Чтение 24–й страницы книги ~Крещение огнем~

Мародеров ты здорово разделал... А что, гули дерутся лучше мародеров?

- Несравненно. Я же просил - перестаньте паниковать.

- А против вомпера пойдет? - Мильва насадила серебряный наконечник на
стержень стрелы, проверила остроту подушечкой большого пальца. - Или на
упыря?

- Может подействовать.

- На моем сигилле, - буркнул Золтан, обнажая меч, - выгравировано
старинными краснолюдскими рунами древнейшее краснолюдское заклинание. Ежели
хоть какой-никакой гуль приблизится ко мне на длину клинка - запомнит меня!
Вот, гляньте.

- Хо, - заинтересовался подошедший в этот момент Лютик. - Так вот они
какие, знаменитые тайные письмена краснолюдов? И о чем говорит надпись?

- "На погибель сукинсынам!"

- Что-то пошевелилось среди камней! - неожиданно воскликнул Персиваль
Шуттенбах. - Гуль, гуль!

- Где?

- Вон там, там! Среди камней спрятался!

- Один?

- Я видел одного.

- Знать, здорово проголодался, коли думает к нам еще до ночи подобраться.
- Краснолюд поплевал на ладони и крепче ухватил рукоять сигилля. - Хо-хо!
Враз убедится, что лакомство ему не по зубам. А ну, Мильва, всади ему стрелу
в жопу, а я выпущу из него дух!

- Ничего я там не вижу, - прошипела Мильва, держа у подбородка перья
стрелы. - Ни травка меж камней не дрогнет. А тебе не привиделось, гном?

- Отнюдь, отнюдь, - возразил Персиваль. - Видите вон тот валун, что вроде
разбитого стола? Туда гуль скрылся, как раз за ту каменюку.

- Стойте здесь. - Геральт быстро вынул меч из ножен за спиной. -
Стерегите баб и следите за лошадьми. Если гули нападут, животные сбесятся. Я
пойду проверю, что это было.

- Один не пойдешь, - решительно возразил Золтан. - Тогда, на мызе, я
позволил тебе одному пойти, потому как оспы испугался. И две ночи кряду не
мог уснуть от срама. Больше - никогда! Персиваль, а ты куда? На тылы? Ты ж
вроде бы чуду увидел, значит, теперь авангардом пойдешь. Не боись, я иду
следом.

Они осторожно пошли меж курганов, стараясь не шуметь в траве, доходящей
Геральтудо колен, а краснолюду и гному до пояса. Приближаясь к дольмену,
который указал Персиваль, быстро разделились, отрезая гулю дорогу к бегству.
Но тактика оказалась ненужной. Геральт знал, что так оно и будет - его
ведьмачий медальон даже не дрогнул, не просигналил ни о чем.

- Никого тут нет, - осматриваясь, отметил Золтан. - Ни живого духа. Надо
думать, привиделось тебе, Персиваль. Ложная тревога. Напрасно только страху
на нас нагнал. Да, положено тебе за это дать пинка под зад.

- Видел! - взъерепенился гном. - Видел, как между камнями проскакивал.
Худой, черный, как сборщик податей...

- Заткнись, гном дурной, не то я тебе...

- Что за странный запах? - спросил вдруг Геральт. - Не чуете?

- А и верно. - Краснолюд принюхался на манер гончей. - Странно воняет.

- Травы. - Персиваль потянул воздух чутким двухдюймовым носом. - Полынь,
камфорный базилик, шалфей, анис... Корица? Какого черта?

- А чем воняют гули, Геральт?

- Трупами. - Ведьмак быстро осмотрел следы в траве, потом в несколько
шагов вернулся к дольмену и слегка постучал плоскостью меча по камню.

- Вылезай, - прошипел он сквозь зубы. - Знаю, что ты там. А ну, живо, не
то ткну в дыру железом.

Из идеально замаскированной норы под камнем донеслось глухое урчание.

- Вылезай, - повторил Геральт. - Мы ничего тебе не сделаем.

- Волос у тебя с головы не упадет, - сладко заверил Золтан, поднимая над
норой сигилль и грозно вращая глазами. - Выходи смело!

Геральт покачал головой и решительным жестом велел ему отойти. В дыре под
дольменом снова захрипело и оттуда крепко дыхнуло травяно-корневым ароматом.
Через минуту появилась седая голова, а потом лицо, украшенное породистым
горбатым носом, определенно принадлежавшим не гулю, а худощавому мужчине
средних лет. Персиваль не ошибся. Мужчина действительно немного смахивал на
сборщика податей.

- Можно вылезти не опасаясь? - спросил он, поднимая на Геральта черные
глаза под седеющими бровями.

- Можешь.

Мужчина выбрался из дыры, отряхнул черную одежду, перехваченную в поясе
чем-то вроде фартука, поправил полотняную торбу, вызвав тем самым волну
травяных запахов.

- Предлагаю вам, милостивые государи, спрятать оружие, - сказал он
совершенно спокойно, водя взглядом по окружающим его путникам. - Оно не
понадобится. У меня, как видите, никакого оружия нет. Я его не ношу.
Никогда. Нет при мне также ничего такого, что можно было бы счесть достойной
вас добычей. Меня зовут Эмиель Регис - цирюльник. Я из Диллингена.

- Действительно, - поморщился Золтан Хивай. - Цирюльник, алхимик или же
знахарь. Не обижайтесь, но от вас сильно несет аптекой.

Эмиель Регис, не разжимая губ, странно усмехнулся, развел руками - мол,
что поделаешь.

- Запах вас выдал, милсдарь цирюльник, - сказал Геральт, убирая меч в
ножны. - У вас были особые причины прятаться от нас?

- Особые? - глянул на него черноглазый мужчина. - Нет. Скорее - обычные.
Просто испугался. Такие времена.

- Верно, - согласился краснолюд и указал большим пальцем на освещающее
небо зарево. - Времена такие. Я думаю, вы такой же беженец, как и мы.
Конечно, интересно, почему вы, так далеко от родимого Диллингена убежав, в
одиночку скрываетесь среди здешних курганов. Впрочем, людям всякое
случается, тем более в трудные времена. Мы испугались вас, вы - нас. У
страха глаза велики.

- С моей стороны, - назвавшийся Эмиелем Регисом мужчина не спускал с них
глаз, - вам ничего не угрожает. Надеюсь, я могу рассчитывать на взаимность?

- Вы что ж, - ощерился Золтан, - за разбойников нас принимаете, или как?
Мы, милсдарь цирюльник, тоже беженцы. Направляемся к темерской границе.
Хотите, можете пристать. Вместе-то оно лучше и безопасней, чем в одиночку, а
нам медик может пригодиться. С нами женщины и дети. А не найдется ль среди
смердящих чудодейственных лекарств, которые, чую, вы носите при себе,
чего-нибудь против ног? Стерли мы их.

- Найдется, - тихо сказал цирюльник. - Рад случаю помочь. Что же до
вашего предложения... Искренне благодарю, но я не беженец. Я не бежал из
Диллингена от войны. Я здесь живу.

- Подумать только! - нахмурился краснолюд, слегка отступив. - Живете?
Тут, на кладбище?

- На кладбище? Нет, что вы, у меня хата неподалеку. Кроме дома и магазина
в Диллингене, разумеется. Но здесь я провожу все лето, каждый год с июня по
сентябрь, от соботки, то есть летнего солнцестояния, до эквинокциума, то
есть осеннего равноденствия. Собираю разные травы и коренья, частично на
месте дистиллирую лекарства и эликсиры.

- Но о войне знаете, - отметил, а не спросил Геральт, - несмотря на
отшельничью жизнь вдали от мира и людей. От кого знаете?

- От беженцев. В неполных двух верстах отсюда, у реки Хотли, большой
лагерь. Там скопилось несколько сотен беженцев, кметов из Бругге и Соддена.

- А темерская армия? - заинтересовался Золтан. - Двинулась?

- Об этом мне не ведомо.

Краснолюд выругался, потом уставился на цирюльника.

- Так. Стало быть, живете здесь себе, поживаете, милсдарь Регис, -
проговорил он протяжно. - А по ночам меж могил разгуливаете. И не страшно?

- А чего мне бояться?

- А вот этот.., господин. - Золтан указал на Геральта. - Ведьмак. Он
недавно видел следы гулей. Трупоедов, понимаете? А не надо быть ведьмаком,
чтобы знать, что гули держатся жальников.

- Ведьмак? - Цирюльник с явным интересом взглянул на Геральта. -
Истребитель чудовищ? Ну-ну. Любопытно. А вы не объяснили спутникам,
милостивый государь ведьмак, что этому некрополю больше полутысячи лет? Гули
неразборчивы в пище, верно, однако пятисотлетние кости не грызут. Здесь
гулей нет.

- Это меня нисколько не огорчает, - сказал Золтан Хивай, оглядываясь. -
Ну-с, милсдарь медик, позвольте пригласить вас в наш лагерь. Побалуемся
холодной конинкой, надеюсь, не побрезгаете?

Регис долго смотрел на него. Наконец сказал:

- Благодарствую. Однако у меня есть мысль получше. Приглашаю к себе.
Правда, моя летняя, так сказать, резиденция скорее шалаш, а не хата. Но
рядом ключевая вода. И "топка", на которой можно разогреть конину.

- Охотно воспользуемся, - поклонился краснолюд. - Может, и нет здесь
гулей, но все равно мысль о ночевке на кладбище не очень меня привлекает.
Пошли, познакомитесь с остальными из нашей компании.

Когда они подходили к стоянке, кони зафыркали, стали бить копытами.

- Встаньте малость под ветер, милсдарь Регис. - Золтан Хивай окинул
медика красноречивым взглядом. - Запах шалфея пугает лошадей, а мне, стыдно
признаться, напоминает о зубодрале.

***

- Геральт, - буркнул Золтан, как только Эмиель Регис скрылся за пологом,
прикрывавшим вход в хату. - Разуй глаза. Этот вонючий знахарь не шибко мне
нравится.

- Что-нибудь конкретное?

- Не нравятся мне люди, сидящие целое лето на кладбищах, к тому же вдали
от человеческого жилья.

Неужто травы не растут в более приятных местах? Уж больно этот Регис