толпе. Вид некоторых из них вызывал у него приятные эстетические чувства,
но к его разочарованию, он не ощущал ничего, что должен был бы чувствовать
недавний член жестокого и влюбчивого солдатского братства.
результатами Мирр не заметил, что одну из девиц сопровождает тяжеловес с
бычьей шеей и, судя по всему, характером собственника. Тяжеловес
развернулся и попытался схватить Мирра за воротник, но проворство,
приобретенное в дюжине войн, на этот раз выручило его из ситуации,
чреватой осложнениями. Мирр твердо решил больше не привлекать к себе
внимания.
разыскивают как дезертира. Не успел он еще наделать и глупостей, навлекших
на него в будущем бесчисленные неприятности, так что бояться вроде бы
нечего.
портье, и Мирр решил остановить проезжающее мимо такси. Желтый автомобиль
притормозил у тротуара, и окно его скользнуло вниз, явив взору Мирра
траурный образ Трева, водителя, на голову которого это самое стекло рухнет
месяц спустя.
уехал.
за десять минут дошагал до космопорта. Его удивило, что космопорт больше
всего напоминает стадион и даже окружен похожими на трибуны зданиями. Так
много кораблей прибывало и улетало одновременно, что воздух над лужайкой
казался темным облаком, состоящим из мерцающих очертаний звездолетов.
Сначала Мирр подумал о том, как трудно, наверное, управлять этим хаотичным
движением, но потом заметил, что траектории кораблей постоянно пересекают
одна другую и вспомнил, что если они не могут находиться в двух разных
местах одновременно, то и столкнуться не могут.
кубические корабли ни выглядели в сравнении с воображаемыми сверкающими
иглами, они представляют собой прекрасное средство передвижения.
вышел на просторную террасу, с которой открывался захватывающий вид на
летное поле. Вытягивая шею, чтобы вобрать в себя побольше пейзажа, он
начал пробираться сквозь толпу к барьеру, у которого располагались
таможенные мониторы, и уже почти достиг его, но тут краем глаза заметил
знакомые бронзовые отблески. Он обернулся и увидел двух оскаров, спокойно
шагающих среди скопления пассажиров и зевак.
уже сделали необходимые подготовительные движения, но рассудок победил.
Бегущий человек неизбежно привлечет к себе внимание, и к тому же он не
успел еще ни в чем провиниться. Он не мог сказать, эти ли самые оскары
погонятся за ним через месяц - если уж эта парочка так похожа друг на
друга, то и остальные такие же - но главным было то, что сегодня девятое
ноября, и поэтому дезертирство из Легиона, бегство из "Голубой лягушки",
гнусный эпизод в кинотеатре - ничего этого еще не случилось. Даже если
оскары способны читать чужие мысли, они не станут наказывать его за
несовершенные преступления. Он вытащил из пачки самоприкуривающуюся
сигарету, вдохнул в нее жизнь и постарался принять рассеянный вид.
дорогу, но в остальном почти не обращали на них внимания. Отчаянно завидуя
им, Мирр постарался не думать о своих преступлениях, и быстро обнаружил,
что решение не думать о чем-то производит совершенно обратный эффект.
засвистеть, но забыл, что легкие его полны сигаретного дыма, и вместо
свиста зашелся лающим кашлем, по громкости не уступающим реву моржа.
Стоящие поблизости вздрогнули и обратили на него полные сочувствия
взгляды.
твердил его охваченный паникой разум, - я не делал всех этих ужасных
вещей!"
глаза. Беззвучное совещание длилось несколько секунд, потом оба кивнули и
решительно зашагали в направлении Мирра, которому так хотелось показать,
что он ничего не боится, что нервы его сдали, только когда оскары подошли
вплотную. Увернувшись от вытянутых бронзовых рук, он бросился в
единственном свободном направлении - на летное поле. Подогреваемый
страхом, он перемахнул через полутораметровый барьер и устремился в
запутанные переулки, образованные корпусами приземлившихся звездолетов.
Грохот и треск рвущегося металла за его спиной подсказали Мирру, что
оскары, как это всегда было характерно для них, решили пробежать прямо
сквозь барьер. Их тяжелые шаги приближались с каждой микросекундой.
Он метнулся внутрь и захлопнул тяжелую стальную дверь. К его облегчению
замок сработал автоматически. Очутившись под защитой бронированного
корпуса, Мирр нетвердой походкой добрался до единственного кресла в
напоминающей рубку управления каюте и рухнул в него. Шумно дыша и стараясь
унять дрожь в конечностях, он огляделся и задумался, что же делать дальше
Однако этот мысленный процесс, так и не успев толком начаться, был прерван
самым громким из всех когда-либо слышанных Мирром звуков, и в то же самое
мгновение на только что захлопнутой им двери появилось вздутие размером с
суповую тарелку.
кулаком и почти ухитрился пробить ее! Запихнув пальцы в рот, Мирр
уставился на искореженный металл. Если бы оскар догадался ударить поближе
к замку, дверь непременно открылась бы.
не вполне разумны? Что если интеллект - их слабое место, ахиллесова пята?
Если так, то как можно этим воспользоваться? Как..."
двери. Насмотревшись на него, Мирр решил, что оскарам интеллект ни к чему
- они и так неуязвимы. Прощаясь мысленно с жизнью, он развернул кресло к
наклонной, приборной панели, у которой оказывается сидел. Перед глазами
его прошла какая-то странная рябь, мозг закололо тонюсенькими иголочками,
и на несколько мгновений он увидел скопище приборов и рычагов как бы
глазами другого человека. Он легко провел рукой по двум рядам тумблеров,
нажал большую красную кнопку и двинул вверх главный штурвал.
уменьшаются далеко внизу здания космопорта. Голубое небо почернело, и
через мгновение на зачарованного Мирра уже смотрели колючие, враждебные
звезды.
меняют свой цвет. Завороженный этим зрелищем, Мирр наблюдал, как яркие
точки проплывают мимо, - чтобы произвести такой эффект, пришло ему в
голову, корабль должен мчаться, как вампир из преисподней. Он не имел ни
малейшего представления, куда направляется. То, что он еще раз успешно
вырвался из лап оскаров, явно имевших на него зуб, было, конечно, здорово,
но теперь ему угрожала новая опасность: навеки затеряться в бездонном
космосе. Мирр уже почти уверил себя, что судьба никогда не оставит его в
покое и что, сколько бы катастроф он ни избежал, впереди его ждет новая,
не менее разрушительная.
Остается одно - сидеть неподвижно и ждать следующего несчастья, а уж оно
наверняка окажется самым несчастным из всех несчастий!
пределы нашей галактики... и всех прочих галактик! Я превзойду скорость
лентяя-света на позолоченных смехом крыльях! А какие удивительные картины
предстанут перед моими глазами, прежде чем смерть закроет их навсегда!
Туманности, извивающиеся в утонченной пытке зачатия мира, космические
маяки сверхновых, целые вселенные, похожие на запутавшихся в тончайшей
серебристой сетке светлячков.
спинку кресла и приготовился к вечности. Единение его с космосом длилось
примерно секунд десять, потом ему стало скучно, потом - страшно.
будто то, что он оказался на пару шагов ближе, могло помочь ему
определить, где же Солнце. Но даже совсем ошалев от горя, он быстро понял,
что надежда его напрасна - перед кораблем мерцали мириады звезд,
рассыпанных в таком беспорядке, что он вряд ли смог бы дважды указать на
одну и ту же. Только мощный компьютер способен решать проблемы
астронавигации, решил Мирр... и в этот момент иголочки, коловшие его мозг
раньше, вернулись с новой силой, вызвав в нем странное чувство облегчения.
Как будто ослабили какой-то жгут, но возобновившийся поток был менее
материален, чем кровь, и состоял в основном из эфемерной мешанины
ассоциаций, идей и образов.
пультом управления. - Приходилось ли мне раньше управлять таким кораблем?"
заметил, что они сформированы логическими группами. Рядом с двумя рядами
тумблеров, которыми он так лихо щелкнул в первом приступе супервосприятия,