случае общения также не вышло бы, хотя, разумеется, понаблюдать за
супружеской парой аборигенов с научной точки зрения было бы крайне
интересно.
изучить его, но и попытаться склонить его к сотрудничеству.
покровом ночи. Сопровождать их должен был переводчик, для чего
отмобилизовали самого смелого вейса. Лепар обязывался технически
обеспечить операцию. Ученые корабля высказали свой протест в отношении
готовящейся акции, но протест весьма нерешительный и слабый. Память о двух
исчезнувших дистанционных зондах еще была свежа у каждого.
субмарину. Основным ее положительным качеством была непотопляемость. Для
массудов это было особенно важно, ибо пловцами они были неважными. Мысль
же о том, чтобы поручить всю операцию исключительно лепарам, которые
чувствовали себя в воде, как дома, естественно, никому не приходила в
голову.
проплывали неподалеку от той лагуны, где был запрятан челнок. Порой такие
суда даже заходили в саму лагуну. Проблема была в том, что чем меньше
судно, тем больше вероятность того, что команда быстро обнаружит
исчезновение одного из своих членов. Но в конце концов надо же было
когда-то рисковать.
на борту. Лично Кальдак очень сомневался в том, что эти надежды
оправдаются. В самом деле, ну, какой же дурак поплывет по морю с таким
малым количеством помощников? Впрочем, если судно прибрежное и
небольшое... Так или иначе, а нужно было ждать.
лагуну. После непродолжительных стоянок они уплывали дальше. На всех судах
было не меньше чем по четыре человека. Наблюдать из субмарины за этими
примитивными лоханками было гораздо интереснее, чем смотреть передачи
местного телевидения.
процесс распознавания полов. Их тела были по большей части лишены шерсти,
что заставляло массудов брезгливо морщиться в первое время. В чем-то
аборигены напоминали лепаров, хотя кожа их не была скользкая и влажная, и
у них не было хвостов. Сходство заключалось в плоских лицах. Кстати, у
с'ванов тоже были плоские лица.
по ночам. Кальдак лежал на гладкой поверхности полувсплывшей субмарины и
разглядывал в бинокль очередной зашедший в лагуну корабль.
крутились по палубе под яркой луной. Из центральной кабины корабля, дверца
в которую была открыта, вырывались хриплые и очень сильные звуки. Ухо
массуда сразу уловило четкую ритмику. Кальдак изумленно смотрел на эти
резкие и размашистые движения, гадая о том, что это: просто танец или
какой-нибудь ритуал? Танцевали парами, мужчина с женщиной, - которые часто
менялись.
не имело никакого отношения к поставленной перед ними задаче.
необычный корабль с раздвоенным днищем. Группу массудов привлекло к этому
судну не столько его удачное одиночество, сколько та музыка, которая
вырывалась из какого-то мощного усилительного устройства и разносилась
далеко по воде. Она очень походила на те музыкальные записи, которые
экспедиция собрала на этой планете. Однако было и существенное различие.
Главное, отсутствие ритма и логичности. Перепады были очень сильными,
мелодия менялась непредсказуемо и резко. Варварские, нецивилизованные
звуки, которые диссонансом звучали в головах массудов. Впрочем, вчерашняя
музыка была немногим лучше. Если не хуже. Громкость не была стабильной, но
по большей части музыка гремела сильно, так что к кораблю можно было
подобраться практически без риска.
тут же начать предварительную разведку.
пуста. Парус, который обычно использовали аборигены на таких судах, был
свернут. Якорь был брошен и зарылся в дно лагуны. Искусственное освещение
ярко залило центральную кабину корабля.
нему все больше и больше. Палуба оставалась мертвой. Это был хороший знак,
который свидетельствовал о том, что команда на судне, должно быть, весьма
немногочисленна. Массуды заглядывали в ярко освещенные окна и не видели
там никаких движений. Их аппаратура продолжала записывать дикую музыку,
которая продолжала изливаться с корабля на воды лагуны. Теперь стало ясно,
что эта музыка все же сильно отличается от того, что было записано
экспедицией в результате прослушивания радио и телевидения аборигенов.
Звуки по-прежнему были очень рваными, на время прекращались. Казалось,
музыкант знает, что ему нужно получить, но не знает как ему этого
добиться. Кальдак был очень взволнован предстоящим. Настолько взволнован,
что не удержался от того, чтобы не поговорить об этом со своим
соплеменником-массудом:
предоставляет нам великолепный шанс, но сначала необходимо узнать точно,
сколько аборигенов на борту. Если мы будем ждать того времени, когда они
сами себя обнаружат, сюда может зайти другой корабль. Между аборигенами
завяжется контакт и тем самым разрушится выгодное для нас одиночество
первого судна. А учитывая то, что местные жители проявляют активность лишь
при свете дня, ожидание для нас - большой риск. Кроме того, как рассветет,
нашу субмарину можно будет без труда разглядеть в такой чистой воде.
Словом, я предлагаю нам подняться на борт судна сейчас и попытаться
добиться поставленной цели. По возможности скрытно.
кораблю незамеченными.
от уровня воды. Они ничего не увидят внутри.
пример и первым преодолеть то небольшое расстояние, которое разделяло
субмарину и судно землян. Дропак добровольно вызвался плыть вместе с
командиром.
сон у аборигенов наблюдается в самые последние часы перед рассветом.
Массуды ждали этого благоприятного времени, сидя на борту субмарины и
обсуждая детали плана, предлагая новые варианты, высказывая прогнозы. От
самых приятных до катастрофических.
пояс, в котором было аварийное снаряжение, коммуникационное устройство,
транслятор, в который была в последнее время заложена программа еще трех
открытых языков, и небольшой пистолет. Последний предназначался не для
поражения аборигенов, а для защиты от огромных морских хищников, о которых
их предупредил лепар.
Плавание было для них непривычным и неестественным занятием. Гивистамы и
о'о'йаны вообще не умели этого делать. Стиснув зубы и стараясь не обращать
внимания на неприятные ощущения, Кальдак поплыл вперед. Силуэт судна четко
вырисовывался на фоне неба. Из иллюминаторов лил яркий свет, отчего воды
лагуны вокруг судна отливали играющим блеском.
упражнения, но массуды продолжали плыть, ибо судно было уже совсем близко.
Наконец, оба солдата ухватились руками за сдвоенную корму судна. В каждой
половинке были проделаны восходящие углубления, которые образовывали нечто
вроде лестницы. Само судно имело интересный, но не удивительный дизайн.
Принципы примитивных моделей надводного транспорта были в общем
универсальны для цивилизаций Галактики.
взобрался по лесенке и на пару секунд исчез из виду. Затем Кальдак вновь
увидел его лицо, с шерсти которого капала вода. Солдат прошептал:
кабину. Там не заметно никакого движения. Музыка идет откуда-то снизу.
уже приближались к нему, Кальдак предпочел быстро подняться на судно.
центральная кабина. За ней находился отсек, где среди всего прочего на
первый план выступало колесообразное устройство. Были там и какие-то то ли
механизмы, то ли инструменты. Кальдак прошел вперед до тех пор, пока не
получил возможность обогнуть колесо и заглянуть в кабину.
Кальдак догадался, что это машина, благодаря которой судно движется. Дверь
в кабину была распахнута и действительно откуда-то снизу неслась музыка.
Она диссонировала в его непривычных к таким звукам ушах. Впрочем, хотя она
была неприятна, все же терпима и не оказывала на сознание парализующего
воздействия, как он поначалу боялся.
назначении которой он мог только догадываться и странного вида украшения.
Он обернулся на своего товарища.