себя этими разговорами. За исключением том, что вы должны знать, что за
иной могут прийти в любое время. И ставят меня в известность, если
захотят.
особенным. А я слышала, что вы просто "примадонна".
все равно они могут вытянуть из меня все, что им надо. А что по сравнению
с этим все остальное?
слышал о таком. - Или на пластичную упаковку для молока, которая сама
открывается и сама выливается на ваши хлопья, не проливая при этом ни
капли.
банки пива и сказала:
одной восточно-германской фирмой, происходящей еще от донацистского
картеля. В действительности он делается... - Она помедлила. Она
раздумывала, стоило ли продолжать. - Они делают его исключительно для
меня, - сказала она наконец.
мозгового обмена, чтобы выяснить, что можно сделать, чтобы
у_л_у_ч_ш_и_т_ь_ его. Они вычислили эту химическую формулу, она была
ксерокопирована и передана "А.Г.Хеми". И "А.Г.Хеми" производит шестьдесят
полуграновых таблеток формофана для меня каждый месяц.
любое время, когда захотят.
никаких проявлений? - спросил он. - Более глубокое проникновение в
состояние транса? На более длительное время? Меньше побочных эффектов? Вы
должны заметить хоть что-нибудь. Улучшение ваших эскизов. Должно быть, они
дают вам ем, чтобы улучшить ваши эскизы.
выказывать никаких чувств, чтобы голос звучал совершенно естественно. -
Даже если принять во внимание квазиэпилептоидную природу...
они называют это, "депрессии". Но это не депрессии, и _о_н_и_ это знают.
Вот почему я провожу, и всегда буду проводить много времени в Институте
Павлова. Меня очень сложно держать в нормальном состоянии, Ларс. Все очень
просто. Это продолжается каждый день, а формофан помогает. Я принимаю его.
Я с радостью принимаю его, потому что я не люблю "депрессии" или как там
они называются. Вы знаете, что это? - Она быстро наклонилась к нему. -
Хотите знать?
стала словно рука трупа. Она сгнила и превратилась в пыль. Затем тоже
самое произошло со всей мной. Я перестала жить. А потом - я снова стала
живой. Но уже по-другому, как будто в следующей жизни. После том, как я
умерла... Скажите же что-нибудь. - Она замолчала.
учреждения.
Можем мы предложить им то, что они называют "духовным ружьем?" Ну, вы
понимаете. Я не хочу называть это, _н_а_с_т_о_я_щ_е_е _о_р_у_ж_и_е_?
Который напоминает, как вы знаете, адреналиновый гормон эпинефрина. Но мне
всегда нравилось думать об этом, как будто мы принимаем теонанакатил.
он известен под именем алкалоида мескалина.
глядя. - Вы не сказали. Вы не знаете. А я знаю.
протянула ему две белые таблетки.
его это совершенно не интересовало, - он деловито, даже не возражая, выпил
эти две таблетки со своим пивом. И они моментально застряли у нем в горле.
Казалось, что они просто прилипли к пищеводу, но были уже за той чертой,
когда он, прокашлявшись, мог выплюнуть их. Наркотик теперь стал частью
его. Из чем бы он не состоял, как бы он ни воздействовал на него - он
принял его из-за доверия. И вот что получилось.
грустна, но не разочарована. Как будто его вера в нее вызвала к жизни
какой-то глубокий инстинктивный пессимизм. Или это было чем-то большим?
Славянским фатализмом?
правде говоря, он еще ничего не знал о ней, и сейчас еще не мог разгадать
ее.
боюсь вас. - Она улыбнулась. - Мне всегда говорили, что если я
когда-нибудь подведу _и_х_, квбэшные головорезы, работающие в Запад-Блоке,
выкрадут вас, доставят в Булганинград и будут использовать, а меня
выбросят туда, что они называют "свалкой истории". В старомодном смысле.
Так, как делал Сталин.
мной?
напоминали о вас. Дошло до того, что я просто возненавидела саму
м_ы_с_л_ь_ о вас. И я думаю, что вы умрете. По-другому не бывает. Все до
вас тоже умирали. Но не от того, что я сейчас дала вам. Это был мозговой
метаболический стимулятор, напоминающий серотонин. Именно то, что я
сказала. И я дала его вам, потому что мне смертельно хочется узнать, какое
действие он произведет. Знаете, что я хочу сделать? Попробовать ваши два
наркотика вместе с моими. Мы не только соединим наши таланты. Мы еще и
смешаем наши метаболические стимуляторы - и посмотрим, что получится.
Потому что... - Лиля помедлила как ребенок, старающийся за внешним
спокойствием скрыть возбуждение. - Нам должно повезти, Ларс. Обязательно.
пиво, темное, очень хорошем сорта), Ларс почувствовал, как наркотик
начинает действовать.
рук, откатилась, содержимое ее пролилось на ковер. Темное, уродливое,
пенящееся, как будто здесь убили большое животное и из нем, теперь
беспомощного, уходила жизнь. Словно, подумал он, я вступил на дорогу
смерти, несмотря на все то, что она говорила. Господи Боже! Я дал себя
убить просто из-за того, что покорен ей.
может найти укрытие в туманных словах, а ты будешь думать, что это нечто
совершенно иное - высшая власть, какое-то чувственное и свободное
качество, от котором ты в восторге. Это все, чем просишь - просто для
себя. А вместо этого, ты - в ее власти. Не _и_х_, а в _е_е_ власти. _О_н_и
бы хотели гораздо большего, но _о_н_и_ не готовы просить даже смерти.
Тирания имеет свою скорость течения. Преждевременно побежишь навстречу
смерти - и тебя никогда больше не оценят. Вот если бы ты старался уползти,
зацепиться за что-нибудь, отойти в сторону, пытаться исчезнуть каким-то
иным путем! Или хотя бы, не дай Боже, _с_р_а_ж_а_л_с_я_ в полный рост...
неправильно. Алкоголь, пиво. Может быть. Можете ли вы... сказать мне... -
Он сделал один шаг, другой. - Ванная.
летучих мышей, ее застывшее в искреннем ужасе лицо, когда она вела его.
Корнев Павел
Орлов Алекс
Конюшевский Владислав
Браун Дэн
Вронский Константин
Шилова Юлия