делами, не сознавая
того, что любая грань их существования управляется чужой волей.
участников группы пришли к одному и тому же выводу. Догадалась даже Марша.
За завтраком жена взглянула на Джека торжественно и заявила:
абсолютно уверена!
Она провела ладонью по своим плоским формам. -- Ведь это та самая
пуританская чушь, которую она способна навязывать всем и каждому.
выезде из Белмонта при виде мимолетного зрелища в вагонном окне. У какого-то
склада стояла телега, груженная ржавыми частями автомобильных кузовов. На
лошади, запряженной в телегу, были одеты штаны.
сбавляющего ход вагона. Сунув газету в карман, Гамильтон присоединился к
выходящим. Через минуту он уже вышагивал к сверкающе-белым зданиям
агентства. По крайней мере, хоть компания существовала... Это уже неплохо.
Суеверно скрестив два пальца правой руки, Джек выпалил горячую молитву.
Пусть его работа также окажется неотъемлемой частью этой действительности.
кабинете.
час!
существовало. Тиллингфорд -- даже в этом искаженном мире -- опять принял
Джека на работу. В конце концов, что-то ведь должно было уцелеть при
переходе через катаклизм.
оставаясь настороже, заметил Гамильтон, пока Тиллингфорд провожал его по
коридору к лабораториям. -- Весьма признателен.
пророку Второго Бааба. Маловероятно, чтобы эта идея перекочевала сюда...
точнее, об этом не могло быть и речи.
мире.
день -- и такой приятный подарок.
мгновение задержался в дверях. -- Кто победил?
Тиллингфорд хлопнул Джека по спине. -- Держу пари, что так и было. У тебя
все на лице написано.
портфелем под мышкой.
губами. С видом посвященного в тайну, он тронул Джека за руку: -- Может,
что-нибудь нам покажете?.. Ленточку? Жетон?
сообщение в служебном бюллетене. По-моему, персонал заинтересуется...
на заметку.
вспомню. Важно не переврать имя в бюллетене.
Прыг-Балду для участия в конкурсном шоу.
Притчет, в некотором смысле, мог стать еще большим испытанием, чем маразм
Артура Сильвестра.
кадрам поспешил дать делу ход, оставив Джека лицом к лицу с новым