Чтение 24–й страницы книги ~Стальная крыса на манеже~

-- Вы знаете...

-- Не знаю! -- взревел мой собеседник. -- Пшел! Снова стук. Я утратил
дар речи, потому что Пьюссанто схватил меня за шею и на вытянутой руке
поднял перед дверью. И отворил.

-- Че? -- спросил он. -- Ты кто?

-- Человек-Мегалит, -- ответил скрежещущий голос. -- Я ищу Могучего
Марвелла.

Я брыкался, корчился и наконец сумел выдавить несколько слов.

-- Впусти... его... Все в порядке...

И свалился на пол.

Вошел Человек-Мегалит и посмотрел на распростертого меня.

-- Папа, ты цел?

Пьюссанто затворил дверь и перевел взгляд с меня на Человека-Мегалита.

-- Если это твой сын, то у тебя явно рецессивные гены.

-- Рабочий костюм, -- пояснил Боливар, снимая голову Человека-Мегалита.
-- У нас большие неприятности. Когда Пьюссанто неожиданно ушел со сцены,
мама очень встревожилась. Велела мне найти его уборную, но не успела сказать
зачем. Представление сорвано, театр набит легавыми. Я заметил, как трое
направились сюда. Все входы и выходы, кроме одного, заперты, зрителей
выпускают по очереди после тщательного обыска.

-- Не догадываешься, в чем тут дело? -- спросил Пьюссанто.

-- А что тут догадываться? -- Сын посмотрел на меня с невеселой
улыбкой. -- У плоскостопых твоя фотография, и они спрашивают всех подряд,
известно ли им что-нибудь о Стальной Крысе.

¶ГЛАВА 12§

Я уже давно понимал: силы тьмы подтягиваются все ближе. Но только
сейчас обнаружил, что они подступили вплотную, и затылком ощутил их жгучее
дыхание. В мой розовый мирок вторгалась суровая действительность. Да, на сей
раз я облажался: еще вчера вечером следовало смазать пятки. Захотел
напоследок разгадать одну из загадок, и вот теперь вся операция под угрозой
срыва. Уже не говоря об угрозе здоровью и благополучию всего моего
семейства. Я вздохнул глубоко и судорожно.

-- Ладно, -- изрек я с решительностью, которой, увы, не испытывал. -- Я
должен придумать, как нам отсюда выбраться. Предложения есть?

-- Ты, часом, не та ли Стальная Крыса, за которой гоняется полиция? --
спросил Пьюссанто.

Лгать не имело смысла, тем паче что фараоны связали кличку с моей
фотографией.

-- Имею счастье быть таковой.

-- Что-то мне это прозвище кажется очень знакомым. Скажи, я не мог на
него натыкаться в архивах?

-- В каких еще архивах?

-- Налоговых.

-- Исключено. Я верен золотому правилу закоренелых капиталистов: дешево
покупай, дорого продавай и старайся не платить налогов, но только в рамках
закона.

-- И все-таки... Стальная Крыса... Где-то я уже слышал... Ага! Однажды
кто-то уничтожил огромную базу данных по налоговым поступлениям. Скажи, что
ты не имеешь к этому отношения.

-- Клевета! Нет доказательств. Предпочитаю смотреть на свою миссию под
другим углом зрения. Я -- самый правый среди неправых. Современный вариант
мифического героя, благотворителя по прозвищу Роббин Гуд3. Да, в мою
специализацию входит стачивание грани между богатыми и бедными,
перераспределение благ, можно и так сказать. Я имею право добавить, что не
единожды спасал галактику. А ведь это что-нибудь да значит.

-- Так ты уверен насчет налоговых файлов?

Если ГНУС вонзил в тебя челюсти, отделаться от него нелегко.

-- Абсолютно! Я к ним никогда не прикасался.

Бывают случаи, когда правда вреднее лжи. Пьюссанто задумчиво помял
подбородок.

-- Ладно, замнем пока эту тему. Но если дело не в налогах, почему
полицейским так не терпится тебя сцапать?

-- Меня обвинили в недавних ограблениях, хотя на самом деле я, как и
говорил тебе, прибыл их расследовать.

-- Выходит, ты в западне?

-- В точку, -- сказал Боливар. -- И западня эта столь велика, что в нее
поместился и я. Я был управляющим первым из ограбленных банков. Полиция
заявила, что поработал "крот", и арестовала меня. Но кое-кто пришел на
помощь, и я вновь на свободе.

Пьюссанто поразмышлял минуту-другую, потом неохотно решился:

-- Если вы оба невиновны, то мой долг добропорядочного гражданина и
налогового инспектора -- помочь вам выскользнуть из лап блюстителей порядка.
Я уже присмотрелся к полицейским силам этой планеты и пришел к выводу, что
они насквозь коррумпированы. Их полностью контролируют уклоняющиеся от
уплаты налогов промышленники.

Он нашел стило, и оно исчезло в могучем кулаке. Затем Пьюссанто вручил
мне записку со словами: "Пака -- мой человек. Он сумеет вам помочь.
Позвоните по этому телефону и представьтесь... "

И тут дверь затряслась под сокрушительными ударами. Раздались громовые
голоса:

-- Немедленно открывайте! Полиция!

-- Кыш! Я дрыхну. -- Пьюссанто окинул взглядом комнату, увидел окно. --
Быстро! -- прошептал он нам.

Боливар напялил на себя голову Человека-Мегалита, и мы поспешили вслед
за силачом. Он распахнул окно и ухватился за два железных прута. Даже не
крякнув, согнул их.

-- Вылезайте, -- сказал он, а затем закричал прямо в мое ухо, отчего у
меня чуть не слетела голова: -- Будить Пьюссанто?! Убью!

Это не остановило легавых, но внесло в их ряды некоторое
замешательство. А нам дало выигрыш во

времени. Мы успели выскользнуть через окно, а Пьюссанто, выпрямив
прутья, пошел отпирать дверь.

Мы побежали и в считанные секунды промокли. Во всяком случае, я промок.
Боливару, понятное дело, в оболочке из псевдоплоти было комфортно и сухо.
Полыхали молнии, раскатывался гром и хлестал ливень. И такой живописной и,
несомненно, запоминающейся парочке, как мы, не стоило на это пенять.
Немногочисленным встречным было не до нас -- они, опустив головы, спешили в
укрытие. Мы тоже спешили, нам не терпелось побыстрее набрать спасительную
дистанцию между собой и преследователями. Свернув за очередной угол, я
увидел впереди манящие огни фабрики-кухни.

-- Это она! -- воскликнул я. -- Тихая пристань в бурном море.

-- Ты уверен? "У Ядовитого Пита. Заказы мигом доставляем, а коль охота,
здесь травись". Не очень-то заманчиво.

-- Не нравится -- не ешь. Нужно только позвонить по телефону.

Возможно, Боливар прав, подумал я, когда за нами затворилась дверь и мы
очутились в грязном заведении с двумя обшарпанными колченогими столиками. В
углу пьяница, конвульсивно сжимая бутыль, пребывал в полной отключке.
Вдохнув "сладостный аромат" еды, я закашлялся от боли в легких.

-- Добро пожаловать, о голодные ночные путники! Милости просим к
Ядовитому Питу! Он вам так скажет: наши харчи ешь и торчи! Наше пойло
дракону бы в хайло!

Чудненько. Ядовитым Питом оказался робот с длинными усами и замасленным
одеялом на плечах. Вдобавок это создание носило огромную широкополую шляпу.
Несомненно, Пит символизировал собой некую давно канувшую в глубины времен
культуру.

-- Ну, гринго, что хавать будем? Супец уз кактусовых колючек? Chile con
serape picante?

-- Нам нужно воспользоваться вашим телефоном.

-- Cabrones, кто здесь ест, тот и пользуется нашим телефоном.

Я понял, что это чудо техники запрограммировано выгребать из карманов
посетителей последние кредиты.

-- Ладно, давай, что назвал. На двоих. -- Я глянул на стену с
изображением пенящихся кружек. -- И пива.

Робокулинар оживился, со стуком водрузил на стол кружки с пивом,
наполнил тарелки убийственным на вид зеленым месивом и запустил их к нам по
стойке. После чего достал портативный телефон и уронил его в еду.

-- Тридцать пять кредитов. Цена божеская.

Я был склонен в этом усомниться. Пока Боливар расплачивался, я выловил
телефон и набрал номер Паки. Пальцы жгло, как напалмом, пока я их не вытер.
Наконец длинные гудки оборвались.

-- Пьюссанто сказал, чтобы я позвонил по этому номеру...

-- Если вы -- Марвелл, то он меня предупредил.

-- Вот как? Хорошая новость.

-- Он сказал, что это плохая новость. Но велел вас забрать. Где вы?

Я объяснил, и он нашел в справочной директории адрес Ядовитого Пита. А
тем временем Боливар -- ах, легкомыслие юности! -- совершил роковую ошибку,
попробовав еду. И вот его затылок опирается на стойку, а я заливаю пиво ему
в рот. Оно с шипением испарялось. К моменту появления человека, похожего на
грызуна, Боливар почти пришел в себя.

Оглядываясь, прибывший подергивал носом и щеточкой усов.

-- Это вы -- Марвелл? -- Он пнул алкаша носком туфли.

У Паки и зубы оказались крысиные -- острые, желтые.

-- Я здесь, -- сказал я.

Он оглядел меня с головы до ног и съежился при виде отвратительной
Боливаровой личины.

-- Мы из цирка, как и Пьюссанто, -- объяснил я. -- Мы его друзья. У вас
есть на чем нас увезти?

-- У меня кенгурудль. Пьюссанто приказал доставить вас в его контору.