шум, напоминающий отдаленный визг, но больше похожий на свист пара из
кипящего чайника. Темный лабиринт городских улиц глушил и рассеивал его.
Пока я ехал из Байфилда, луна наконец взошла, но ее помощь в этом
лабиринте домов со слепыми лицами была минимальной. Лоуэлл-стрит
ответвлялась от Калюмет в двух кварталах за "ПРО.У.ТЫ". Я плохо знал
Квайэ-лейн. Дома же на Лоуэлл-стрит не обособленны, а стоят сплошным
рядом, образуя узкую улицу, больше похожую на каньоны Нью-Йорка. Когда я
свернул за угол, ожесточенный крик стал ближе и мощнее. Тут же в меня
врезался запыхавшийся мужчина.
равновесие, он схватился за мою руку. - Вызвал копов, не приехали,
проклятые... Как всегда, когда в них нуждаешься... Думал, удастся найти
патрульного копа на Калюмет...
лучше...
камни с крыш, прямо здесь, на Лоуэлл. Попали в девочку... Она не была с
ними, лишь бежала следом...
ребенком... Она ранена не сильно, ее даже с ног не сбили, и эта женщина...
Звук его падения утонул в криках, и я понял, что впереди Квайэ-лейн. По
моему разумению тот, кто кинул камень, не мог быть Анжело - он бы не
бросил его в одинокого взрослого сейчас, когда "индейцы" уже миновали этот
квартал. Часть моей души все еще настаивала на этом, когда я ворвался в
дом.
рану на ее голове, другая суетилась вокруг. Увидев меня, Шэрон тут же
перестала хныкать, а я, целуя и браня ее, отбросил все правила поведения
Наблюдателей.
ли заметила это. Как говорят люди, все было "олл райт": кровотечение уже
почти прекратилось, и спасители Шэрон как следует вычистили рану.
откровенно говоря.
думал, когда позволил своей дочке в такое время бегать по улицам. Я
отделался словами, что она не моя дочь, черт побери, просто я знаю, где
она живет, и вернусь чуть позже, чтобы забрать ее. После этого я выбежал
из дома и отправился на поиски поля брани.
тупиком, ограниченными двумя складами и упиравшимся в глухую стену
третьего. Позже, от полиции, я узнал, каких результатов достигли
"стервятники" своей стратегией. "Индейцы" двинулись по Лоуэлл-стрит,
готовясь к намеченной схватке на Квайэ-лейн. Идея была проста -
посмотреть, сколько увечий можно нанести друг другу до того, как завоют
сирены. Вероятно, "индейцы" не поняли, что происходит, когда на
Лоуэлл-стрит посыпались камни. Да еще и увеличили свои трудности, разбив
уличные фонари, на Лоуэлл и Калюмет. Один мальчик был убит. Несколько
позже поблизости от места схватки полиция нашла другого со сломанным
плечом. Мертвый мальчик скорее всего лежал где-то в тени, потому я его и
не заметил, когда бежал по этому кварталу... Преодолев зону каменного
дождя, "индейцы" обнаружили небольшой отряд "стервятников". Этот отряд,
инсценировав отступление на Квайэ-лейн, заманил "индейцев" в ловушку.
После этого капкан захлопнулся: основные силы "стервятников", покинув свои
укрытия в дверных проемах, усиленные метателями камней на крышах,
атаковали врага. Среди атакующих не было лишь одного человека. Билли Келла
с тех пор не видели ни я, ни полиция. Почему он не участвовал в схватке на
Квайэ-лейн? Проявил заботу о своей оранжевой крови?
одиночку на крыше, когда "индейцы" уже проследовали к месту схватки.
"индейцев" в темный конец переулка. Когда я достиг грязного угла Квайэ и
Лоуэлл, "индейцы" уже прекрасно поняли, что произошло, и яростно
пробивались назад. Отвратительная луна уверенно заглядывала в переулок,
все было видно как на ладони.
добавляли суматохи в ход схватки. Впрочем, гораздо чаще фонарики
использовались в качестве дубинок. Я выкрикивал какую-то благоглупую чушь,
которую все равно никто не слушал. Один из "стервятников" - я узнал его по
черному шотландскому берету - проскочил мимо меня, держа в руках нечто
похожее на деревянное ружье. Я мельком заметил резиновую ленту, гвоздь в
прорези и вырвал оружие из рук мальчишки. Тот сверкнул безумными глазами,
закрыл рукой лицо и убежал.
Мальчишки тоже услышали его, ударились в панику. Затопали ноги тех, кто
еще мог двигаться. По мере трое остались лежать в тупиковом конце
переулка.
открытой пасти переулка, в драной рубашке, с ног до головы залитый кровью,
в руках обломок металлической трубы. Его чудесное, грязное, безрассудное
лицо перекосилось, и он крикнул:
Беллу!
понятном языке. Все мальчишки рванули из переулка. Банды смещались,
"индейцы" и "стервятники" метались по Квайэ-лейн, натыкаясь на стены
складов и на меня, с трудом пытающегося пробиться к Анжело. Две патрульные
машины завизжали тормозами, закрыв мечущимся мальчишкам дорогу к
отступлению. Вопросительный вой сирен закончился утвердительным ворчанием.
До Анжело наконец дошла вся серьезность ситуации. Прежде чем я успел
поймать его, он соскочил с ящика... не думаю, что он узнал меня в тот
момент... и слепо рванулся навстречу цепким рукам патрульного Данна.
семеро. Трое из четверых полисменов не прибегали к помощи дубинок,
интересуясь в основном воротниками рубашек и руками схваченных мальчишек,
но одна дубинка все-таки сделала свое грязное дело. Вслед за патрульными
машинами прибыла "скорая помощь". Я проклинал предков Данна, но не долго и
не знаю, слышал ли он мои проклятья. Он все еще выкручивал руку Анжело, и
я проорал копу в ухо:
убьет его мать!
лицо...
лет. Его втянули в это, я узнал случайно... Я расскажу вам потом.
Отпустите его, Данн. Не регистрируйте его.
разбитой губа.
не было проблем. Какого же черта?
еле слышными. - Да, делал. В мечтах. Они приходят, как облака. Что есть
небо - облака или синева?
вот что с тобой! Соберись с силами! Видишь "скорую помощь"? Знаешь, что
происходит внутри нее?
регистрировать и отправлю домой. Понимаешь, Анжело?.. Ошибка! Ради твоей
матери, на ради тебя, поверь! Но если ты попадешься когда-нибудь во второй
раз, никаких ошибок больше не будет, никаких. А теперь полезай!