маленький дворик. У противоположной стены стояла очень большая бочка.
Разнообразный мусор вокруг - разбитая винная амфора, разгрызенные кости,
пара навесов, сделанный из грубых досок - предполагали, что это чей-то дом.
И это впечатление усиливалось надписью, сделанной мелом на доске и
приклеенной к стене над бочкой. Она гласила: Дидактилос и Племянник
Практические философы Ни один проект не слишком грандиозен "Мы можем думать
за Вас!" Специальные расценки после 6 ч. вечера Свежие аксиомы каждый день.
Возле бочки низенький человечек в тоге, которая некогда была белой, подобно
тому, как некогда все континенты были единым целым, пинал другого, который
лежащего на земле. - Ты, ленивая скотина!
отвернуться, как ты заснул на работе!
неделе м-р Пайлокси, фермер... - Откуда ты знаешь? Откуда ты знаешь? Пока ты
храпишь, мимо могла пройти дюжина людей, нуждающихся в личной философии!
- сюда, как у зрителя теннисного матча. Молодой встал. - Миссис Билаксис
приходила сегодня утром. - сказал он. - Она сказала, что поговорка, которую
ты сделал ей на прошлой неделе, перестала работать. Дидактилос почесал
затылок. - Которая? - сказал он. - Вы дали ей: "темнее всего перед
рассветом" - Все верно. Чертовски хороший образчик. - Она сказала, что не
чувствует никакого улучшения. В любом случае, она сказала, что всю ночь не
ложилась спать из-за своей больной ноги, и перед рассветом было достаточно
светло, так что это не правда. И ее нога по-прежнему не действует. Потому я
частично компенсировал ей: "И все же, легче жить смеясь" Дидактилос немного
просветлел. - Поменял на эту, да?
Она сказала, я выгляжу так, словно нуждаюсь в хорошем питании. -
Действительно? Ты учишься. По крайней мере, нам обломился ланч. Видишь, Урн?
Говорю тебе, дело пойдет, если мы забьем на это. - Я бы не назвал отдачей
сушеную камбалу и коробку осклизлых слив, мастер. За две недели думания. - У
нас есть три обола за притчу для старого Гриллоса, сапожника. - Уже нет. Он
забрал их. Его жене не понравился намек. - И ты отдал ему его деньги?
была?
многих трудов. - Он сказал, что не может понять. - Я не разбираюсь в
сапожном ремесле, но я узнаю пару хороших сандалий, когда надеваю. Ом
прикрыл свой единственный глаз. Потом он взглянул на форму мыслей напротив.
Тот, что звался Урном, предположительно, был племянником и имел совершенно
нормальный тип мышления, разве что там было, кажется, многовато окружностей
и углов. Зато мысли Дидактилоса пузырились и вспыхивали, как полная кастрюля
электрических угрей на огне. Ом никогда не видел ничего подобного. Чтобы
промелькнуть, мыслям Бруты требовалась вечность. Это походило на наблюдение
за сталкивающимися горами. Мысли Дидактилоса с воем гонялись друг за другом.
Не удивительно, что он был лыс. Волосы должны были выгореть от внутреннего
жара. Ом нашел мыслителя. И, к тому же, дешевого, судя по услышанному. Он
посмотрел вверх на стену за бочкой. Дальше за ними располагалась
впечатляющая шеренга мраморных ступеней, восходящих к нескольким бронзовым
дверям, а над дверями металлическими буквами по камню было написано слово
LIBRUM. Он смотрел слишком долго. Руки Урна сомкнулись на его панцире, и он
услышал голос Дидактилоса, говорящий: "Эй,... некоторые из них довольно
вкусны..."
***
безоружного!
расскажет. Высокий кивнул и встал. - По традиции, каждый может выступить на
базарной площади. - начал он. - И быть побитым камнями? - допытывался
Ворбис. Аристократес поднял руку. - Ах. - сказал . - Каждый может говорить,
что хочет на этой площади. Однако, у нас есть и другая традиция, называемая
свободой слушания. К сожалению, когда людям не нравится то, что они слышат,
они могут слегка... погорячиться. - Я тоже там был. - сказал другой
советник. ваш священник поднялся говорить, и в начале все было прекрасно,
потому, что люди смеялись. А потом он сказал, что Ом - единственный истинный
Бог, и все затихли. Тогда он сбросил статую Тувелпита, Бога Вина. С этого и
начались все неприятности. - Вы собираетесь сказать мне, что он был поражен
молнией? - сказал Ворбис. Ворбис больше не кричал. Его голос стал плоским,
лишенным каких бы то ни было эмоций. В голове Бруты зрела мысль: "Вот так и
говорят эксквизиторы. Когда инквизиторы заканчивают, эксквизиторы
говорят...". - Нет. Амфорой. Понимаете ли, Тувелпит был в толпе. - А побить
порядочного человека считается очень божеским поступком, да?
каре. Должен вам сказать, что толпа сочла это оскорбительным. - И начала
бросать в него камни... - Не много. Они больше ранили его гордость. И только
после того, как истощились запасы овощей. - Они кидались овощами?
протестовать... - Уверен, что шестьдесят кораблей готовились к чему-то
большему, чем выражение протеста. - сказал Тирант. -И мы предупреждаем вас,
Лорд Ворбис. Люди находят в Эфебе то, чего ищут. Будут новые рейды на ваше
побережье. Мы будем уничтожать ваши корабли. Или вы подпишитесь. - А проход
в Эфебу? - сказал Ворбис. Тирант улыбнулся. - Через пустыню? Мой лорд, если
вы пересечете пустыню, я уверен, вы пройдете куда угодно. -Тирант перевел
взгляд с Ворбиса на небо, видимое среди колонн. - А сейчас, кажется,
приближается полдень. сказал он, - Становится жарко. Несомненно, вы желаете
обсудить наши...ох... предложения со своими коллегами. Могу ли я
рассчитывать, что мы встретимся снова на закате?
сказал он, что наши размышления могут затянуться несколько дольше. Скажем,
завтра утром?
распоряжении. Если вы пожелаете ознакомиться, здесь есть множество
превосходных святилищ и произведений искусства. Когда вам потребуется пища,
сообщите об этом ближайшему рабу. - Раб - эфебское слово. В Господе Оме у
нас нет слова раб. . - сказал Ворбис. - Это я понимаю так:
снова улыбнулся мимолетной улыбкой. -А так же есть бани и Библиотека,
конечно. Множество интереснейших достопримечательностей. Будьте нашими
гостями. Ворбис склонил голову. - Я молюсь о том, - сказал он, чтобы однажды
вы были моим гостем. - И что же я увижу? - сказал Тирант. Брута встал,
перевернув скамью и в замешательстве покраснел. Он думал: "Они лгут насчет
Брата Мардака. Ворбис сказал, что они избили его до полусмерти и плетьми
добавили вторую половину. И Брат Намрод говорил, что видел тело, и что все
это - чистая правда. За слова! Люди, которые так поступают, заслуживают...
кары. И они держат рабов. Заставляют людей работать против их воли.
Обращаются с ними, как с животными. Они даже называют своего правителя
Тираном!
***
ваза с фруктами ожидала на столе в келье Бруты, а так же немного рыбы и
кусок хлеба. Какой-то мужчина подметал пол. - Ум. - сказал Брута. - Ты -
раб?
-Вы правы, господин. Это ужасно. Действительно ужасно. Знаете, у меня всего
один выходной в неделю?
знавший сути дела, неопределенно кивнул. - Почему же тогда ты не сбежишь? -
сказал он. - Ох, да я уже сбегал. - сказал раб. - Однажды убегал в Цорт. Мне
там не понравилось. Вернулся. Теперь каждую зиму на пару недель бегаю в
Джелибейби. - Тебя приводят обратно? - сказал Брута. - Ха! сказал раб. -Нет.
Этот Аристократес - жалкий скряга. Приходится возвращаться самому. Таскать
грузы на кораблях, в таком роде. - Ты возвращаешься сам?
случае, мне осталось всего четыре года, а потом я свободен. Когда
освобождаешься, получаешь право голоса. А еще можешь завести рабов. -Его
лицо затуманилось в попытках перечесть, загибая пальцы. -Рабам полагается
трехразовое питание, по крайней мере один раз с мясом. И один свободный день
в неделю. И ежегодно две недели на побег. И я не стою у печи и не таскаю
тяжестей. И за находчивость надбавляют. - Да, но ты не свободен. - сказал
Брута, против воли заинтригованный. - В чем разница?
один раз меньше. - Да? Уж спасибо, как-нибудь переживу без этой свободы. -
Э... ты не видел где-нибудь здесь черепахи? - сказал Брута. - Нет . И я
подметал под кроватью. - А где-нибудь еще сегодня?
Брута!
Брута. - Да, лорд?
Шилова Юлия
Андреев Николай
Акунин Борис
Лукьяненко Сергей
Плотников Александр
Афанасьев Роман